- Трава в наших землях высокая, - улыбнулся Ркат, - а орки умеют прятаться и ходить тихо, когда это нужно. Пройдём. Пусть потратим больше времени, чем понадобилось бы будь мы верхом, но обязательно дойдём до Сатра. А потом и в Гарребриан. Заодно можно будет собрать сведения о соединениях врага.

- Да, информация может оказаться весьма существенной, - согласился я. – Погляди-ка, а не входим ли мы уже в пролив?

Вторя моим словам, ударил небольшой колокол, висящий на корме, и над водой раскатился зычный голос Дарена:

- Все на палубу! Ко мне!

Ркат и я подошли к нему первыми и первыми же были отправлены под руководством одного из разбойников к ближайшей мачте. Тот сразу принялся объяснять что куда привязывать, где держать и когда тянуть. А дальше, некоторое время вся команда помогала кораблю справится со сталкивающимися поверхностными течениями.

Через часа три гиперактивной физической работы под крики Дарена «Грозный» уверенно заскользил по солёным водам пролива. В воздухе замелькали гомонящие белые птицы, похожие на длиннокрылых чаек, а вдалеке появились смутные очертания противоположного берега.

- Скоро прибудем в Риску, - сказал вспотевший Белоглазый, подойдя к подуставшим и присевшим прямо на доски палубы нам. – Там я наберу людей, а вы можете быть свободны.

Я спросил у сидящего рядом Барга что за Риска такая.

- Да городок тут есть один, - ответил он. – Коли хочешь кого для дела тёмного найти – так это туда. Местные за деньги что захочешь сделают. Им что коня украсть, что человека убить – все едино.

- Ну, не наговаривай, - услыхав его, сказал Дарен. – Многие, но не все же жители. А понять их можно - как-то надо выживать. С тех пор, как рыбу стали покупать в основном только в Адиене…

- Один из тех крупных городов на берегу, что мы проезжали, - упредил мой новый вопрос Барг.

Я благодарно кивнул.

- … добытчики из Риски остались с пустыми карманами, - закончил Белоглазый.

- А потому ты хочешь предложить им заполнить их золотом, - добавил Ркат. – Наймёшь только для того, чтобы до своего лагеря добраться или агитировать будешь в вольницу свою?

- А это как пойдёт, - усмехнулся разбойник. – Народ тут надёжный, крепкий. Коли захочет кто ко мне – отказывать не буду. Людей мало осталось. А на север с хорошей силой идти надобно. Каждые свободные руки пригодятся. На новом месте устраиваться тяжело.

Дрок передал мне ковш с пресной водой. После работы в горле пересохло, так что это было к месту. Я сделал несколько глотков и отдал посуду Баргу. Тот допил содержимое и вернул пустой ковш лучнику.

- Всё-таки решил на север? – спросил Ркат.

- Да делать нечего тут, везде солдаты. А уж они всегда готовы на честного добытчика с оружием броситься да зарубить при случае.

Я улыбнулся. И почему все, даже самые отъявленные, преступники честными и безгрешными себя считают? Кистень с засохшей кровью на шипастом шаре, находившийся за поясом разбойника и матово бликующий на солнечном свете, словно посмеивался над удачной шуткой хозяина.

- А что вы воду хлещете, как кони какие? – Дарен только сейчас обратил внимание на то, чем мы утоляем жажду. – Солан!

Светловолосая голова тут же выглянула из-за ближайшей канатной бухты.

- Звал, командир?

- А не прихватили ли вы на барже чего ещё, кроме золота? – поинтересовался у него Белоглазый.

- Ящик у адита был какой-то, - с готовностью ответил тот. – Там ничего интересного. Бумажки да несколько ножей, которые для боя не годятся, потому что рукоятей нет. Ими даже репу не почистить.

- Я не о том спрашиваю, - сказал Дарен. – Может было там что-то, чем здорово напиться можно?

- А, вот ты о чём, командир. Нашлись там пару бочонков с вином, но мы пока не открывали. Не до того было, сам видел.

- Видел, видел. Так чего сидишь? Давайте вино сюда и мяса какого. Пить, есть будем. Отметим победу нашу, а то так и не выпили за то, что в живых остались. Ребят помянём. Да и расстаёмся мы с друзьями нашими хорошими, что помогли нам в живых остаться. Хоть они и зелёные. Так что живей давай, а то язык к нёбу прилип.

Солан будто испарился. Не прошло и минуты как он предстал перед атаманом держа в руках пузатый деревянный бочонок, литров, наверное, на пятьдесят. Сразу за ним стоял ещё один разбойник с таким же бочонком.

