— Ба-а-а, — протянул до зубного скрежета пугающий голос, — какие люди к нам пожаловали. Его Величество не заказывал проституток, но раз ты пришла… оу, и вы здесь господин советник, что-то вы неважно выглядите, часом не захворали? Бледный весь такой. Ну ничего, пыточная камера вас резво взбодрит.

— Ты! — прошипел Орнот выходя на свет, — что ты сделал с Бальдером?!

— Я? — Ифан издевательски приподнял бровь и расплылся в ублюдочной ухмылке. Джин едва сдерживала себя, чтобы не съездить ему по роже, — Ваше Величество, советник Морус имеет ко мне необоснованные претензии, — он придвинулся максимально близко к Джин, чтобы дальнейшие слова слышала лишь она, — помни, ты по-прежнему моя игрушка и так просто я никому тебя не отдам.

Когда он облизал ее ухо, ее словно парализовало, она не могла двигаться, дышать. Просто замерла в ступоре с навернувшимися на ресницы каплями слёз.

— В чем дело… — Бальдер явился с охраной. Выглядел он куда здоровее их последней встречи, лицо порозовее стало, что ли. Или появилось там, где должно быть.

— Несанкционированное проникновение на закрытое собрание совета. — Безразлично пояснил Ифан, вынимая меч из ножен, — из места, которое вы запретили посещать под угрозой смерти.

— Бальдер, послушай, я не хотел делать это с тобой. Я… я не знал, что это не смертельный яд. Клянусь всеми Хранителями и Зодиаками я пытался тебя спасти всеми силами! — Орнот вытер рукам лицо и протянул ладонь к королю, — Прошу, выслушай, друг, они околдовали тебя, и зна…

Блеск клинка в воздухе. Джин побоялась пискнуть, даже когда горячие брызги крови залили ей лицо. Отсеченная рука советника упала возле ее ног. Пальцы все еще рефлекторно подергивались.

— С каких пор проклятые богами имеют право голоса в присутствии короля, — Ифан схватил обмякшего, на грани потери сознания советника за грудки, — вдобавок не хватало, чтоб ты коснулся его своей скверной.

— О чем ты? — просипел Бальдер, видимо не ожидающий такого исхода.

— У него нет тени, мой король. Он такой же изменник и еретик, как и Айрон Красный. Но в отличии от Айрона он не плел заговоры за вашей спиной.

— Ба… Ваше Величество, — заикнулась Джин, — Орнот не виноват, он никогда вас не предавал.

— Неужели? — с некоторой печалью в глаза он посмотрел на истекающего кровью Орнота, — Я слушаю.

— Мы…

— Прошу Ваше Величество, Бальдера Строма, — перебил ее Ифан, схватив за волосы, — удовлетворить мою скромную просьбу и отправить в казематы потенциальных изменников.

— Разрешаю, — Бальдер резко изменился в лице, словно разум его померк, — Бросите их в темницу, а утром казните.

— Мудрое решение, мой король.

— Вы обещали выслушать! — забрыкалась девушка, — Хэй, какого черта!

Последнее, кроме собственных криков, что Джин запомнила в тот день, был хруст собственного носа и вкус железа во рту. И очень много плавающих черных обручей перед закрытыми глазами. Которые, возможно, уже никогда не откроются.

«Умный тот, кто нарушает правила

и все-таки остается жив»

Джордж Оруэлл

1984

Орнот

Понимание того, что ты где-то крупно облажался, приходит в тот момент, когда ты уже ступил в пропасть и до удара о землю остается лишь одно мгновение. Орнот прижал к себе перевязанную культю и прикрыл опухшие от слез глаза. Он всегда был плохим игроком и паршивым интриганом. Еще хуже ему давалось осознание собственных ошибок и ответственности за них.

Мечта купаться в вине с сексапильными девчонками обуглилась и растворилась, как его собственная душа. В нем не осталось места для борьбы, для надежды, для… чего угодно. Пустота, словно поселившийся паразит высасывала все жизненные соки. Паразитом был он сам, так его называла мать в детстве, упрекала за свою старость, за свою усталость, за все свои проблемы.

— Я правда так никчемен? — вопрос обращенный в тишину холодных казематов.

