— Около семидесяти. В доме Клеща, выше третьего этажа, что-то типа казарм для гвардии, там еще человек двадцать.
— Тридцать метров веревки добудешь?
— Ночью? Сдурел? Да и вообще хрен тут ее столько найдешь. Ты что, с дома на дом перебраться решил?
— Уже нет. Раз нет веревки, этот план отменяется. А что вы бухаете?
— Не бухаем, а нюхаем. Строительный клей.
— Прекрасно. Большие упаковки?
— По триста граммов.
— Зашибись. Притащи мне штук пять. Есть возможность?
— Ты гонишь? — Батон не выдержал и вспылил. — Что за дурацкие приготовления? У нас времени в обрез! Сейчас придет в подвал смена караула, найдут жмуриков, и пипец нам. А ты меня еще гонишь в тот дом, где самый шухер поднимется.
— Не бзди в муку, не подымай пыль, — осадил его Макс. — С чего ты взял, что нам надо по-тихому все сделать? Все как раз наоборот. Чем больше шухер поднимется, тем лучше. Еще вопрос, чем фитили аркебуз поджигают?
— Обычной зажигалкой.
— У тебя есть?
— У всех есть. Их же выкидывают раньше, чем газ кончился, или забывают, или теряют. На берегу их до фига, треть годные. Ходи, собирай.
— Поделись и дуй за клеем. Я тебя буду ждать на четвертом этаже. И живо, мне клей нужен.
Батон с хмурым видом отдал Максу зажигалку, выбрался из подвала и направился к жилому дому за клеем.
— Пасть бы ты тебе этим клеем заклеить, — бурчал он на ходу. — На кой хрен я с тобой вообще связался?
Он скрылся в тени, а Макс, тихонько выбравшись из подвала, проскользнул в подъезд и взобрался по загаженной лестнице на четвертый этаж, стараясь нигде не вступить в дерьмо. Похоже, это здание использовалось исключительно в качестве нужника, если погода не располагала к уличным посиделкам.
Заняв позицию на балконе, Макс внимательно следил за пространством между домами. Вскоре из подъезда дальнего дома выскочил Батон с мешком, и через минуту до Макса донеслись шаги на лестнице.
— Ну и засрали тут все! — ругался Батон, видимо все же вступив в говнище.
Макс не ответил, он заметил внизу новое движение. Из тени дома, в котором жили Клещ с Яриком, вышли трое, и направились к жилому дому, в подвале которого лежали два убитых Батоном охранника. К сожалению, балкон оказался не очень удобной позицией, так как караульные быстро скрылись за углом.
«Вот и смена караула, — подумал Макс, выбираясь на карниз. — Можно начинать рок-н-ролл».
Он обогнул угол дома, снова увидел удаляющихся охранников, вскинул пистолет, прицелился по голографическому коллиматору и дважды нажал на спуск. Хлопнуло не так громко, как Макс ожидал, но отдача оказалась сильной, что говорило о высокой энергии вылетевших пуль. Конечно, с первого раза из незнакомого оружия попасть нереально, поэтому Макс четко отметил взглядом взмывшие с недолетом фонтанчики рикошетов, взял поправку и еще четырьмя выстрелами уложил всю караульную смену.
— Ты куда палишь? — Батон с выпученными глазами ворвался на балкон.
— Сменный караул снял, — спокойно ответил Макс. — Чего сиськи-то мять?
— Ты больной на всю башку, — констатировал Батон. — Ты вообще представляешь, что сейчас начнется?
— Примерно-приблизительно. Клей давай.
Батон вывернул из мешка пять полимерных картриджей с клеем. Макс вскрыл один, понюхал, удовлетворенно крякнул.
— Хороший клей, — оценил он. — Растворителя в нем до фига, и загустителя тоже. Почти напалм.
К удивлению Батона, Макс оторвал от своей рубашки рукава, распустил их на лоскуты, пропитал клеем и сунул обратно в картриджи, как фитили.
— Ну, понеслась звезда по небу, — произнес он.
Затем снова вскинул пистолет и пятью выстрелами вышиб стекла в окне третьего этажа. Тут же раздались приглушенные крики, топот ног. Макс поджег фитили и метнул три картриджа с горючим клеем так ловко, что все они попали в выбитое окно, и тут же внутри занялось задорным пламенем. Из окна повалил густой черный дым.
— Хрена се ты метнул. — удивился Батон. — Тут же метров тридцать!