Остальные, разложив прямо на доски какую-то дерюгу, принялись присаживаться на палубу, выкладывая на общий стол незатейливую закуску: хлеб, мясо, сыр и зелень. Последними подсели те из раненых, что чувствовали себя лучше и могли поддержать нас в поглощении пищи и вина.

- Ну, утолим жажду! – провозгласил тост Дарен. – И да польются в наши карманы деньги так же обильно, как и это вино в наши глотки.

И мы утолили. Вино оказалось крепким и хорошим. Я бы даже сказал отличным, хоть и не эксперт в этом виде напитков. Некоторое время, правда, разбойники глядели на меня с опаской, но затем спиртное сделало своё дело и я перестал быть жутким в их глазах. По крайней мере, ел и пил то же, что и все остальные.

За нехитрыми байками выпит был весь принесённый алкоголь. И не будь с нами орков – несомненно что мы упились бы до чёртиков, а так как они поглотили большую часть содержимого бочёнков, каждый из нас лишь слегка захмелел.

Отойдя от весёлой компании, я спустился к нашему раненому, дабы посмотреть не очнулся ли он. Ящер, как и накануне, мирно спал.

Успокоившись на этот счёт, вернулся на палубу. Люди и орки о чём-то непринуждённо общались. То и дело за примитивным общим столом слышались взрывы хохота. Один Гларро, по своему обыкновению, сидел с печальным видом и лишь слушал собутыльников, жуя предложенную снедь, внимательно разглядывая очередного рассказчика.

Я обратил внимание, что Ркат снова отошёл от остальных и стоит у борта в гордом одиночестве. Подошёл к нему.

Пребывая в хорошем расположении духа от выпитого на свежем воздухе, задал орку вопрос:

- Слушай, давно хотел у тебя поинтересоваться, да всё как-то забываю. Отчего твой друг постоянно грустный такой?

- Ты о Гларро? – уточнил он.

- О нём, конечно. Или ты видишь, что кроме него ещё кто-то постоянно печален?

- Ну, Дрок тоже не любитель улыбаться, - заметил Ркат. – Но я тебя понял. Да, Гларро… Я тебе могу рассказать его историю, если хочешь послушать. Только просьба – с ним на эту тему не говори.

- Могила, - сказал я и провёл у рта большим и указательным пальцами правой руки, воображаемо закрывая губы на застёжку-молнию.

- Что? – переспросил орк.

Ах да.

- Понял тебя. Не скажу ему ничего.

Ркат обернулся, удостоверился, что к нам больше никто не подходит, и начал свой рассказ.

- Чтобы ты смог увидеть всю картину целиком, начну, пожалуй, с предыстории, - уставившись куда-то за меня, задумчиво произнёс орк. - Были мы тогда ещё мальчишками. Я имею в виду себя и Гларро. До четырнадцати лет нас вместе воспитывали во дворце. Меня, как перед этим и двух моих братьев, готовили к правлению страной, а ему, как сыну одного из наиболее богатых и чтимых представителей нашего народа, пророчили как минимум командование войском. У нас были лучшие учителя, заказываемые из других земель, на которых мой отец никогда не скупился. Среди наших наставников были орки, люди, даже один дворф. Отдельно мной занимался еще и Асартэ, по своему желанию, хотя и был он всегда сильно занят. Возможно, если бы у него нашлось еще время и на Гларро, тот бы не рос таким беспутным.

- Что ты имеешь в виду? – попросил уточнить я.

- С самого детства ни одна более или менее крупная драка не обходилась без его участия. В любую потасовку влезть пытался.

- Ты точно про него рассказываешь? – я с сомнением взглянул на сидящего на палубе печального орка, за все время нашего пути производившего впечатление хладнокровного, уравновешенного индивидуума.

- Да, про него. Про кого же еще? Слушай дальше. Итак, Гларро постоянно искал на свою голову приключений. Более настырного и упрямого подростка я за всю свою жизнь не видел. Он влезал во все драки без оружия, не чурался и боев с оружием. Помню, рассказывал мне, что хочет быть воином, могучим вождем. Я тоже тогда не избегал драк, у наших подростков, а когда и у взрослых, это в почете - чуть что и сразу на кулаках отношения выяснять. Однако не искал их с тем упорством, как это делал Гларро. Но тут нужно отдать ему должное – он никогда не обижал того, кто был слабее его, а всегда норовил подраться с тем, кто крупнее.