— 26-ой день Чёрной ханты —

— Барон Марсенас де Луиз —

Йен был лучшим из всех, почти никогда не жаловался, хоть одной ногой и был в могиле. Не то что Гарри.

— Ох, не поверишь, так не до дел в Аннуриене, ты бы только знал.

Марсенас понятия не имел, чем занимается граф, но на всякий случай с Гарри согласился. Это был завершающий этап плана. Уже больше пяти его идей Гарри отмёл, а Марсенас выставил на бумаге это в лучшем для себя свете, чтобы быть героем, страдающим на благо общего Аленоя, а нехороший пустозвон Гарри ничего не делает и делать не даёт. Столько денег было упущено! Столько возможностей людям жить хорошо!

Последние две идеи, тщательно проработанные.

— Тогда не буду сильно утомлять разговорами. Мыслей у меня две и одна замечательнее другой. На этот раз я действительно подготовился, — соврал Марсенас, ведь эти две идеи были тщательно проработаны с расчётом, что никогда не воплотятся в жизнь, как и все предыдущие. — Итак: платные училища, где люди, эльфы и гномы… Ой, простите, люди, эльфы и низушки смогут получать образование, а мы будем иметь с этого отличнейшую прибыль.

Гарри замер, остановившись в шаге от стола. Марсенас обернулся, глянул по сторонам и уже ожидал увидеть вновь лишь кучку снега, но Гарри всё ещё был на месте. Лицо — серьёзная непроницаемая мина.

— Хорошая идея.

— Что? — не понял Марсенас.

— Отличная идея. И нам нужно это сделать быстрей, нежели в Анаторе. И ещё — школы должны быть бесплатными. Молодец, думай дальше.

— Как бесплатными? А деньги откуда тогда брать на строительство, учителям?

— Вот это тебе и стоит продумать, — улыбнулся Гарри.

Всё у него с этой его ехидной улыбкой.

— Это намёк на то, что денег нет и затея провальная, господин граф? — нахмурился Марсенас, всё ещё не до конца понимая правила игры.

— Нет, идея отличная. Просто пусть школы будут бесплатными, думай пока в эту сторону. Давай вторую идею, а то у меня тут проблемы мирового масштаба намечаются, как минимум на всю ночь.

— Вторая… Вторая идея, — «вот уж точно будет откинута как безумная», — перенести ярмарку из Грувааля сюда, в Аннуриен.

— Нет, — буркнул Гарри себе под нос, но как-то неуверенно. — Логистика у Грувааля идеальная, если уж переносить, то в Анатор, — стал рассуждать он.

— Нет? — переспросил Марсенас.

Гарри взял паузу в пару долек и Марсенас нервно поглядывал в окно, в холодную тьму безлунной ночи. У него появилась работа помимо выдумывания, хотя он уже снарядил местного мальчишку из семьи Купелей, чтоб тот отвёз письмо, и в письме не хватало ещё трёх абзацев: два отказа и вывод. Он собирался это сделать сегодня вечером, после беседы с Гарри. А тут одного отказа недостаёт, да ещё и согласие.

Внутри у Марсенаса было нехорошо, кишки ходуном ходили.

Когда-то к нему пришёл Микель и сказал, что господин граф-чародей связан с Хаосом, что его цель — завладеть Аннуриеном, править им лично, а после и всем Аленоем. Марсенас и Микель сговорились и решили, что перехватят инициативу, что перехитрят этого наглеца. Но всё пошло по плану, как бы это странно не звучало, и Марсенас стал бароном Аннуриенским.

И сейчас история повторялась — всё шло по его изначальному плану, разрушая скрытый, более продуманный план. Ну ничего, не был бы он бароном и одним из крупнейших предпринимателей всего Аленоя, если бы не умел подстраиваться.

— В смысле да, — туманно заявил Гарри.

— Да? — потеряв нить разговора переспросил Марсенас.

Гарри взглянул на него с ухмылкой, которую хотелось стереть кулаком.

— Переноси ярмарку, это замечательнейший способ создать необходимые взаимоотношения между деревнями. Только повод найди нормальный, хорошо?

— Э-э, — включился Марсенас в мыслительный процесс поиска повода.

— Не прямо сейчас, — расхохотался Гарри.

Он кивнул Марсенасу в знак признательности.

