В деле есть ещё одна интересная «Ведомость дворам, ныне состоящим в городе Курске на Нагорной стороне. С показанием кто именно в каком месте жительство имеет. По плану настоящаго положения; и какое кто имеет строение и которое в ломку и для чего». Дворы записаны в последовательной нумерации:

«№ 108 Купца Василия Таратина Деревянные, в сломку под улицу.

№ 109 Мещенина Петра Машнина Деревянные, в сломку под улицу.

№ 110 Купца Алексея Машнина Деревянные, в сломку под улицу.

№ 111 Купца Петра Ишунина Каменная палатка.

№ 112 Купца Фёдора Ишунина в Каменном квартале»¹⁶⁰.

Если по материалам 1772 года усадьбы располагались порядком: Трифон Евсеевич Мошнин — Пётр Антонович Мошнин — Агафья и Алексей Мошнины — Пётр (Меньшой) Иванович Ишунин, то спустя десять лет изменений произошло мало. Вероятно, Трифон Евсеевич к этому времени умер и его усадьба продана Василию Таратину. Получается, что все три усадьбы, занимаемые ранее семейством Мошниных, уходят под прокладку новой улицы, а деревянные дома должны быть разобраны и перенесены на новые места. Каменный дом Петра Ишунина (с его каменной палаткой, то есть кирпичным амбаром или лавкой), видимо, вписался в новую застройку и остался на месте. Благодаря этому можно установить приблизительно место, где находилась усадьба Мошниных. Просмотрим ведомость Башилова «Регистер кто именно подаваемыми объявлениями для построения домов в городе Курске требует место и план и в каких кварталах, которой № и на каких улицах». В этом документе купец Пётр (Меньшой) Ишунин просит оставить его на «своём собственном месте» в квартале № 18¹⁶¹. Этот квартал подпадал под категорию «Деревянных строений», но не следует забывать о «красной линии» улицы, то есть первый ряд строений по улице Большая Московская перспектива должен быть каменным. План Ишунину требовался по той причине, что дом или каменную палатку, построенные по линии старой улицы, вероятно, надо было перестраивать или перемещать согласно новым требованиям.

В городе Курске несколько раз менялась разбивка на кварталы, и в первом варианте нумерация начиналась от Красной площади и шла в сторону Московских ворот. Квартал № 18 заключался квадратом, образованным улицами: с юга улица Кондыревская (ныне улица Димитрова), с севера Большая Московская перспектива (улица Ленина), с востока улица Золотая (название сохранилось) и с запада улица Чикинская (упразднена).

В Государственном архиве Курской области хранится «План города Курска. На подлинном Всевысочайшая конфирмация подписана Ея Императорским Величеством “БЫТЬ ПО СЕМУ”. В С. Петербурге Февраля 26 дня 1782 года». План представляет собой копию с оригинала, сделанную 12 ноября 1906 года курским городским землемером Д. Антоновым. План интересен тем, что на планируемую разбивку 1782 года наложен план города до генерального межевания. Для идентификации места расположения родительского дома преподобного Серафима у нас есть следующие аргументы.

Во-первых, утверждение Алексея Мошнина, что дом располагался на самом выгодном месте, предположительно, это главная улица города, которая имела несколько наименований: Большой переулок, Большой Проезжий Московский переулок и, вероятно, были ещё варианты, а современное название — улица Ленина.

Во-вторых, известно расположение квартала № 18 на современной карте города, и нам интересен только отрезок улицы Ленина от улицы Золотой до перекрёстка с улицей Кати Зеленко.

В-третьих, по карте 1782 года видно, что вдоль Большого проезжего переулка с южной стороны широкой дугой проходит рокадная улица, которая наиболее близко подходит к Большому переулку в северо-западном углу квартала № 18, и это может объяснять отсутствие соседей по задней границе домовладения Мошниных.

Исходя из этих сведений, выскажу свою точку зрения, что родительская усадьба, в которой родился и 20 с лишним лет прожил Прохор Сидорович Мошнин, на современной карте города находилась на отрезке улицы Ленина, на проезжей его части, несколько ниже торгового центра «Пушкинский» — ближе к Красной площади.

