— Их убил твой Ангел? — спросила Дроу.

— Наверное?

— Тогда, может, они приносили жертвы не тому богу. Ангелы отличаются между собой характерами так же, как и люди, и имеют собственные представления о добре и зле. Им положено истреблять разношерстную падаль из Могильной ямы, — этой фразой Дроу в полной мере выразила свое отношение к Шене, — если она каким-то образом проникает сюда. Что до остального… этого я знать не вправе. Где твой Видящий?

— Разве я сторож Видящему моему? — Хлоя внезапно ощерилась, как волчица, хотя эта ухмылка и секунды не продержалась на губах. — К сожалению, он не может мне помочь.

Дроу перевела взгляд на Сидни.

— Так вы пришли мне угрожать?

Он промолчал.

— Я сказала тебе правду. Заметь, я всегда говорила тебе правду. Я ни разу не солгала. И я повторю еще раз, для тебя и для нее, умертвительницы Видящих: я не могу извлечь ваших Ангелов. Не умею и не знаю как.

— И что ты предлагаешь мне делать? — отозвался он чуть погодя. — Жить с этим?

— Прости меня, — с чувством произнесла Дроу. — И вернись в команду.

— А Шена?

— Шена, Шена, Шена… — передразнила его Видящая. — Сколько раз ей нужно вынести страшные муки перерождения, чтобы ты наконец угомонился? Свет на ней клином сошелся, что ли?

Сидни словно и не слышал.

— Как мне сделать так… — он с трудом подбирал выражения, — чтобы она не пострадала? Я хочу… я хочу ее защитить. От него… и от себя.

Повисла длительная пауза.

— Тогда уезжай, — сухо выговорила Дроу. Это был совсем не тот исход, на который она надеялась. — Как можно дальше отсюда. И она будет жить… вдали от тебя.

— И ты меня отпустишь?

— Да. Скрепя сердце.

— И не передумаешь? Сколько я должен проехать, чтобы ты не смогла меня достать?

— Расстояние для меня не помеха. Я смогу позвать тебя в любой точке земного шара… но я этого не сделаю.

— Почему нет?

— Потому что я поддалась эмоциям, хотя Видящим это негоже, и не смогла побороть отвращение и неприязнь… Потому что настроила против себя Хетт, и она не обратилась ко мне в час нужды. Потому что разрушила твою команду. Нашу. — Глаза Дроу увлажнились, она моргнула, и по щеке скатилась одинокая слеза. Может, она действительно раскаивалась, хотя с уверенностью судить было нельзя. — Что бы ты в итоге ни решил… я не стану возражать. Я хочу искупить перед тобой свой грех. Ты жаждешь свободы? — Она кивком указала на дверь: — Иди. Ты свободен.

Сидни надолго умолк. В общем-то он тоже сделал свой вклад в гибель Хетт: накануне того, как она побывала дома у Райса и нашла злосчастный альбом, Сидни велел ей убираться подальше. Однако Дроу брала всю вину на себя. Поколебавшись, он спросил:

— А ты?

— У меня есть Райс. Он прирожденный каратель. Вдвоем мы как-нибудь справимся. Ты уедешь?

Он твердо ответил:

— Да. Но перед этим я хочу кое-что узнать.

— Я слушаю.

Сидни указал на пудреницу:

— Я думал, это просто коробочка, а не какой-то древний артефакт. Что внутри?

— Ты прекрасно знаешь, что внутри. — И на флегматичном лице Видящей забрезжила первая улыбка: — Дроу.

Опираясь на капот Хлоиного джипа, они стояли и курили.

— Извини, что ничего не вышло.

— Что? — поперхнулась дымом Хлоя. Потом недоуменно взглянула на него. — Ничего не вышло? Да брось, командир. Она добровольно рассказала нам гораздо больше, чем удалось бы выведать у целого взвода Видящих под страшными пытками. И это еще при условии, что я когда-нибудь встречу подходящее количество.

Сидни выбросил окурок, отряхнулся и подал девушке руку. Хлоя машинально пожала протянутую ладонь.

— Спасибо тебе за помощь. Вообще за все. — Он хотел сказать что-то еще, но не нашел нужных слов, и повторил: — Спасибо.

Но стоило ему отвернуться, как Хлоя тотчас окликнула:

— Ты куда собрался?

— Я думал, — Сидни нерешительно обернулся, — пришло время попрощаться.

