А произошло собственно следующее.

***

Вторая половина девяностых не была простым временем для граждан России. И некоторым приходилось очень постараться, чтобы найти приемлемые способы достойного заработка.

Например, друзья и по совместительству соседи по квартире Николай Великов и Борис Гларин, оставшись одновременно без работы, позволили себе выпить слишком много. И потому шедший по телевизору фильм вместе с последующими галлюцинациями подарил идею, стоившую мужчинам… Впрочем, об этом чуть позже.

До работы в серьезных компаниях Коля мечтал стать актером. И стоит признать, выступать он умел очень даже недурно. Толкая речи на каждом посещенном мероприятии, он и сам начинал верить в рассказываемые байки. А это уже шаг навстречу выбранной судьбе.

К сожалению, деньги, вернее их отсутствие, заставили парня пойти учиться на более «прибыльную» специальность.

«Позже… Как только появится возможность, пойду на курсы актерского мастерства», – врал себе Коля, чтобы не утратить надежду.

Но для большинства из нас мечты о желанном будущем так и остаются всего лишь мечтами.

Коля Великов тоже забросил попытки изменить судьбу. Хотя выбранный путь пока нисколько не соответствовал первоначальному представлению – деньги зарабатывались очень медленно и с большим трудом. А питание и проживание умудрялись отобрать их очень легко и быстро.

Так у Коли появился сосед. Будучи на шесть лет старше, Борис Гларин уже успел побывать женатым мужчиной, а также отцом одного замечательного мальчика. Успел, но не преуспел. Конечно, он во всем винил финансовый вопрос и меркантильность своей бывшей, которая довольно быстро нашла сыну нового папу. Поэтому идея легкого заработка, даже столь необычная, всего за несколько дней оформилась во вполне дееспособное предприятие. И к своему удивлению приятели обнаружили, что в Питере проживает довольно много суеверных людей.

Призраки, демоны, барабашки – Коля и Боря без особых хлопот справлялись практически со всеми видами обитающих по соседству монстров. Если бы еще не проблемы большинства клиентов по материальной части, такую работу можно было легко спутать со сбывшейся мечтой.

- Всё! Больше не могу терпеть… Эти странные звуки сведут меня с ума, – стандартная жалоба каждый раз произносилась так, будто проблемы с качеством стройматериалов, коммуникаций и просто с лишними звуками в головах были заботой лишь избранных единиц.

- Да, наверняка в вашей квартире случилось что-нибудь страшное, – кивал Борис, стараясь не рассмеяться из-за глупости очередного визитера.

- Но до нас там никто не жил. Дом только недавно сдали. А он уже не хочет впускать жильцов.

«Постперестроечное качество жилья», – отмечал про себя Борис и уже вслух произносил:

- Возможно, трагедия произошла на месте постройки. Мы сейчас же займемся изучением истории района. А когда вы сможете внести аванс?

Конечно, за подобные дела много не платили, однако общей суммы вполне хватало не только на оплату счетов, но и на многие удовольствия, ранее недоступные двум низкооплачиваемым офисным балаболам.

И мужчинам действительно стоило остановиться на помощи мнительным девушкам и вечно брюзжащим бабушкам. Вот только Коля и Боря пожелали большего.

Окончательно осмелев, они стали искать дело, резонанс которого предоставит друзьям новые возможности. Именно в это время во всех газетах появились статьи об Артеме Агромине. И хотя основными подозреваемыми числились вовсе не барабашки, из-за отсутствия улик и сопутствующего ореола таинственности в СМИ все чаще упоминались некие силы, по слухам завладевшие одним из соседних домов.

Наглость Бориса была вопиющей, но отчаявшиеся родители почему-то не решились отринуть даже эту версию и предоставили «охотникам за привидениями» всю имеющуюся информацию.

Вот уж правду говорят – бойтесь исполнения своих желаний.

