Да они и просто так вполне могли быть знакомы.

Но потом вспоминаю, что у ночного визитера голос был куда более хриплым. Настолько, что даже акцент не смог изменить это. Да и тене-образ того шана в виде огромной змеи я никогда не забуду. Забудешь такое! Эта тварь меня напугала куда больше драконов.

Была, конечно, вероятность, что у Одара несколько теней. Но, насколько я поняла из ликбеза от Саара, шаны давно отказались от использования больше, чем одного облика, ограничиваясь самым сильным из тех, которые могли подчинить. А если ты можешь обернуться драконом, зачем тебе быть змеей?

Но так как мои выводы были сделаны из знаний, в которых я не была уверена полностью, я могла ошибаться. Поэтому окончательно отказываться от версии, что ночной гость анирэ Нариссы – это Одар, я не стала. Но все-таки надеялась, что история с сапогами и узором на них, как и облик тени – это все прольет свет на личность того самого шана. Надо было только правильно это все использовать.

Пока же меня куда больше интересовало непонятное испытание, о котором двусмысленно выражался Одар все дорогу до полигона. И которое я вроде как прошла уже прошла тем, что вообще встретила сегодня его. Но которое еще в чем-то заключалось.

И мне очень было интересно, встречу ли я на нем Дэрека. А если да, то смогу ли как-то заговорить с ним. А если нет, где же мне его искать? Этот шан задолжал мне пару ответов.

Но сильно по этому поводу я не переживала. Все-таки это именно Дэрек хотел изучить меня, да так сильно, что даже уговаривал, просил на это разрешение и обещал в ответ любую помощь. И очень вряд ли, что он сможет изучать меня без моего активного участия. Значит, если я даже не найду его на испытании, рано или поздно он найдет меня сам.

К полигону, который оказался совсем не полигоном в привычном для меня, как землянки, значении, мы выходим довольно скоро. Даже странно, что накануне я не нашла это место, пока знакомилась с шанами. Хотя, возможно, дело было в какой-нибудь магии. Ведь не зря же Одар ждал Нариссу. Может, без шана этот угол парка нельзя найти?

Выглядит «полигон», как очень большая площадь, заставленная странными прямоугольными платформами с подсветкой по бокам и креплением для какой-то техники. Что именно за машины крепились к ней, можно было только гадать. Но, судя по одинокому черно-красному мото-космолету, который я просто по-другому не могла назвать из-за его особенного дизайна и обтекаемых форм, я догадывалась, как выглядела другая техника, которая раньше стояла здесь.

Чего я вообще не могла понять, так это зачем мне принимать участие в этом странном испытании, что бы за ним не скрывалось? Сейчас ведь придется на этом летать, да? И, кстати, где же все остальные? Черно-красный мото-космолет смотрится брошенной сиротой посреди единственно активной платформы, подсвеченной по периметру голубоватым неоном.

– Ну что? Рунни, вы готовы довериться моим крепким мужским рукам? – кивает в сторону транспорта Одар, стоит нам только выйти из сада к этому месту.

– Вы очень уверены в своих руках, милостивый шан, – отвечаю смело, уже немного привыкнув к манере его общения. –– А как не удержите?

– Не волнуйтесь, драгоценная рунни. Не удержу руками, в когтях точно унесу, – смеется он, а я на это холодею.

– В когтях?

– Конечно. Вы ведь помните мой облик? Виделись же с вами в поле, да? Ну, как вам мой дракон? Большой, да? – продолжает издеваться он, удивительно ловко сочетая в одной фразе и насмешку, и почти пошлость. – Так вот, рунни, добычу я ни разу не упустил, – и все это, ведя меня, растерявшуюся от услышанного, к мото-космотлету.

Наверное, подразумевается, что я сейчас закиваю болванчиком, хотя бы для того, чтобы польстить шану в его самолюбовании. Или начну отпираться, что тогда в поле была не я. И вообще...

Но у меня как-то закончились все слова. И сравнение с добычей потрясло ни на шутку. А еще в этот момент мы доходим до платформы.