Внутренний голос молчал с тех самых пор, как он покинул «Колыбель». Будто он и впрямь лишился частицы себя.

За решеткой промелькнула тень, заставляя Орнота поднять налитую свинцом голову и щурясь вглядеться в развеянный мрак.

— Тц. Ну и хреновые у тебя апартаменты нынче Морус.

Уютная темница с соломенной кроватью, многие бы назвали это роскошью.

— Привет Мартин, — он был действительно рад его видеть, пожалуй, впервые за все время, — Прости, не могу пожать тебе руку. Хех.

— Ты никогда и не стремился. Вот, держи, — он просунул в решетку стеклянный сосуд, — ты у нас любитель вина из Корво. Скрасишь досуг.

— Чем заслуж… а впрочем, спасибо тебе, — надоело искать подвох везде, да и какой в этом уже смысл.

— Пустое. — Мартин выглядел бледным, осунувшимся и будто постаревшим на десяток лет.

Орнот покрутил в руке бутылку, пытаясь понять, как ее, черт побери, открыть.

— Мартин, а ты не мог бы?

Экс-шифр откупорил ножом Мореноль и щедро отхлебнул из горла. Затем чуть погодя передал бутылку советнику. Они так и пили молча, вздыхая и смотря куда угодно, но не друг на друга.

— Знаешь, а я так и не получил твоего отчета, — нарушил тишину Мартин, — расскажи, че там за хрень случилась? Раз уж мы теперь не шифр и советник, а пенсионер и преступник.

Маленький грязный секрет, о котором ему велел молчать герцог Альбрет Айн Кёрст. А если герцог о чем-то просит, то стоит трижды подумать, прежде чем нарушить слово, а после обдумывания стереть эту мысль из своей памяти как смертный грех. С другой стороны, разве он может сделать себе еще хуже?

— Полагаю, тебе интересна судьба отряда, который якобы дезертировал.

— Вот как, якобы, — Мартин сложил руки на груди, — значит, мои догадки оказались верны и герцог захапал нордмарских наемников себе, — грустно усмехнулся в бороду, — Вот ушлая скотина.

— Нет, — помотал головой советник, — все не так.

— Удиви меня.

— Никуда они не сбегали и не присоединялись тайком. Как бы сказать… был приказ о подавлении местечкового бунта на месте раскопок. Собственно мы с герцогом приехали проконтролировать успех миссии, вот. — Орнот сглотнул сухой ком во рту, — Когда мы там очутились, то раскопок уже не было.

— Слышал там нашли оружие, способное победить в любой войне. Это так? Поэтому предприятие экстренно свернули в обход чужих глаз?

— Мартин… — Орно пожевал губы, — Там ничего не было, понимаешь? Только километровый кратер. Сожравший деревья, холмы и кусок скальной породы. Именно сожравший, будто невидимая сфера обрезала все по краям. Так что с уверенностью могу сказать — оружие там было. И люди тоже.

— Хера себе…

— Ага, — последние капли упали на язык, — и меня любезно попросили молчать.

«Ты не самый страшный и большой волк в этом лесу, Мартин», — подумалось Орноту. И как ни странно, он теперь не боялся этих хищников. Сколько смелости и безразличия приходит в человека, который оказался на грани.

— Могу попросить тебя, — что ему еще остается? Только это, — Пожалуйста, вытащи из этой передряги Джин.

— Девку что ли?

— Да. Она вляпалась во все из-за меня. Мы… проклятье, да мы даже не сделали ничего, понимаешь? Пытались спасти Бальдера. А вся эта дебильная идея с отрезанным лицом, она…

— Попридержи коней Морус, ты о чем вообще?

Джин

Здесь было получше. Не курортный отель для богатых господ, но вполне себе фешенебельное местечко, где-то даже лучше того гадюшника, в котором она провела большую часть детства. Джин пребывала в умиротворении, сложила ноги, оперла руки на колени, выпятила грудь и расправила плечи. Девушка глубоко дышала, закрыв глаза. Очисти свой разум — говорил внутренний голос, наполни свое сердце гармонией и спокойствием. Окунись в омут душевного равновесия и… сквозь маленькое окошко тюремной камеры она услышала трели птиц. Гребанные ПТИЦЫ!