Они с господином Виеном путешествовали уже десятый день. Оказалось, что его — Эдгара — орки нашли на одном из своих маршрутов, которые они называют дорогой обречённых. Три пути: верхний, средний и нижний. С господином Виеном, снарядившись в дорогу, они отправились по нижнему.

Вначале приключение даже навевало какой-то азарт. Эдгар вспоминал об этом с улыбкой. Ему наставник вручил осла, выдал тёплую одежду и тяжёлый рюкзак. Еды они взяли с собой казалось бы много, воды тоже, да и пешком топать не нужно было. Сидя на крыше рычащего зверя — автомобиля — он мечтал о своей Эну и делал зарисовки пейзажей у себя в книге с пустыми страницами, которую дал ему господин Виен. Ехали они долго через пустошь по хорошей дороге, мимо лесов и полей, укутанные в тёплые одеяла.

В первом же городе нашли девушку. По ней Эдгар немного скучал. Она скрасила ему одну из ночей и слёзно просила остаться с ним, уехать назад, покинуть эти странные места, но Эдгар был непреклонен — он шёл к своей цели. Вначале Довгуш, потом Санктюр, затем Кемельфорт, после Войшта и в конце Пинск. В Пинске их высадили, они душевно распрощались с Анисой и отправились в настоящий путь.

Вот тут и начало становиться всё постепенно хуже и хуже. День за днём они пробирались всё дальше, а на своём пути не встречали ничего. Эдгар в первый день обрадовался, что ни хищников, ни засад, ни разбойников, а только потом до него дошло — нет зверья — нет еды. Вначале были хоть реденькие, но леса. Несколько раз Эдгар ставил силки, но без результатов, поэтому медленно запасы продовольствия истощались. Виен делился честно, не отнимая у Эдгара его хлеб, за что Эдгар был очень признателен.

Господин чародей не рассказывал сам о своих планах, говорил мало и в основном отдавал приказы. Кроме прочего вместе они составляли «карту флоры и фауны мест за пределами Дорог Обречённых». Эдгар зарисовывал любой новый кустик, который видел.

Ночью очень вдалеке рычали злобные твари и ухали… Кто там ухал, Эдгар предпочитал не знать. А вот быть кабаном ему как-то разонравилось. Чародей Виен отводил опасность своими чарами, ставил отпорные круги, обереги, и спали они не выставляя стражу.

Леса закончились, начались голые камни с реденько посаженными деревцами. Скалы, на сколько мог окинуть взор, перерастали в каньоны, и лишь однажды они нашли в ущелье деревню — небольшую. Они прошли её насквозь за полчаса. Господин Виен велел не задерживаться, стоило ему заглянуть в первый дом. Кто поселился в этой деревне он так и не сказал, но прошли они её быстрее обычного.

Еда у них закончилась ещё вчера — в ущелье с нависающими скалами сложно найти что-то съестное. Эдгар не отчаивался, ставил силки, но уже на исходе второй день, когда в желудке у них с мастером побывал лишь маленький кусочек припасённого сухого мяса, да пригоршня овса, предназначенного для осла, а ничего не менялось.

— Переживаешь? — спросил вдруг господин, глядя в костёр своим тяжёлым взглядом.

Эдгар на его месте давно снял бы доспехи, кинул бы тяжёлую булаву и не менее тяжёлый щит, оставив лишь меховой плащ. Но господин чародей думал иначе и не расставался с амуницией.

«Переживаешь?» — эхом отозвался вопрос, не свойственный господину Виену.

— Переживаю, господин, — кивнул Эдгар, наклоняясь к костру.

На каменных стенах плясали тени. Над головой собирался снег, заволакивая небо тяжёлыми тучами так, что свет лун не мог пробиться больше сквозь плотную завесу.

— Переживаю, что еды у нас нет. А что дальше будет? Дальше плодоносные леса?

— Здесь мало еды, потому что там, — он указал в сторону, откуда тянуло тревогой, — находится Кишехат-киту — проклятая башня. Башню так астрал назвал, потому я её тоже так называю. Это башня, которую никто не строил, но она сосредотачивает… Если простым языком, то она сосредотачивает зло. А если сложнее, то это источник магии, один из четырёх. Мы довольно далеко от неё, в пяти днях пути, но влияние её намного больше, нежели у других источников. Все города, которые мы проезжали, стоят в опасной близости от башни, потому они и не пригодны для жизни.

