— Это точно, и так полно желающих нас умертвить. А ты откуда про схимонахов знаешь?

— Читала что-то… Или в монастыре рассказывали. Уже и не помню. Как думаешь, меня могли бы взять в монастырь?

Пожалуй, впервые Лидия осмелилась проговорить вслух неотступно терзающую ее мысль — вот дойдут они до цели, и что же дальше? Как будет?

— Что ты там забыла? — недовольно фыркнул Бен.

— Ты учти, — заметила Катя, — времена нынче трудные, и по закону нашей страны все жители от восемнадцати до шестидесяти лет должны работать. Для монахов исключений не предусмотрено. Днем будешь выносить утки в больнице или горшки в детском саду, а после работы, пожалуйста, у нас свобода совести.

— Вот и отлично, — отшутилась Лидия. — Мне будут гарантированы работа, жилье и досуг, то есть горшки, утки, келья и молитва.

— Ты сначала покрестись! Монашка недоделанная! — бурчал Бен. — На фига тебе все это… Вот скажи — обет безбрачия, например?

— А по-моему, неплохо. После того, что я… Что мне пришлось…

— Сейчас мало осталось людей, которые не пережили бы что-либо, — заметила Катя. — Жизнь нужно ценить, а не отвергать ее скромные радости. В том числе телесные. Эх… Сейчас бы в спа-салон: массаж, шоколадное обертывание, потом контрастный душ…

— Что-то ты размечталась, Катя. Впрочем… Мало ли, вдруг эта глина целебная? Иди, обмажься ей — может, полегчает, — Лида немного помолчала. — Конечно, эта многодневная грязь ничем не лучше встречи с орками.

— Сплюнь три раза! Как бы нам и вправду кто-нибудь такой не встретился. Слушай, может, мы хоть лужу какую-нибудь найдем, а?

— Насчет лужи… Пожалуй, можно и поискать, мы все равно здесь застряли. В ручье вода ледяная — я проверяла, но если найти мелководную заводь… Конечно, уже не лето, но днем… И еще, когда мы шли сюда, я заметила за кустами подходящее болотце. Только вот боюсь, вдруг звери, медведь например, а мы голые.

— Думаю, для медведя это непринципиально, — беспечно заметила Катерина.

— Пошли! — вдруг решилась Лида. — Только нужно сделать все очень быстро, иначе простынем.

— Пошли! — просияла Катерина. — Смотри, что у меня есть!

Она достала из рюкзака свое сокровище, которое тащила от самой Метрополии — маленький кусочек мыла. Лида тоже запустила руки в рюкзак в надежде докопаться до комплекта сменного белья и, по неловкости, выронила прямо на влажный мох завернутую в бумагу книгу. Она не заметила, как Бен тихо выбрался из кустов и подошел вплотную. Он поспешно подхватил книгу, не дав влаге впитаться, и развернул обертку. На обложке значилось:

Р.Р. Толкин

«Властелин Колец».

— Еще бы кукол прихватила! — возмущенно фыркнул Бен. — Там, куда мы направляемся, должно быть полно книг, хороших и разных. Погоди, — смягчился он, — это та старая книга… отцова?

— Угу, — понуро подтвердила Лида. — Я взяла… Мы ведь не знаем, что с нами случится. Но нет такой печали, которую эта книга не могла бы исцелить.

— Вроде анестезии, что ли?

— Да. Пусть она всегда будет со мной…

— Мы с Лидой идем мыться! — заявила Катя тоном, не терпящим возращений. — Ты, пожалуйста, отвернись и не смотри.

— Время не располагает для купаний…

— Мы постараемся быстро, — попыталась объяснить Лидия.

— Хорошо… Ладно. Только потом сразу же в термомешки, а то разболеетесь, и лечи вас потом. Привал устроим прямо здесь, тут по-любому безопаснее, чем на берегу.

Они дотопали до мелководного болотца, воровато разделись. Катя без церемоний зачерпнула котелком холодную болотную воду и окатила Лиду с ног до головы. Та скукожилась, но подавила визг. Мылись не быстро, а очень быстро. Грязное белье свернули в узел и, привязав к нему камень, утопили в болоте. Меньше, чем через четверть часа, девушки вернулись на поляну.

— Мы идем, — беспечно крикнула Катя. — Отвернись, туловище!

Пока они раскладывали мешки, Бен покорно стоял к ним спиной. За время их отсутствия он успел развести на краю полянки костер.