— Мне пора, а у тебя теперь есть курс, держись его.

Курс, ведущий корабль на скалы — так воспринимал теперь это новоиспечённый Барон. Всё же Йен был лучшим из всех и Марсенас ему не чета.

— Гарри —

Я лежал, смотрел в потолок на три ползающие там точки и думал.

Про божественность я так ничего и не выяснил толкового. Эксперимент, который сделала Сеамни, показывает, что общение со сверхсущностями даёт свои плоды, во всех смыслах, и что даже со временем, с Безымянным, можно общаться и договариваться. Знак его, совмещение порядка и хаоса, стоял перед глазами — рогатка с палкой посередине и точкой справа. И работает, я так подозревал, это так же, как работает моя молитва.

Леголаса я так и не одолел. Чем дальше его бить — непонятно. Если у эльфа такая реакция и такие серьёзные чары, как подступиться к такому противнику, пусть даже я и знаю его как облупленного?

С Марсенасом не то, чтобы победа, но планы я его подпортил. Зачем кому-то прямо сейчас школы — большой вопрос. Да и с ярмаркой тут — приедут, придётся за порядком следить, нужно будет объяснять, чтоб к Замку Древней не ходили. С другой стороны и одна, и другая идея не настолько фатальны, как все предыдущие. Ну нет, чтоб предложить дорогу мощёную проложить до самого Анатора — не доходит.

Ещё и эта тема с поклонением. Просьбы самые бытовые, ничего необычного, ничего сверхъестественного. Но при этом совершенно неадекватное ко мне отношение у всех, кроме родителей спасённого мной мальчика Кима.

Низушек считал, что ему ответил Беллатор. Девушка, с которой утром пришлось стребовать свои трусы, носки и майки, вообще не поверила, что это я. А мужик, которому грозила медленная и мучительная смерть, осыпал прямо сейчас меня проклятьями, сидя в таверне и показывая всем, что я оставил ему вместо руки.

Может завалиться к ним и что-нибудь сделать?

Нет, пусть сами решают, как в меня верить. Я их не заставлял никогда.

С другой стороны три попытки, три спасённых жизни и тишина. Словно я бегу, но с места не двигаюсь.

«Спасибо», — раздался детский голос в голове.

Мальчика зовут Ким. Его я спас от смерти, но щека будет изуродована.

— Семечка проросла, — улыбнулся я вслух. — Просто медленно.

И шея болеть перестала.

Я задремал, но снилась мне не обычная чушь. Странно было наблюдать весь Аленой будто бы сверху. Я видел, что территория холмов и болот опоясана горами, высоченными, со снежными пиками даже в летнее время, а во сне было именно лето, либо поздняя весна. Я видел крошечные точечки деревень и чуть побольше — Анатор. Видел я и сеть рек с парой больших озёр: одно совсем недалеко от Аннуриена, второе к северо-востоку от Анатора.

Меня кто-то звал. «Марионетка на сцене за пять ниток подвешена, каждая нитка к своему пальцу. Пальчики двигаются — кукла слушается. Чтобы кукла жила, должна быть рука умелого кукловода.». Я ожидал, что на этом сообщение закончится, но к удивлению и изумлению оно продолжилось: «Кукольный домик пуст, куклы мертвы, нити опущены. Кукольному домику нужен кукловод».

Магия, исходящая от послания, была сродни моему кольцу, хотя от неё что-то внутри ёкнуло и моё сознание заметалось в попытке проанализировать что-то, что я давно забыл. Словно подбираешь слово, которое вертится на языке. И такое же ощущение неудовлетворённости, а иногда даже липкого страха от беспомощности, когда слово это всё же не смог подобрать.

В Анаторе один из домов стал «теплее», будто сам мир указывал на него.

И снова сознание заметалось. Я его заглушил, сосредотачиваясь на послании.

«Рука умелого кукловода, найди кукольный домик».

— Эдгар —

Эдгар протянул к огню гудящие ноги. За сегодня он набегался так, что ещё один шаг, и он просто умрёт. Ляжет здесь и не очнётся. И прощай красавица Эну, прощай мечты, хотя и страдания тоже уйдут.

Костёр потрескивал. Через полчаса придётся встать и подкинуть ещё дров. А ещё через час махать топором, а руки дрожат и сил больше нет.