— Поднимайся! — приказал он Райсу. — Давай, давай!

Приятель еле дышал, и Сидни подставил ему плечо, помогая встать. Только глухой не услышал бы этот вой: еще минута, и сюда сбегутся все пожиратели в округе.

После всех злоключений и передряг, которые ему довелось вынести, на Райса было не взглянуть без слез: весь в кровавых полосах и волдырях, в обрывках одежды, с затравленным взглядом. От боли он кривил губы и скрежетал зубами. И все же парень держался молодцом и шел сразу за лидером, а не плелся позади. Шествие, как и раньше, замыкали Шена с Хетт. Брюнетку вновь тащили силой, и они двигались в прежнем неспешном темпе.

Болото понемногу отступало, островки становились шире и надежнее. Сидни позволил себе расслабиться. Через десяток шагов в глаза ему ударил слепящий свет, словно там, за горизонтом, всходило солнце. Он остановился, прикрываясь ладонью. Так же поступили и остальные.

Небо над головой ничуть не посветлело. Сидни обернулся. Сзади на них надвигалась какая-то непонятная туча, тогда как впереди разгоралось сияние. Бросившись к девушкам, он оттолкнул Шену и схватил за руку Хетт. Сидни сам толком не знал, чего испугался.

— Бежим, — только и сказал он, — быстрее!

Хетт не поспевала за ним, несколько раз она падала, ее колени испещрили царапины. Однако Сидни был неумолим и тащил ее все сильнее. Топь кончилась, путники взобрались на небольшой холм, и перед ними во всей красе предстала ограда из чистейшего золота. Это она источала столь яркое свечение. Золотая решетка с витым плетением тянулась в оба конца и соединялась в кольцо где-то на краю мира.

Черная туча приближалась. Воздух наполнился жужжанием. Стараниями Сидни Хетт кубарем скатилась по склону. Пока брюнетка с оханьем и аханьем поднималась на ноги, он был уже у ограды и за секунду оценил ситуацию. Плетение начиналось очень высоко, Сидни не мог самостоятельно до него дотянуться, а снизу были лишь ряды гладких вертикальных трубок. Он жестом подозвал Райса. Тот подошел медленно, без особого желания, почесывая следы от щупалец.

— Поможешь мне залезть?

Райс посмотрел на Сидни, потом на забор.

— А кто поможет мне? — Рой еще не появился из-за холма, но гудение уже слышали все. — Что там за чертовщина?

— Мухи, — просто сказал Сидни.

Райс тяжело сглотнул. Левой рукой Сидни держался за решетку. Его ладонь выглядела обожженной. Хетт вцепилась в прутья и неистово потрясла их, а затем устало осела наземь и прислонилась лбом к холодному металлу. Шена выступила вперед.

— Если хочешь, становись мне на плечи.

— Ты не выдержишь моего веса.

— Я сильнее, чем кажусь.

— Райс?

— Ладно, — хрипло выговорил тот. — Но следующим ты затянешь наверх меня.

— Нет, — вмешалась Шена. — Тебя потрепало…

— И что?

— Наверху от тебя не будет никакого толку.

— Пусть, — произнес Сидни. — Мы теряем время.

Сидни сбросил обувь. Райс побагровел и надул щеки, когда Сидни встал ему на плечи, и выпрямился с видимым усилием. Лидер достал до горизонтальной трубки, подтянулся на руках и, высоко закинув ногу, зацепился ею за металлическое плетение. Зафиксировав ноги среди прутьев, он свесился головой вниз.

— Ну?

Несмотря на свои увечья, Райс взобрался по нему, как паук. Над холмом тем временем показались миллионы мух. В центре этого роя шевелилась громадная фигура: со всех сторон ее облепили копошащиеся насекомые. Сидни понадобилось меньше секунды, чтобы понять: это пожиратель. В Могильной яме тоже существовала определенная пищевая цепочка, и они, немертвые, находились в самом низу. Надо ли опасаться мух, станут ли они нападать? Этого лидер не знал.

Хетт виновато взглянула на Шену. Она хотела уступить ей право идти следующей, но Шена покачала головой и подтолкнула брюнетку к решетке. А Райс проворно забирался все выше, как цирковой акробат. Когда Хетт очутилась рядом с Сидни, Райс уже сидел на самой вершине и оживленно болтал ногами между сверкающих пик.

