Меньшой оказался хорошим поводом. Он появился как раз вовремя. Казалось, жертвенная магия сама искала свою лучшую последовательницу.

Возможность тоже не заставила себя долго ждать. Будто сговорившись с поводом, она предоставила доступ в обычно охраняемый Домик пыли.

«Это хороший знак!» – решила Меланья, увидев, что дежурящие обереги куда-то пропали.

Не медля ни секунды, она пробралась внутрь. И хранилище знаний амаличей приняло юную ведьму.

Меланья осмотрелась. Она знала, что нужное заклинание парило в воздухе. Так же как и сотни других, оно переливалось и никак не выделялось. Но магия почувствовала потребность госпожи.

Призыв обряда сработал мгновенно. Меланья даже не успела понять, что происходит, а перед ней уже развернулись рисунки и символы. Самодовольная улыбка украсила и без того красивое лицо, а память принялась поглощать знания.

К радости Меланьи и к сожалению всего остального мира, она очень быстро запомнила не только требующееся, но и множество других, куда более страшных заклинаний.

«Ты не бойся меня – силы темной. Страх не даст и не возьмет. Он не спутник твой. Ужас, мрак – это хорошо. Но не трогай свет. Три луны отсчитай и начни обряд. Только раз за круг он сподобится. И не мешкай, хватай, что желанное. Отдавай, отдавай, что непотребное. Начерти семь кругов и пять литер «м». Каждый хвост должен знать, откуда его голова. Там, где восемь глаз, ты насыпь сбор трав. И не только их – набери костей. Кость – она может все, а не сможет – то кровь. Но кровинушки много надо. А тебе все обратиться может. Ты не трожь других за ненадобностью. Ты посыпь землю зернышком. И оно сойдет. Ты добавь чудо-зелени и животных душ. А потом всю смесь обрати на круги. И тогда змея зашипит и заползает. Даст тебе, все что надо, но и про себя не запамятует. Ты не дрогни и заплати. Водицей подсоленной, зернышком проросшим, курочкой недожаренной. И тогда земля породит все желанья. Не забудь только, кто там главенствует».

Галиматья, понятная лишь ведьмам, позабавила Меланью. Она понимала, что сокрытие тайн служит для безопасности их рода. Но все же люди казались столь недалекими, столь ранимыми. Неужели есть амаличи, страшащиеся подобной угрозы?

Меланья покинула домик. С досадой обдумывая запасные варианты, она никак не могла найти иной способ воссоздать любимую игрушку друга. Конечно, можно было попросить родителей, но она хотела в этот раз сделать все сама. Она хотела доказать, что достойна звания преемницы рода.

А значит – придется здорово постараться. Итак, заклинание действует лишь один раз в год. И по счастливому совпадению следующая возможность – всего через неделю. Ингредиенты требуется готовить за три дня. Вроде, пока все понятно. Сам рисунок довольно большой и сложный. Таких узоров Меланье творить еще не приходилось. Как, собственно, и самих запретных заклятий. Однако отступить она уже не могла. Приняв решение и потратив на это столько времени, теперь она вряд ли бы остановилась даже перед непробиваемой ни одним лбом стеной.

Сюрприз – выбрав именно такую форму подарка, Меланья начала подготовку. Но когда пришло время осуществить задуманное, вокруг оказалось слишком тихо.

Она стояла там. Совсем одна. В бесконечном поле. Наедине с силой, которая жаждала вырваться наружу. Но кое-что все же препятствовало задуманному. Любая ошибка в рисунке прервет заклинание и сделает невозможным его проведение еще на год.

А терпение не то качество, которым славилась Меланья. Желание сотворить чудо, способное обрадовать остальных детей поселения, снова перевесило сомнения в необходимости применения запретной магии. И тогда Меланья нанесла первый слой. Сложный витиеватый узор вряд ли возможно было воспроизвести даже опытному художнику с фотографической памятью. Но девочке не требовались подсказки. Сила, текущая в ее венах, сама направляла движения рук.

Круг за кругом, изгиб за изгибом – жертвенные снадобья орошали движения почвы. И змей начинал пробуждаться. Пока невидимо, но ведьме не нужны глаза, чтобы ощущать присутствие древней магии.

