— Идём, — хриплым шёпотом попросила она меня.

Я взял её за руку и повёл обратно в крепость.

Сделал ли я хуже? Вряд ли. Волю нужно тренировать, и всё, что мне нужно было делать, это не дать Марьяне совершить следующий шаг, дожидаясь, пока она отойдёт на шаг назад.

Лишь шагая к лестнице вниз она проронила несколько слов:

— Запри меня ещё на пятерню, пожалуйста. Запри меня, иначе я поломаюсь.

— Уже не поломаешься.

— Нет, поломаюсь. Я знаю себя, я не могу себе доверять. Запри меня, прошу тебя!

— Хорошо-хорошо, мне не сложно.

— И не слушай моих уговоров.

— А вот это сложнее. Но я постараюсь.

Мы шли вниз по лестнице, потом через коридор к следующей, потом на второй этаж к камере. Там я усадил девушку, медленно приходящую в себя. Убедившись, что она в порядке, я уже собрался уходить.

— Стой! Можно Курт иногда будет приходить ко мне?

— Нет, — без раздумий заявил я.

Марьяна нахмурилась.

— Но ты же говорил, что это наши проблемы.

— Ты сказала тебя запереть на пять дней.

— Нет, не надо меня запирать! Ты вынудил меня! Это всё ты виноват! — подскочила она и метнулась к двери, но дверь уже была закрыта, а я с другой стороны. — Гарри, ты манипулятор, ты заставляешь говорить то, что хочешь услышать! Я тебя ненавижу! Я взрослый человек, я могу передумать. Выпусти меня отсюда!

Гнев сменился слезами.

— Ну выпусти… Ну пожалуйста… Я хочу домо-ой…

С тяжёлым сердцем я ушёл из подземелий.

Всю ночь, прорабатывая иллюзии, которые работали бы и в астрале, я думал о Марьяне. В ней борются две сущности: прожигающая жизнь и заботящаяся о выживании. Они включаются в борьбу друг с другом. Если бы меня спросили, нужно ли избавиться от той, которая прожигает жизнь, я бы ответил, что нет, не нужно. Ведь прожигающая свою жизнь Марьяна — это тоже Марьяна. Она состоит из двух частей — та причина, почему я её выпустил.

— Сильфида, как считаешь, может я не имею права решать, как Марьяне распоряжаться жизнью?

— Нимфы распоряжаются. Тому, кто понравился, я бы дала целого оленя, а кто гадкий был, того могла в болота заманить. Был один странный тип, богомерзкой тварью меня обозвал, — Сильфида пожала плечами. — Не проснулся.

— Ты описываешь обидчивость, — поправил её я. — Ты не решала судьбы, ты давала сдачи.

— Я давала оленей, они были мне аллоцированы целым списком, а я могла их удалять, могла дарить, могла размножать, могла перемещать, — принялась втолковывать мне Сильфида.

— И что? Я что-то запрещаю, я влезаю в чужую жизнь, беру ответственность больше, чем за эту самую жизнь берёт ответственность человек. Это неправильно.

Кольцо было несогласно с моим выводом.

— И ты молчи, ты вообще просто кольцо. Откуда тебе знать, что правильно, а что неправильно?

— А тебе откуда? — отозвалась Сильфида. — Судя по данным, имеющимся в моём распоряжении, правильно и неправильно лишь условные конструкции, описываемые в рамках сложившейся социальной концепции.

— Да знаю я.

Я отмахнулся от разговора, который сам же и затеял и достал книгу про Безымянный, пролистывая её и запоминая более чётко. Идей, что делать дальше, не было, от чего хотелось ругаться. Судя по моему внутреннему состоянию я терпеть не мог чужие планы, в которые меня не посвящали. При этом мне скормили предсказания, мной пытается командовать кольцо, мне выдали книжку и не сказали, что делать дальше.

Может всё же у меня самого получится сообразить? Я принялся в голове совмещать страницы и увязывать факты обо всём, что здесь было описано.

— Мрака —

Мертвец был в предвкушении, даже сердце билось. Уже прошло достаточно времени, чтобы Гарри разгадал его послание, чтобы отправился в Анатор, нашёл книгу и прикарманил её себе, разглядывая долгими вечерами, а может быть ночами. Но без сказки, без того, чтобы знать, что искать, она бесполезна.