Сидни снова простер руку. И навстречу ему вытянулась другая рука, черная и сплошь усеянная мухами…

Из его горла вырвался стон ужаса, однако он не разжал пальцы. Мухи сновали по лицу Шены и кишели у нее в волосах. И это чудовище ему предстояло вытащить наверх по своему телу… Сидни стиснул челюсти и лишь сильнее сжал ее запястье.

И тут агония кончилась. Рой распался и разлетелся в считанные мгновения, а на землю повалился обглоданный пожиратель. Полуистлевшие лохмотья больше не скрывали нижней части его тела. Его будто бы разрубили по линии живота, точно пополам, и из дыры торчали кровавые потроха. Лицо Шены, белое от страха, тем не менее было полно решимости. Сидни поднял девушку и привлек к себе. Ее била крупная дрожь.

Нагнувшись над раковиной, Шена смывала с волос краску. Воспоминания из прошлой жизни к ней так и не вернулись. В какой цвет она красилась раньше? Как одевалась? Какие ей нравились парни? Она выпрямилась и посмотрела в зеркало. Это абсолютно не важно. Теперь пришло время стать красивой: надо лишь дать волосам высохнуть.

Шена обернула голову махровым полотенцем и убралась в ванной: тщательно отмыла раковину от цветных брызг и выбросила тюбик и перчатки. Она ликовала, предвидя реакцию остальных. Наверное, они страшно удивятся. Это же чистейшая магия, прямо сцена из старой сказки: гадкий утенок вдруг становится лебедем…

Хлопнула входная дверь. Шена насторожилась. Кто-то решительно пересек гостиную и направился прямиком к уборной. Когда она села на ободок ванны, лицом к двери, в туалет ворвалась Хетт и тут же набросилась на подругу:

— Что ты с собой сделала?

Шена заговорщицки улыбнулась. Брюнетка попыталась стащить полотенце, но Шена мягко отвела ее руку и шутливо погрозила ей пальцем. Если в Могильной яме из Хетт было и слова не вытянуть, то ее земная версия оказалась непомерно энергичной и злой на язык. С ее уст то и дело сыпались насмешки. Шена по-доброму завидовала подруге: природа наделила Хетт идеальной белой кожей. Вот только Хетт нисколько этого не ценила: вместо того чтобы подчеркнуть свои достоинства, она выбрала мрачный имидж и густо замазывала глаза черным.

Незаметно для подруги Шена коснулась ладонью своей щеки. Теплая, не холодная. По их жилам курсировала настоящая кровь, но Бээр-Шахат научил гулей не страшиться морозов: замерзнуть они не могли. В остальном они мало отличались от людей внешне и с легкостью сходили за одного из них. Шена видела в этом обман, подлость, уловку. Ходить среди живых, как свои… Этот мир был одной большой сценой.

— Я покрасила волосы, — просто ответила она.

Хетт тотчас же сунулась под раковину и взглядом исследовала содержимое мусорного ведра. Двумя пальцами, стараясь не запачкаться, выудила оттуда сморщенный тюбик, прочла надпись на этикетке и бросила краску обратно в урну.

— Недурно, — констатировала она. — Собираешься отыгрывать идиотку?

— Почему бы и нет? Из тебя же вышла первоклассная стерва. — Шена обняла брюнетку за талию уверенным, собственническим жестом. Хетт сморщила нос: от подружки исходил резкий химический запах. — Вместе мы будем отличной командой.

Сидни всматривался в ее лицо за завесой свежевыкрашенных волос. Шена солгала бы, сказав, что не наслаждается его вниманием. Новый цвет назывался «платиновым блондом», и он шел ей, как никому другому. Вопреки справедливым опасениям, этот оттенок не сделал ее похожей на старуху, наоборот, прибавил недостающей эффектности.

Когда Шена излагала лидеру свои планы и идеи, тот чувствовал, что занимает чужое место. Обладая нестандартным мышлением, она до мелочей продумывала каждую операцию и подмечала детали, которые Сидни упускал. Ему не раз приходило в голову предложить ей поменяться ролями. Он превосходил ее лишь в скорости принятия решений: пусть не всегда правильно, но всегда быстро. Зато у нее имелись отходные пути почти на все случаи жизни. Шена знала о своей слабости, потому и уделяла столько времени планированию.