— Я еду с тобой.

— Что? Зачем?

Она усмехнулась.

— Ты же потерял обеих подружек, верно? А я до сих пор свободна.

— Не дури, — беззлобно бросил он.

— Ну как зачем? — передернула плечами Хлоя. — Потому что мне нечем больше заняться. А что мне делать здесь, в этом городе? К тому же одна голова хорошо, а две — лучше. Или ты так хочешь остаться один со своим горем?

— А вдруг наши Ангелы Смерти не помирятся?

— До этого же мирились.

Сидни вдруг передался этот голый, ничем не подкрепленный оптимизм, и он произнес полушутя:

— А план у тебя есть?

— Конечно, есть, командир. — Приблизившись, Хлоя похлопала его по плечу. — Я вот о чем подумала… Если от Ангелов никак не избавиться, может, выйдет с ними столковаться? Предложить им что-нибудь? Заключить взаимовыгодную сделку?

— Ты думаешь…

— Да. — Та Хлоя, которая всегда находила выход из любой ситуации, многозначительно подмигнула ему правым глазом. — Я хочу найти с ними общий язык.

— Расскажи про своего бывшего.

— Не хочу.

— Ну же, Трис, не томи, — заныл Ник. — Я слышал, ты встречалась с мафиози. Вроде тех, что ломают пальцы в подвалах и перебивают ноги. Сдирают с людей кожу живьем. Вырезают целые семьи…

— Глупости какие, — перебила Трис, пока его фантазия не пошла еще дальше. Кто-то из подружек проговорился еще в начале семестра, и история о Сидни стремительно обрастала слухами, придавая ей самой некий мрачный романтический ореол. В холлах на Трис тыкали пальцами и обсуждали ее приглушенными голосами. Половина однокурсников девушку явно побаивалась, другие считали Трис отважной героиней, сошедшей со страниц остросюжетного романа. — Ничего подобного он не делал.

— А что он делал?

Она выбрала Ника за его непосредственность и прямоту, но по иронии судьбы именно эти его качества досаждали ей больше всего. Подчас он не понимал, когда пора остановиться. И все же Ник был симпатичным и сговорчивым, никогда не спорил с ней до хрипоты и вроде бы не страдал от неконтролируемых вспышек ярости, а ведь она до сих пор хорошо помнила и Джеффа, и стычку с Ричи и Ноа в ночном клубе. Они приходили к Трис в кошмарных снах. И даже если она воспринимала Ника не как парня, а как домашнего питомца, Трис полностью это устраивало.

Прошел почти год с того момента, когда она в последний раз видела Сидни. Желания матери сбылись: со своим опытом и квалификацией Пайпер без проблем нашла новое место, они перебрались в другой город, и Трис перевелась в здешний университет. Хотя у девушки появилась толпа новых подружек, они активно переписывались с Эбби по электронной почте и звонили друг другу каждую неделю.

Несколько раз Трис пыталась курить, однако так и не смогла привыкнуть к ощущению задымленных легких. Время от времени, оставаясь дома одна, она зажигала сигарету из пачки «Кэптен Блэк», наблюдала, как тлеет табак, и вдыхала знакомый запах. Так она отдавала дань своим воспоминаниям.

— Отвяжись, Ник. — Это сказал Райли, его грубоватый приятель, поглядывавший на нее с таким вожделением, что Трис становилось не по себе. В подобные моменты она жалела, что стала больше ухаживать за собой. Однако руки он пока не распускал и напрямую ее не клеил. — Зуб даю, что он был самым обыкновенным парнем. В лучшем случае задирой и плохишом. От таких ведь девчонки млеют.

— А вот и нет, — сказала Трис.

— Не млеют? — Райли с удовольствием вступал с ней в словесные перепалки.

— Он не был обычным.

Ты ему и в подметки не годишься, подумала она, но ничего не произнесла вслух, лишь окинула его уничижительным взглядом. Глаза Райли тут же вспыхнули, его это как будто еще больше заводило. Ник подчас провожал Трис домой после уроков, и Райли повадился ходить с ними, а ей не хватало духу попросить его прекратить.

Лектор сделал им замечание, и они заткнулись. Когда прозвенел звонок, Трис еще не успела остыть и с раздражением затолкала книги в сумку. Сегодня ей не хотелось проводить ни одной лишней минуты с этими придурками, но они тоже торопливо собрались, стоило ей встать.