***

Дело Агроминых разваливалось на глазах. Пропажа ребенка привлекла внимание всего города, и давление со стороны руководства привело к тому, что Лепин, тогда еще лейтенант, решился на несвойственный для себя шаг. Желание помочь перевесило страх перед неизвестным, и Петр Игнатьевич, стараясь не вдаваться в подробности, довольно прозрачно намекнул родителям похищенного о необходимости привлечения специалистов из другой области.

- Лепин, давай пообщаемся, – позвал подчиненного капитан Гуракин.

И далее последовал один из самых неприятных разговоров в жизни Петра Игнатьевича. Воистину, предложение посетить психиатра – это не то, чего ожидаешь, когда пытаешься по совести выполнить свою работу.

К счастью, Гуракин был порядочным человеком, и версия о необходимости поиска виновных, не подпадающих под действие уголовного кодекса, не покинула пределов его кабинета.

Тогда Лепин не задумывался, как прореагировали бы друзья и начальство на слухи о его домыслах. Очередное повышение пока не маячило на горизонте, и Петра Игнатьевича больше волновали ответные действия особняка. А ведь окажись на месте капитана, например сержант Шарниров, это привело бы к вечному клейму «шизика» и неминуемому краху карьеры Лепина.

Пока же поиски продолжались, и Петр Игнатьевич не собирался опускать руки. Он всячески старался вернуть доверие и искал любые зацепки, не связанные с загадочным домом по соседству. В итоге выявив банду махинаторов и обнаружив небольшой притон, Лепин приступил к новому делу и уже решил, что мальчик потерян навсегда.

Каково же было его удивление, когда по телевизору сообщили о новых помощниках, согласившихся за символическую плату обыскать предполагаемый район пропажи на любые метафизические следы Артема.

- Наживаются на трагедии родителей, – в отделении эта фраза звучала чуть ли не каждую минуту.

Лепин на словах тоже не стал противоречить позиции большинства, но где-то в глубине души он все же надеялся, что хоть какие-нибудь вопросы, наконец, получат долгожданные ответы.

Прошла неделя, а Великов и Гларин все еще кружили совсем не в тех направлениях. Обвешанные самодельными и при этом довольно смешными устройствами мужчины с угрюмыми лицами регулярно сообщали всем заинтересованным, что мальчик совершенно точно был здесь, но затем кто-то с темной аурой пригласил его в гости.

Петр Игнатьевич перестал надеяться. Однако, когда по воле случая он вновь оказался в злополучном районе, вид отдыхающих мошенников заставил милиционера подать им новую идею для развития истории.

Да, именно истории. Ведь для привлечения внимания прессы требовалось нечто большее, чем простое «я чувствую, что его душа вот-вот потеряет связь с этим миром». И Лепин предоставил именно тот ореол таинственности, которого не хватало для настоящей заинтересованности окружающих.

Всего несколько слов, пару упоминаний о нераскрытых делах в доме по соседству, и Николай Великов, думая, что делает это незаметно, принялся набрасывать сценарий финального акта действия.

Петр Игнатьевич закурил. Нет, вовсе не по своему обыкновению. Но увидев в кармане Гларина пачку сигарет, милиционер подумал, что было бы хорошей идеей притвориться, будто он подошел к новоиспеченным коллегам с целью, не стоящей внимания притаившейся вдалеке постройки.

А вот сами борцы с нечистью напротив жаждали как можно большего внимания. Набрав команду добровольцев для документирования и запечатления приближающейся битвы, они тем же вечером направились в гости к дому тридцать шесть. И если бы Меланья не укатила на дискотеку, то очень быстро поплатились бы за свою наглость.

В десять часов вечера первые признаки сверхъестественного заставили прибор Великова издать тревожный звук, сочетающий в себе вой волка, скрежет мела по доске, скрип двери, звон колокола и шипение гадюки. Точное перечисление ингредиентов стало возможным, благодаря общему знакомому «охотников» – звукорежиссеру, получающему за свою работу и молчание неплохой бонус к стандартному гонорару.