— Так они весят точнехонько, как гранаты, — на автомате ответил Макс, и осекся.
— И ты мне заливаешь, что ты актер? — вспылил Батон. — Кто ты, такой вообще?
— Пасть прикрой, а то выдашь позицию.
Пожар на третьем этаже быстро разгорался, пара десятков бомжей высыпала на улицу, среди них трое гвардейцев с аркебузами, и Клещ, собственной персоной, тоже с аркебузой. Подпаленные фитили у всех светились алыми точками.
Народ начал высыпать и из другого дома, кто-то кричал, мол, на нас напали. Клещ приказал всем вернуться и не путаться под ногами. Большинство его приказу вняли и вернулись в жилой дом, остальных оттеснили гвардейцы с аркебузами.
— Ну, вот, — негромко произнес Макс. — Зачем штурмовать здание, если все теперь, как уточки в тире?
Батон не ответил. Он был так ошарашен, что временно лишился дара речи, а Макс вскинул пистолет, произвел десять выстрелов и уложил десять человек, включая охранников с аркебузами. Ярик тоже попал под раздачу, получив пулю в живот. Клещ попытался метнуться за угол, под прикрытие дома, но Макс выпустил три пули, вогнав одну в Клещу в ногу. Тот взвыл и кубарем полетел в пыль.
— Кто хочет жить, бегом в жилой дом! — крикнул Макс с лоджии. — Даю десять секунд, затем начинаю стрелять!
Угроза подействовала — уцелевшие охранники припустили за остальными бомжами. Между домами остались лежать лишь трупы и раненные, включая Клеща.
— Не стой столбом! — прикрикнул Макс на Батона. — Спускайся во двор и возьми аркебузы. Я прикрою сверху.
Когда Батон справился с поставленной задачей и взял на прицел раненных, чтобы чего не учудили, Макс тоже спустился и прямиком направился к Клещу.
— Разговор будет коротким, — предупредил он. — Ты говоришь, где мои вещи, банковская карта, ножик и золотая пластина, и уползаешь к лепиле. А если разговор становится длиннее, я тебе стреляю в живот и удаляюсь по своим делам.
— Да в карманах все! — заверещал Клеш. — Откуда ты на нашу голову взялся?
— Так это я виноват, что ли? — Макс не без удовольствия наступил подошвой кроссовка на здоровую ногу Клеща. — Я вас трогал? Я вам что-то плохое сделал? Пришел пересидеть тут неспокойное для меня время. Пальцем никого не тронул. Вы меня сначала взялись избивать, потом ограбили, посадили в подвал и принялись торговать моей шкурой. И я еще виноват в ваших бедах? Вы идиоты, точно. Больные на всю башку. Насрали мне в душу, можно сказать, и удивляетесь, что я вам жопу надрал? Аркебузами меня напугать решили? Обосраться от страха, но я не из пугливых. Так что жри свою карму теперь полной ложкой.
Батон снова офигел. Перед ним стоял словно другой человек, чем тот, с которым они договорились о партнерстве. Такую же перемену, только в обратную сторону, он заметил после того, как вырубил противника в ивняке. Но тогда в теле воина очутился умный и хитрый сопляк, а теперь вернулся воин. Батон задумался. Не похоже, что это ему мерещится. С этим актером, или кто он там, что-то было не так. Батон спешно раздумывал, не пристрелить ли его прямо сейчас, пока есть возможность, пока в руках аркебуза с зажженным фитилем. Но в суровой битве между страхом и жадностью в душе Батона победила жадность. Он решил не стрелять, а дождаться получения пятисот тысяч полновесных имперских рублей.
Макс обшарил карманы Клеща, забрал пластину, карту и нож.
— Надо валить отсюда, — велел он Батону. — Пожарники засекут пламя, будут тут с минуты на минуту. Нам с ними встречаться не надо. Аркебузы брось.
— Пригодятся! — поспешил его уверить Батон.
— Брось каку! — жестче приказал Макс.
Пришлось Батону его приказание выполнить.
Они вместе пересекли двор между домами и скрылись в зарослях ивняка на пустыре.
— Куда дальше? — спросил Батон.
Макс не ответил. Он нырнул в черную бездну и, как договаривались, передал доминанту Родославу.
— С тобой приятно иметь дело, — поблагодарил Родослав Макса.
— Мы же партнеры. Только не могу понять, за каким хреном тебе сдался этот Батон? Я бы его давно пристрелил. С него толку, как с козла молока. Разве что здоровый, и дерется хорошо.