— У меня с собой фляжка спирта, надо бы вас растереть… — предложил он.

— Нет! — в ужасе воскликнула Катерина.

— Не надо, — поддержала ее Лида. — И вообще, это кощунство. Предлагаю принять спирт перорально.

— Вот будет повод, тогда и примем, — отрезал Бен. — Кстати, можете вздремнуть, если устали. Я покараулю.

— Давайте дежурить по очереди, — предложила Лидия. — Ты тоже устал, а завтра снова топать и топать.

— Нет уж! Хороши часовые: ни штанов, ни сапог.

Возразить на это было невозможно. Девушки нашли местечко посуше и устроились лицом друг к другу. Лидия почти сразу же разомлела от приятного сухого тепла.

— Почитай что-нибудь, что хочешь, — вырвал ее из полудремы голос Катерины. — И знаешь: ты редиска, каких поискать. Почти неделю таскаешь с собой книгу, и ни разу нам не почитала.

— Что ты хочешь послушать?

— Выбери сама или открой страницу наугад.

После недолгих колебаний Лидия нашла нужный отрывок и негромко начала… Остальные притихли и прислушались.

— «Нимродэль!.. Лесные эльфы еще в незапамятные времена сложили об этой реке множество песен. У нас на севере и в наши дни поют о радужных ее водопадах и золотистых цветах, танцующих на пене стремнин. Теперь здесь темно, мост Нимродэли давно разрушен, но я омою в реке ноги, ибо, как гласит предание, воды ее избавляют от усталости…»

Лидии было не слишком удобно читать лежа, но она переворачивала страницу за страницей, и в сердцах путников крепла уверенность, что все непременно будет хорошо, а любые страхи рассеются. Вскоре Лидию сморил сон, и впервые за неделю она заснула с улыбкой на губах. Солнечные лучи, пронизывающие поредевшие золотые кроны березок, ложились на ее лицо озорными бликами. Во сне Лидии пение Нимродэли сливалось с журчанием ручья и отдаленным тревожным гулом, который неотступно мерещился ей, стоило только лечь на землю. Бен, все это время чутко прислушивающийся к чтению, со вздохом встал, собрал заляпанные глиной вещи и пошел к ручью.

«Вот, чего не хватает Метрополии, — думал он, — вот, что нагоняет глухую безнадежную тоску. Пусть Метрополия — чистое, уютное и безопасное место, но там не переливается красками рассветное небо, там нет игры теней, и ветви берез не дрожат на зябком осеннем ветру». Как он мог столько лет обходиться без этого?

— Где ж это видано, мужику за девками одежу стирать! — ворчал он вслух, полоща в ручье вещи девушек.

Он не особенно старался, отмыв от брюк, курток и свитеров лишь самую вопиющую грязь и развесив их сушиться на ветвях кустарника. Прополоскав в ручье сапоги, надел их для просушки на воткнутые поближе к костру палки.

— Эх, только бы дождя не было, — пробормотал он и принялся за приготовление обеда.

*****

На следующее утро девушки встали полностью отдохнувшими, да и Бену вынужденная задержка позволила восстановить изрядно растраченные силы. Казалось бы, все складывалось относительно благополучно, но все как один мучились беспричинной нервозностью. Возможно, все дело было в бездарно потерянном дне…

— Думаю, это что-то вроде защитной полосы, — поделился за завтраком своими выводами Бен, — может, где-то с той стороны устроил себе летовье охотник или рыболов. Он снял дерн, возможно, перекопал глину, и за несколько лет это место превратилось в смертоносную полосу препятствий. Пути в обход поблизости не видно…

«Неужели это защита от маугли? — призадумалась Лидия. — Не думала, что они забираются так далеко от Города».

Из задумчивости ее вырвал истошный крик Катерины. Слов было не разобрать:

— Аааааааэээр! Ааааа…

— Где? Кто? Медведи?

Но никаких медведей поблизости не было. Когда Катя успокоилась и ненадолго замолчала, Бен и Лида услышали шум двигателя речного судна. И это не был резкий, отрывистый звук лодочного мотора, похожий на голос собаки-пустолайки. Это был не такой громкий, но низкий, глубокий и всеобъемлющий звук, как будто под водой включился мощный сабвуфер.

Все трое подскочили и заметались на месте. Звук, как ни фантастически это выглядело, доносился с восточной стороны, где, по общему разумению, должна была находиться земная твердь. Может быть, ветер отнес звук в сторону? Но — черт возьми! — ветра-то нет!