Как бы то ни было, но вопрос остаётся открытым и требуются дополнительные сведения для его разрешения.

1764 год памятен семье Мошниных двумя событиями. Во-первых, смертью бабушки Федосьи Максимовны¹⁶². Следует обратить внимание на отчество бабушки — до сих пор во многих «Помянниках сродников преподобного Серафима Саровского» и житийной литературе записано имя Наум как отец Федосьи. При тщательном изучении архивного дела «Ревизские сказки 4-й ревизии о купцах и мещанах города Курска», в котором записана и семья Агафьи Фотиевны Мошниной, обнаружена ошибка историков начала XX века, неверно расшифровавших запись писаря. Отчество родной матери Сидора Ивановича Мошнина (бабушки Прохора) не Наумовна, а Максимовна.

Во-вторых, в 1764 году тяжело заболел десятилетний Прохор, а исцеление произошло чудесным образом. Ежегодно в девятую пятницу после Пасхи из курского Знаменского Богородицкого монастыря в Коренную Рождество-Богородичную пустынь шествовал крестный ход с чудотворной Курской Коренной иконой Божией Матери «Знамение». В 1764 году этот день выпал на 11 июня. Описывая это событие, отец Сергий (Васильев) отмечает, что во время крестного хода пошёл сильный ливень. Место, где стоял дом Мошниных, шло под уклон, потоки воды хлынули на участников хода. Крестный ход повернул в сторону мощённой камнем центральной Московской улицы. «Для удобнейшаго шествия понесли её (икону. — В. С.) чрез двор Прохора. Мать Прохорова, увидевши сие и обрадовавшись сему внезапному случаю, вышла на сретение Чудотворныя Иконы Божией Матери, неся на руках и больнаго отрока Прохора; она поднесла его к Иконе и дала ему приложиться к оной. По сём Чудотворная Икона перенесена была чрез него, и в то же время отрок получил чудесное и совершенное исцеление...»¹⁶³

Согласно этому описанию и устоявшемуся мнению о расположении дома Мошниных под стенами Сергиевской церкви, современные исследователи пытаются выстроить цепочку события¹⁶⁴. Ямской мост переносится ниже по течению Тускаря — ближе к Сергиевской церкви. Крестный ход, собиравший огромное количество паломников, вопреки здравому смыслу уходит с единственной мощёной дороги и шествует по второстепенной улице, а то даже огородами и садами по грязи. Так ли было на самом деле? Предположим, что улица в это время ремонтировалась, как было, например, летом 1777 года¹⁶⁵, но вероятнее всего, куряне проводили ремонт Московской улицы, не нарушая заведённого порядка проведения крестного хода и ремонт производился заранее.

Накануне хода в храмах Курска с 6 часов вечера начиналось всенощное бдение. В Знаменском монастыре торжественное богослужение возглавлял преосвященный владыка или архимандрит. Ранним утром следующего дня, перед торжественным выносом святой иконы, в храмах проводилась ранняя литургия. Литургия в Знаменском монастыре начиналась на три часа позже — в 8 часов утра — для того, чтобы встретить на Красной площади и проводить икону могло большее количество богомольцев.

Вот как описана церемония крестного хода Белгородской духовной консисторией в 1791 году: «Архимандрит Курского монастыря по древнему обыкновению (курсив мой. — В. С.) должен с братиею и всеми священнослужителями градскими при пении и звоне провожать из монастыря до Московских ворот, а оттуда назначаются Курского же монастыря 3 иеромонаха, которые должны быть в оба пути ходу и на месте и в Коренной пустыни иметь прилежное смотрение о целости оной. По принесении же святой иконы к Коренной пустыни, строитель оной должен со всею братиею встретить и с пением препровождать в самую большую церковь. По окончании ярмарки должен он же строитель с подобающим пением провожать икону до назначенного места и отпустить с теми же тремя иеромонахами, а как св. икона на возвратном пути ночует в Ямской слободе, то архимандрит Курского монастыря с братиею и со всем священством при полном звоне должен встретить у Московских ворот и идти прямо в монастырь, поя молебен Пресвятой Богородице»¹⁶⁶.