Имя владыки Серафима стараниями внучки Варвары Васильевны Чёрной (в монашестве игуменьи Серафимы)[89] было реабилитировано 10 ноября 1988 года, а 23 февраля 1997 года68 священномученик Серафим (Чичагов) причислен к лику святых Русской православной церкви69.
Потихоньку, полегоньку и не вдруг...
70 лет — такой срок отвело время на выяснение значимости личности отца Серафима для Саровской пустыни и для России. История Саровской пустыни с момента её образования, события 1903 года позволяют утверждать, что до прихода в неё Прохора Мошнина — это становление духовной колыбели, с приходом — возвышение монастыря как духовного центра.
70 лет — срок довольно большой для испытания народной памяти о старце Серафиме. Каким образом старец Саровского монастыря достиг зенита народного почитания и как было принято решение о причислении его к лику святых Русской православной церкви — вопрос непростой и до сих пор до конца не выясненный.
После 1903 года архимандрит Серафим (Чичагов) написал второй том «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», где он якобы описал все события, происходившие в Синоде в связи с прославлением старца Серафима: кто был «против», кто «за». И если изначально книга не увидела свет из-за цензуры, то вскоре наступившие годы лихолетья, кажется, совсем похоронили этот труд. Архивные хранилища таят в себе ещё очень много интересного и неведомого для исследователя, и отчаиваться не стоит — все самые удивительные открытия впереди. А пока попробуем воссоздать события тех далёких лет по тем документам, которые удалось разыскать.
Когда отец Серафим закончил свой земной путь, руководство монастыря, видимо, недопонимало значимость личности отца Серафима. Во всей этой истории удивляет позиция казначея, а затем игумена Исайи (Путилова), родные братья которого, Моисей и Антоний, стояли у зарождения старчества в Оптиной пустыни. В своих письмах брату они неоднократно высказывали огромное уважение к отцу Серафиму. Но, как говорит поэт: «Лицом к лицу / Лица не увидать. / Большое видится на расстояньи». Несмотря на такое пренебрежительное отношение игумена Исайи к имени и памяти отца Серафима, простой богомолец шёл к его неприметной могилке, ухоженной Дивеевскими сёстрами, истинными почитателями своего духовного наставника, многое сделавшие в деле его прославления.
Духовные подвиги старца становились предметом изучения и почитания среди столичных иерархов, вот только два имени: митрополит Филарет (Дроздов) и архимандрит Антоний (Медведев).
В мае 1858 года во главе Саровской обители становится человек, первый за многие годы взявший на себя труд по восстановлению памяти о старце Серафиме. Его имя — иеромонах Серафим (Пестов), девять лет живший бок о бок с великим подвижником. Саровская пустынь как бы сбросила пелену со своих глаз, и Серафим вступился за Серафима. Именно при этом настоятеле работа над «Житием» отца Серафима вступила в свою заключительную стадию, и оно было опубликовано в 1863 году. Именно при этом настоятеле активно возобновилась помощь Дивеевской общине, которая в 1861 году получила статус монастыря. Наконец, самое знаменательное событие — 15 января 1864 года умирает монах Феодосий[90], занимавший келью отца Серафима, и в этот момент настоятель принимает решение о создании в келье Музея монашеской жизни отца Серафима. Теперь богомольцы могли беспрепятственно заглянуть в келью старца, прикоснуться к стенам, слышавшим его молитву, увидеть под стёклами витрин немногочисленные личные вещи батюшки, сохранившиеся у его почитателей. Правда, с организацией этого своеобразного музея остались нерешёнными проблемы, связанные с тем, что в общем коридоре келейного корпуса рядом с кельей отца Серафима проживали ещё три монаха, и это, конечно, доставляло монашествующим неудобства. Идея строительства храма над кельей подвижника, кажется, начинает витать в воздухе.
К сожалению, настоятелю Серафиму досталась тоже по-своему нелёгкая доля: только через девять лет после определения на руководящую должность он был возведён в сан игумена. Затем в связи с происками Иоасафа (Толстошеева) был оклеветан и находился под следствием, но оправдан, и, наконец, в начале 1870-х годов на него вновь поступает донос, за которым следует отстранение от должности.
Конечно, игумен Серафим многого не успел сделать, но почитание старца-пустынника, освободившееся от вольных или невольных пут, уже укоренилось не только среди монашествующих Сарова и сестёр Дивеева. Иеромонах Саровской пустыни Паисий[91], впоследствии ставший игуменом Михаило-Архангельского Черемисского монастыря в Казанской губернии, вернувшись в 1867 году из путешествия в Иерусалим, прибыл «в родную обитель... в 9 часов вечера, и тотчас пошёл прямо на гроб о. Серафима для поклонения». Мы видим, что посещение могилы старца становится обязательным и необходимым, как получение благословения своего духовного отца. Во время путешествия отец Паисий посетил Афон и в одном из затерянных скитов, разбросанных по горным кручам вокруг местечка Кирашах, встретил старца Феофана, который, узнав о том, что в гости к нему пришёл паломник из Сарова, рассказал, как его молодой келейник-схимонах пересказывал ему житие отца Серафима. Старец Феофан «удивился, что я из Сарова, выразился так (через переводчика. — В. С.)... что, если бы он имел крылья, то желал бы слетать и поклониться подвижническому месту отца Серафима»70.
Следующим знаменательным событием в истории прославления старца Серафима стало посещение в августе 1886 года Саровского монастыря недавно назначенного на Тамбовскую кафедру преосвященного Виталия (Иосифова)[92]. Находясь в Сарове с 13 по 18августа, владыка каждодневно вспоминал о старце Серафиме. В день приезда преосвященный, обходя территорию монастыря, посетил могилу и келью подвижника. Причём, осматривая келью, с сожалением заметил о скудости вещественных предметов, хранящихся в обители и сопутствовавших старцу при жизни. «Поскорбел, что и кельи его пустынные не уцелели в Сарове, а перешли вместе с прочим в Дивеев»71. На следующий день владыка после литургии совершил соборную панихиду по отцу Серафиму, с литией у надгробного памятника. 15 августа — престольный праздник Саровской пустыни, состоящий из большого количества обязательных мероприятий: богослужения, водосвятие, крестный ход, пострижение в монашество и т. д. и т. п. Несмотря на такой плотный график, владыка после всенощной посетил источник отца Серафима. 17 августа после ознакомления с хозяйством Протяжного и Филиппова дворов владыка осмотрел Дальнюю пустынку и камень отца Серафима. «Здесь владыка выразил желание видеть на местах подвигов отца Серафима восстановленными здания пустынных его келий в том виде, как они существовали при нём, а над камнем устроить часовню, из монастырской же келии сделать церковь»72. 18 августа (в день отъезда) владыка, выйдя «из своих покоев, направился к могиле о. Серафима, где выслушав литию, прибыл в Успенский собор». При прощании с братией монастыря преосвященный выразил пожелание о восстановлении в Саровской пустыни старческого руководства по примеру древних и современных обителей, «что было когда-то и в Сарове».
После этого посещения монастырское начальство во главе с игуменом Иосифом[93] всерьёз задумалось над восстановлением памятных мест, связанных с именем старца Серафима, на что было получено благословение владыки. Предпринята попытка возрождения старчества — на одной из пустынок поселился монах Анатолий (Петров)[94].
Восстановительные работы начались весной 1889 года. Игумен Иосиф по итогам года докладывает начальству: «В течение 1889 года во вверенной мне Саровской пустыне вновь построены:
