5 июля 1991 года, когда уже был возобновлён Дивеевский монастырь и торжественный перенос мощей показал, что процесс возрождения Русской православной церкви становится необратимым, отец Виктор передал патриарху Алексию II икону «Умиление» и богослужебные предметы Дивеевской обители. В 1999 году в Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь переданы остальные реликвии и личные вещи преподобного.

Икона «Умиление» сегодня находится на сохранении в патриаршей резиденции в Чистом переулке, в домовом храме во имя Владимирской иконы Божией Матери. Один раз в год, в праздник Похвалы Пресвятой Богородицы, в субботу, когда читается акафист Божией Матери, икона выставляется для поклонения в Елоховском Богоявленском кафедральном соборе.

Личные вещи преподобного Серафима Саровского после долгих мытарств вернулись в свою обитель, и теперь их можно видеть в витринах, установленных в Троицком соборе, рядом с ракой, в которой упокоились мощи старца.

Ещё одно знаменательное событие произошло в истории Дивеевской обители 6 октября 2001 года — на заседании Священного синода под председательством Святейшего патриарха Московского и всея Руси Алексия II принято решение о включении в Собор новомучеников и исповедников Российских XX века трёх представителей Нижегородской епархии: протоиерея Михаила Гусева (1890 — 20 ноября 1937), инокини Матроны (Власовой; 1889 — 7 ноября 1963), инокини Пелагии (Тестовой; 1878 — 3 ноября 1944)²⁰⁹.

После закрытия монастыря в 1928 году в стенах бывшей Саровской обители разместилась Трудовая коммуна № 4 Народного комиссариата труда, где трудом и пряником пытались перевоспитать три тысячи беспризорников. Затем был карантинный лагерь. Причина возникновения системы карантинных лагерей такова. К началу 1930-х годов представителям Коммунистического интернационала стало понятно, что организовать мировую пролетарскую революцию не удаётся, и всё возрастающее число желающих участвовать в строительстве нового государства рабочих и крестьян предпринимает попытки пересечь границу РСФСР. Естественно, в каждом перебежчике виделся агент иностранной разведки, для выявления нежелательных элементов и организовывались лагеря.

Карантинный лагерь сменил исправительно-трудовой лагерь: в 1930-е годы «посёлкообразующей» организацией Сарова являлись исправительно-трудовые учреждения НКВД. Через «Сарлаг» прошли тысячи заключённых — были среди них и матёрые уголовники, малолетние преступники, неблагонадёжные элементы, беспризорники. Были саровские лагеря Голгофой и для представителей Патриаршей церкви. С октября 1935-го по февраль 1936 года в Сарове пребывал схиархимандрит Игнатий (Лебедев)[178]: «Наконец, после долгого странствования, я на месте, которое указал Господь — я в Сарове, в стенах бывшей обители! Слава Богу за всё случившееся»¹. Больной паркинсонизмом отец Игнатий находился в лагерном лазарете несколько месяцев до отправки далее по этапу.

26 февраля 1938 года на заседании парткома ВКП(б) исправительно-трудовой колонии был рассмотрен вопрос о необходимости организации поселкового совета. Рост производственных площадей — а это два лесопильных завода, кирпичный завод, завод по производству спортинвентаря, три электростанции — большое коммунально-бытовое хозяйство; сельхоз с посевной площадью, поголовьем скота, пасеками и парком и, как следствие, увеличение населения со всеми вытекающими отсюда проблемами. Убедительно составленная докладная записка способствовала тому, что 4 декабря 1938 года указом Президиума Верховного Совета РСФСР населённый пункт Саров отнесён к категории рабочих посёлков Темниковского района с сохранением прежнего наименования².

По окончании Великой Отечественной войны жители посёлка не подозревали о том, какая им уготована судьба. 9 апреля 1946 года Советом министров СССР принято постановление о создании в рабочем посёлке Саров при лаборатории № 2 Академии наук СССР Конструкторского бюро № 11, основной задачей которого были разработка и создание отечественной атомной бомбы.

Несмотря на повсеместное насаждение атеистической идеологии, преследование людей, близких к православию, уничтожение или приспособление храмов под хозяйственные нужды новой власти, молитвенное служение на Саровской земле не прекращалось никогда. Разрушены были строения Дальней и Ближней пустыней, тайно закопан камень преподобного Серафима, но не зарастала тропа под ногами наших дедушек, бабушек, отцов и матерей к местам подвижнической жизни великого старца. На протяжении многих лет проходило необъявленное противоборство между местным населением и представителями власти. Одни ставили самодельные кресты на пустыньках, другие их уничтожали. После нескольких разгонов собравшихся на общую молитву у лесных мемориальных мест народ стал собираться на квартирах воцерковлённых людей, знавших порядок церковных служб, или на городском кладбище.

Пока действовал святой источник преподобного Серафима на Ближней пустыньке, он постоянно посещался местным населением. Под стенами монастыря и вдоль речки Саровки было также множество родников, имевших личные имена: Первоначальника, Маркин, Крестной, Назариев. Они просуществовали до середины 1950-х годов. К этому времени значительно увеличился забор артезианской воды для нужд разросшегося города и основного производства. Изменилась гидрогеология местности — где раньше шумел лес, проложили асфальтовые дороги, ливневую канализацию, построили жилые кварталы и, как следствие, уровень подземных вод опустился на десять-пятнадцать метров, и вскоре родниковые устья стали сухими.

Из храмов Саровской пустыни первым пострадала домовая церковь во имя Целителя и великомученика Пантелеймона. Так как она располагалась в жилом корпусе, называвшемся «Больничным» и представляла собой большую комнату, то вскоре все иконы и иконостас были уничтожены, а помещение поделено перегородками для новых жильцов. Это произошло, видимо, в начале 1930-х годов. Сегодня в Сарове, на территории Больничного городка, силами прихожан построен храм во имя Святого великомученика и целителя Пантелеймона. Освящение храма состоялось 16 октября 2004 года.

Второй храм-страдалец — во имя Преподобных Зосимы и Савватия, Соловецких чудотворцев. В довоенное время он использовался как склад, некоторые умудрялись содержать в стенах храма домашний скот. К началу 1940-х годов храм находился в полуразрушенном состоянии без окон и дверей. В 1942-м он был разобран до фундамента — требовался кирпич для строительных работ. В 1950-х годах на месте храма было построено административное здание. В 2009 году оно разобрано, и в 2010-м состоялась закладка нового храма в честь Преподобных Зосимы и Савватия. Любимый храм старца Серафима отстроен вновь, и 26 мая 2012 года он был освящён митрополитом Нижегородским и Арзамасским Георгием. Верхний придел во имя Преображения Господня освящён 21 декабря этого же года.

Главный соборный храм во имя Успения Пресвятой Богородицы первоначально использовался как склад, в котором, по воспоминаниям старожилов, хранили коноплю и прочую сельхозпродукцию. Во время войны храм стоял заброшенным, и ученики местной школы бегали туда за осколками гипса, который использовался вместо дефицитного мела³. В 1945 году часовни над местом упокоения преподобного Серафима уже не было. На фотографии этого времени видны только её развалины. С возникновением секретного объекта храм приспособили под гараж и ремонтные мастерские. Для того чтобы техника могла въехать в здание, четыре колонны у главного входа ломали при помощи трактора, а щебёнку ссыпали перед крыльцом, создавая тем самым удобный въезд. Всё это не способствовало сохранности здания. В сборнике «История создания ядерного оружия в СССР: 1946—1953 годы (в документах)» в одном из писем от 7 января 1950 года читаем: «Обращает на себя внимание то обстоятельство, что перекрытие, стены и фасады собора находятся в хорошем состоянии. Примечание: по одной из стен собора проходит трещина от карниза до перемычки окна первого этажа. Эта трещина находится в покое третье столетие, т. к. своевременно были положены металлические связи. Здание собора вполне могло быть использовано под торговые или общественные помещения. Например, здание собора можно использовать под универмаг, библиотеку, книгохранилище, включённые в титул капитальных работ на 1950 год. Просите руководство Главка об оставлении здания собора и реконструкции его под торговые или общественные помещения»⁴. На некоторое время храм оставили в покое, но в следующем году в переписке руководства объекта с Москвой появились тревожные нотки: «Докладываю, что здание бывшего собора, в центре посёлка, находится сейчас в угрожающем состоянии. С южной стороны стена дала новую вертикальную трещину снизу доверху, которая с каждым днём увеличивается. По мнению наших специалистов, от сейсмических сотрясений и, главным образом, от воздействия ударных волн, возникающих при подрывных работах, которые у нас ведутся, здание собора в теперешнем его состоянии представляет угрозу для соседних зданий и для прохожих»⁵. Судьба собора была предрешена — в начале июля 1951 года он был взорван. В течение лета строители разбирали руины храма. Многие дома и бараки Заречной части города Сарова стоят на фундаменте, сложенном из освящённого кирпича и бутового камня разрушенного собора.