Хотя?..

А если он вдруг вычитает сказку из астрала? Шанс крайне мал, потому что сказку знают только несколько человек, но шанс есть.

А если решит проверить, как книга была создана? Чары очень сложные, из разряда высших чар познания, однако и этот вариант исключать нельзя.

А если он вдруг догадается и отправится на поиски кукольного домика самостоятельно? Ну и пусть.

А что, если он не повёлся? Что, если он умнее, нежели Мрака рассчитывает?

Хотел бы император собранной из кусочков морозной империи знать наверняка, чем этот прохиндей сейчас занимается.

— Гарри —

Марионетка за пять нитей подвешена, каждая к своему пальцу — это история про кольца. Я посмотрел на своё с огненным камнем в огранке. Пять нитей, следовательно, развивая аналогию, и колец должно быть пять. Вот они нарисованы. А вот кукольный домик — это вроде как место силы, ещё один божественный конструкт.

Есть ЭннИрил — обитель эльфов, есть Анатор, есть Коркитус — заснеженный, холодный и дымный, есть Шавадур Агуж — главное поселение из колонии Ришта, есть ещё Ладдинбург, Оксильбург, Таненсонт и ещё восемь в княжестве Врана и Ишиох в Штагре — все нарисованы по несколько на страницу и подписаны. Кукольного домика нету.

Есть Замок Древней, есть Пик Птицы Грома, есть Пик Ветров, есть Башня Хаоса, а кукольного домика нету.

Есть нарисованная Радя Натис, нарисованная Нода Эйвенстаэль, нарисованный Мрака Интали Коринус де Коркитус Кире, нарисованный Ишиан Рихар и нарисованный Агерн фон Иген. Но ни Безымянного, ни Чёрного, ни единой зацепки.

Ближе к утру я закрыл книгу, наполненный неудовлетворением и принялся изучать заклинание астральной иллюзии, которое не получалось. Закончил я тем, что в процессе экспериментов я пролетел через астрал с шестнадцатого этажа вниз, набрал приличную скорость, выпал на тринадцатый этаж и пошёл, потирая копчик, обдумывать бренность бытия.

Утром я сел у душевой, дожидаясь, пока туда придут остальные слушатели. Мимо проходила Сеамни, естественно меня заметив.

— Вы меня нервируете, — сквозь зубы процедила она.

— Мне нужна твоя помощь, — сообщил я ей.

— А почему здесь? — она сделала паузу и сама ответила, улыбаясь: — Потому что я тут буду.

— Молодец.

— В чём нужна помощь?

— Спой, пожалуйста, что-нибудь — мне нужно хоть на минутку расслабить мозг.

Сеамни издала что-то вроде рыка, а после выдохнула.

— Почему? — Она развела руками, не находя слов.

— Потому что твоё пение не похоже ни на что из существовавшего в Пандемониуме или существующего в АнНуриен Юндил.

Эльфийка густо покраснела.

— Это ведь твоя песня?

Она покраснела ещё больше.

— Её текст понимают только я и Леголас, поверь мне.

— Леголас слышал? — с круглыми глазами завертела она головой.

— Никто ничего не слышал.

— Я Леголаса проводила на охоту, — быстро отчиталась Сеамни. — Дайте мне жить спокойно!

— Живи, Сеамни. У тебя отлично получается.

Она нахмурилась и отправилась в душ. После дверь приоткрылась, она высунула голову:

— И не толпитесь тут. Пожалуйста!

Я пожал плечами:

— Хорошо.

И действительно, у лесной эльфийки прекрасно получалось жить полной жизнью. А мне же стоило поучиться этому и у Сеамни, и у Марьяны, ведь между напряжением и расслаблением тоже должен быть баланс.

Я мысленно позвал Сильфиду, и та появилась рядом с душевой. Отведя её в сторону, я нашептал свой план.

Вскоре я стоял в пятне света, что лился на первом этаже из витражного окна над высокими ставнями входных врат, а воздух замка полнился чудесным пением, сопровождаемым шумом воды, многократно усиленным магией хранительницы Замка Древней.

Божественные конструкты могли подождать.

— Микель Эдамотт —

Хаос не ждёт.

И всё же Микель попал в ловушку, хитро расставленную специально для него.