Полностью погрузившись в заклинание жертвенного перерождения, Меланья не заметила, как на небе сгустились тучи. Лишь разряд молнии и последующий за ним гром оторвали ее от исполнения задуманного.

- Нет! – простонала Меланья, хватаясь за лицо грязными руками.

Затем она быстро осмотрела труд последних трех часов и подняла кости убиенной день назад курицы. Но было уже поздно. Дождь решил не разгоняться постепенно, а сразу выдать ливень максимальной силы.

Это был конец. Меланья расстроено наблюдала, как последние следы рисунка смывало потоками бурлящей воды, и в гневе сжала кулачки. Она просто не могла сдаться. Однако сейчас уже ничего нельзя было поделать. Продираясь сквозь поле пшеницы, она приближалась к повозке, которая отвезла бы ее домой.

- Меньшой… – раздалось откуда-то издали. Человек вряд ли бы смог определить хозяина голоса. Но ведьма сразу распознала Бажену. Женщина, помыкающая ее другом, искала явно не в том направлении.

«Он наверняка за рекой куролесит», – подумалось Меланье, и она зло показала язык в сторону криков.

- Меньшой! – донеслось снова. Но это уже был мужской голос.

- Да они оба здесь. – Меланья закатила глаза. – Как смеют они запрещать общаться со мной! Это же такая честь.

И она придумала. Лишь один ингредиент не способен смыть дождь такой силы. Как бы вода не старалась, она не в силах удалить след от крови еще живого человека. Но хватит ли сил у Меланьи? Нет, не сил на убийство двух взрослых людей. Хотя, пока рисунок не будет закончен, они должны оставаться живыми. Девочке придется вкусить магию, способную стирать души. Магию столь же сильную, сколь и опасную. И если Меланья хоть на мгновение засомневается, хоть на секунду потеряет контроль, эта сила заберет и ее, и часть мира, на которую у нее хватит пасти.

Но мир не интересовал наследницу рода Левии. Ей просто хотелось порадовать мальчика, который так восхищенно взирал на нее, без тени страха, без ненависти и гнева. И совершенно случайно судьба подсказала новое решение возникшей проблемы.

Бывает так, что человек сразу понимает свое предназначение. И чаще всего это настоящее счастье. Ведь большинству из нас приходится мучиться всю жизнь в поисках своего места и, так и не найдя его, тихо кануть в безвестности.

Меланья тоже была счастлива. По-своему, конечно. Ведь двое пленников никак не желали успокоиться и всячески пытались сбить ведьму своими криками и воплями.

Но Меланья почувствовала такую связь с древней магией, такое влечение к тайному знанию, что результат в виде подарков мгновенно потерял всю свою значимость. И хотя с наступлением утра детей ожидало множество развлечений, Меланью больше не волновало их восхищение.

Лишь благодарность и восхищение Меньшого все еще имели значение. Радость в его глазах подарила ведьме очень приятные ощущения. Конечно, не столь приятные как вчера, но все же…

- А остальные тоже получили такие? – поинтересовался Боеслав, обнимая игрушку.

- Да. Вернее, тоже получили, но совсем не такие. Пошли, посмотришь.

- Ты иди. А я заскочу домой. Не могу найти Бажену с Диомидом.

Меланья скривила губки. Она и подумать не могла, что эти двое еще могут понадобиться. И отпускать Меньшого сейчас совсем не хотелось.

- Они тоже там… – Меланья почему-то отвела взгляд. Ей не было стыдно, муки совести тоже никогда не заходили в гости. Однако пока она все же не решилась рассказать другу всю правду.

- Ты их видела? Тогда побежали. А то я уже начинал волноваться.

На секунду ведьмочка задумалась. Природа волнения Меньшого была крайне удивительна. И Меланья с подозрением взглянула на него. Но мысли о познании чего-то необыкновенного вновь потеснили всё остальное.

Смех и беготня – вот чем встречало Прилесье вновь пришедших.

- У тебя получилось! – радостно прокричал Боеслав, пробираясь к еще не разобранным игрушкам. – Здесь даже шамонир есть!

- А то! – Меланья кокетливо поправила волосы. – Я ведь…