— А почему эту магию нельзя усмирить? — включился в беседу Эдгар.

— Можно. И по-разному. Можно принудить, а можно приручить. Сейчас её принудил наш враг — глава демонов Ишиан Рихар. Но даже он не смог здесь построить свой оплот — это лишь временное жилище Верховного Лорда. По мере того, как мы будем удаляться от этого проклятого места, будут появляться и животные, которых можно будет есть.

Господин Виен остался суров и взгляд его сделался будто бы печальным. Хотя Эдгар понимал, что ему и самому хотелось сейчас кушать. Желудок то и дело выдавал трели.

— А куда мы идём? — воспользовавшись разговорчивостью своего господина спросил Эдгар, не ожидая получить ответ.

Господин чародей думал долго, но ответил.

— Искать кукольный домик.

— Тот, что из странной сказки, которую рассказывал дед? Почему Вы верите в сказки?

— Сказки — способ мира нам что-то сказать, способ направить. У нас в мире есть дракон — Ишиан Рихар. Его нужно лишить жизни, но никто, кроме кукольных дел мастера не сможет это сделать.

— А как Вы узнали, куда идти?

— Ну это просто. «Долог был его путь, мимо мёртвых долин, мимо гор высоких и впадин глубоких, мимо деревушек прохудившихся и за высокие стены, но нашёл он карту». Мёртвые долины мы уже прошли, там где орки людей находят. Горы высокие, впадины глубокие, — он указал рукой кругом. — Мимо деревушек прохудившихся — одна уже была, и может быть будет ещё. Ну и за высокие стены. Единственные высокие стены в Безымянном — это Атор Адолен — стена в ущелье Авахшихор-инх, за которой стоит гордый Анатор. Там я и собирался найти карту.

— И что, вот прям как в сказке? — хлопал глазами Эдгар. — В сказке ведь кукольных дел мастер умирает, потому что неправильно на вопрос ответил. А Вы не боитесь, что умрёте?

— Боюсь, но иногда нужно идти на риск, — отозвался Виен и встал, разминая ноги. Тут Эдгар был с чародеем полностью согласен. — К тому же по слухам там поселился сильный чародей по имени Гарри, который, возможно, мне поможет. Не за так, само собой, но там что-нибудь уже придумаем.

Эдгар сидел, смотрел на огонь и вспоминал сказку. Огромные куклы без лиц, которые стоят у хрустального ларца, в котором есть весь Безымянный. Слабо верилось, даже с учётом того, что в Безымянном магии побольше, чем в родном мире Эдгара.

— Так этот ларец — кукольный домик — даёт власть над всеми живыми?

— Мир разговаривает метафорами. Я не думаю, что там будет ларец, как у нас нет дракона, а лишь один зазнавшийся демон. Я думаю, там будет что-то, что даст подобную власть. У мага не так много вариантов: стать чьим-то учеником, либо заполучить могущественный артефакт. Я пытался стать учеником нашего императора, но он отказал, так что вариантов у меня, по сути, нет.

Господин Виен ходил в темноте за спиной, а Эдгар всё смотрел в искры.

— А можно последний вопрос?

— Самый последний? — переспросил Виен.

— Да, самый последний, — и не дожидаясь ответа, Эдгар, с замиранием сердца, его задал: — Кто такой «кабан в походе»?

— Это аэлья, которую берут в поход с одной очень важной целью.

У него важная цель, он так и знал — обрадовался Эдгар.

— Чтоб когда станет нечего есть, можно было съесть кабана.

Эдгар подумал, что неправильно понял и повернул голову в сторону господина Виена, чтобы переспросить, но успел рассмотреть лишь блеск булавы, летящей в лицо. Сознание мгновенно отделилось от тела.

Он вначале даже не понял, что произошло, но сквозь жгучую боль, которая продлилась лишь мгновение, увидел себя со стороны. Тело, завалившееся набок, с проломленным черепом и вмятым внутрь носом, с выплывшими глазами и в луже крови. Господин чародей стоял над телом с лицом, не отражающим никаких эмоций. После достал из походного мешка, который тащил обычно он — Эдгар — пилку и склонился над телом.

Внезапно налетевший ветер подхватил Эдгара и понёс дальше. Тот было дёрнулся — Эну ждёт его. Но нет, не ждёт. Он ведь теперь не ученик чародея, да и какой учитель будет брать ученика только ради еды?