Одар делает короткий пас рукой: с нее срывается красная мини-шаровая молния, долетает до космолета, ударяется в него и расползается по корпусу искрами. После чего машина мигает многочисленными фарами-полосами, украшающими бока. А капсула из темного стекла, закрывающая центральную часть шанского транспорта, плавно отъезжает в сторону, приглашая сесть внутрь, как на байк. Только у него спереди вместо привычного мне руля огромная полукруглая странная часть, по форме похожая на полумесяц. Я бы назвала это панелью управления. Но на ней нет кнопок, а только мерцающая все тем же красным цветом металлическая основа, будто облитая красновато-серебристо-черной ртутью.

Кажется, мне предлагается покататься на этом вместе с шаном. Куда? И безопасно ли это? Хорошие вопросы. Но выбора-то у меня все равно нет. Тем более, Одар как раз протягивает руку:

– Прошу, – предлагает он, указывая на переднее место.

– Но как же... Разве это не место водителя?

– Водителя? – его брови заинтересованно дергаются, а я кусаю себя за щеку, понимая, что снова проговорилась. А вдруг здесь нет этого слова? Или оно означает что-то другое? Одар же делает вид, что ничего особенного не произошло, не оставляя никаких сомнений – он если не знает, кто я такая, все равно куда больше в курсе происходящего, чем пытается показать: – Вот теперь я вам, рунни, действительно верю, – смеется он тем временем, – покровителя у вас нет. Но раз уж мы решили, что сегодня вашим покровителем буду я, просто делайте, как скажу. Садитесь первая, руки ставьте сюда.

Выполняю, садясь, скорее, как на коня, чем как на байк. Укладываю ладони перед собой на ближайший сектор панели. По бокам от меня оказываются два конца полукруга. Панель мигает красным и медленно перекатываясь, как жидкий металл, видоизменяется. Теперь боковые стороны панели так обтекают мое тело, что я при всем желании не выберусь. Но, словно этого мало, мои ладони вовсе прилипают к прохладной поверхности. Так что я очень быстро оказываюсь мухой в паутине – шевельнутся могу, но не сильно.

Я пытаюсь успокоиться тем, что это просто забота о моей безопасности, но меня все равно прошибает холодный пот. И кажется, что хуже быть уже не может.

Но нет. Может. Потому что Одар усаживается позади, делает новый пасс, из-за чего капсула, искря, закрывается обратно, отрезая нас от всего мира и заключая в полутьму. За той не видно почти ничего, кроме каких-то общих силуэтов. После чего Одар ставит ладони на боковые части панели, и я на самом деле оказываюсь в его руках.

Офигеть!

Ситуация – на грани приличий. А воображение рисует такие вещи, что меня слегка потряхивает от мрачных перспектив. И это не ускользает от внимания Одара:

– Цепь отпустит сразу же, как только взлетим, – лишенным даже намека на шутливость тоном, замечает он, не уточняя, что такое цепь. Эта несвойственная Одару серьезность слегка ободряет меня.

В следующую секунду мото-космолет оживает и, гудя, как шмель, плавно поднимается вверх. Когда набор высоты останавливается, мои руки и ноги тут же перестают липнуть. Ура! Я снова могу двигаться. Но так как все равно ограничена в пространстве, предпочитаю просто сесть ближе к панели, создав между моим телом и телом шана максимальное возможное расстояние.

Одар это никак не комментирует и не мешает мне. Дождавшись, пока я закончу маневры, что-то снова чарует на панели пальцами выводя какие-то узоры. Стекло капсулы медленно светлеет, показывая просто нереальный панорамный обзор мира вокруг, бескрайнего неба и огроменного замка под нами. И у меня в легких от восторга сразу же заканчивается воздух. Потрясающе!

– Ну что, – слышу снова слегка веселый голос где-то над собой, возвращающий в реальность, – куда летим?

– А мне обязательно выбирать?

– На самом деле нет. Но будущая жена шана должна хоть немного разбираться в наших обычаях. Вы, рунни, я заметил, вообще ничего не знаете, да?

Закусываю губу. И вот что мне ему на это ответить? Извините, Одар, я тут случайно оказалась и стать женой шана не планирую? Тем более, вашей? Что-то подсказывает, этот ответ он сочтет за грубость. А грубить мужчине, оказавшись вот в такой ситуации, как я сейчас – точно плохая идея. Мне бы для начала спуститься на землю!