Поселение «Урманное». В Алтайском Белогорье.

Из-за начавшейся снежной метели, нам пришлось задержаться в Барнауле почти на десять дней, поселившись в добротном здании, где сдавались меблированные комнаты. За эти дни мне частенько удавалось посетить аптеку, чтобы вдоволь пообщаться на различные темы с Феликсом Щенсным, Яковом Ефимовичем и его знакомыми.

Так что мы со Светозаром возвернулись домой с довольно большой задержкой. Пролётка заехала в Урманное поселение под вечер, когда непогода полностью затихла и с неба неспешно падали мягкие хлопья пушистого снега. Едва только наша пролётка приблизилась к зданию поселковой Управы, как на её широком крыльце появился мой отец. Он сразу же начал махать рукой, показывая, чтобы мы немедленно остановились. Когда Светозар остановил пролётку возле крыльца здания Управы, то Глава нашего поселения, тоном не терпящим возражения, приказал мне зайти в Управу. Это меня очень сильно удивило, так как отец редко обращался ко мне, как Глава Урманного поселения. Такое происходило лишь только в каких-то особо исключительных случаях. В основном, когда случалось какое-то важное событие или происшествие. Увидев строгое лицо отца, я ничего не стал расспрашивать у него при Светозаре, а молча покинул пролётку, и прошел внутрь помещения Управы.

Стряхнув снег со своей шубы, я разделся и расположился на широкой лавке у стены. Через пару минут в кабинет зашёл отец, видать он отдавал какие-то распоряжения Светозару. Закрыв за собой плотно дверь, он строго сказал мне:

— Рассказывай всё!

— Что именно рассказывать, отец?

— Я уже тебе сказал, рассказывай всё. Можешь начать с твоих непонятно откуда появившихся странных знакомых в Томске и Барнауле. Где ты с ними умудрился познакомиться? Про Барнаул я тебя пока не спрашиваю, знакомых там ты мог завести когда доставлял туда продовольственные обозы для армии. Но ведь ты раньше никогда не бывал со мной в столице губернии, так откуда же у тебя в Томске знакомые появились? Кроме того, не забудь также поведать мне о своих тайных делах, которые тебя связывают с политическими и другими непонятными личностями?! — услышав такую речь, я удивлённо посмотрел на своего отца, но он, заметив мой вопросительный взгляд, неожиданно продолжил: — Демид, не нужно делать такое удивлённое лицо. Я отвечаю за всех жителей нашего поселения, а твои непонятные связи и дела с политическими… могут принести беду и горе в Урманное. Сам прекрасно ведаешь, как имперские власти к политическим относятся. Пока вы со Светозаром прохлаждались в Барнауле, у нас в поселении побывали жандармы из Томска. Они довольно сильно интересовались тобой, твоими политическими взглядами, а также твоими непонятными знакомыми в столице губернии…

— Отец, а как жандармы в снежную метель до нашего поселения добрались?

— Нормально они добрались. На трёх санях приехали, чтобы с тобой по душам пообщаться. Заявились на следующий день после вашего отъезда. Вам очень сильно повезло, что снежная метель в Барнауле разыгралась, иначе вы бы прям на допрос к жандармам пожаловали. Ваше со Светозаром счастье, что никто из жителей поселения не знал, куда вы уехали. Жандармы по всем домам прошлись, и везде допросы учиняли, даже детей спрашивали, видел ли кто-нибудь чужих в поселении или нет. Они очень сильно удивились узнав, что у нас в поселении всё спокойно было и посторонние люди уже давным-давно в ближайшем урмане не появлялись. Снежной метели в нашем районе не случилось, а снег лишь сегодня утром пошёл, примерно через час после того как жандармы в свой Томск уехали. Ты от ответа-то не увиливай, Демид, а давай мне всё подробно о своих похождениях рассказывай.

— Хорошо, отец, — начал я свой рассказ. — Началось всё с моего выхода на охоту, как раз перед нашей поездкой в Томск. Проверяя расставленные ловушки и петли, я заметил, что кто-то там уже похозяйничал, самовольно забрав мои охотничьи трофеи. Отправившись по следам неизвестных, я вскоре обнаружил на полянке странную группу из четырёх человек. Странность состояла в том, что группа состояла из трёх уголовников и одного политического, причём, последний довольно старательно пытался выдать себя за матёрого уголовного авторитета. Когда они покинули полянку и ушли через старую гать на болоте, то на месте их временной стоянки я обнаружил портмоне из кожи наполненный крупной суммой денег и странной половинкой сотенной купюры. Вот с неё-то и начались все мои приключения со знакомствами…

Отец очень внимательно слушал мой рассказ, не перебивая, и лишь когда я закончил его, спросил меня:

— И зачем ты только связался со столь опасными людьми, Демид? Ты же прекрасно знаешь, какое сейчас неспокойное положение в стране. Во многих больших городах и в крупных посёлках происходят политические демонстрации, на которых выдвигаются различные требования к царю и имперским властям. Студенты начитавшись различной революционной литературы, вместо того, чтобы получить образование и профессию, устраивают беспорядки, которые власти подавляют с особой жестокостью. Скажи мне, сынок, где ты успел набраться опасных революционных идей? Пойми, я пытаюсь понять… Зачем тебе вообще нужны связи и знакомства с политическими?

— Отец, ну ты же сам учил меня очень внимательно слушать людей беседуя с ними. Вот во время таких доверительных бесед, я и «успел набраться опасных революционных идей», — сказал я с улыбкой. — Теперь относительно того, зачем мне «нужны связи и знакомства с политическими»… Скажи, пожалуйста, тебе дед несколько лет назад рассказывал о том, что будет большая война?

— Рассказывал и не только мне одному. Он говорил, что во сне увидел большую и кровавую войну. Кроме меня, его рассказ о войне слышали Мирослав Кузьмич, Родасвет Казимирович и Богуслав Ярославич. Не понимаю, почему ты сейчас про сон моего отца вспомнил? Ведь война же давно закончилась. Насколько я помню, с японцами четыре лета назад подписан мирный договор.

— Дед вас не про малую войну на востоке предупреждал. Он рассказывал вам о совершенно другой войне, которая начнётся на западе. Я сам лично слышал, как он говорил нашему старосте Мирославу Кузьмичу, что «через несколько лет большая кровавая война придёт с запада. Она по всей земле беду разнесёт, но хуже всего будет после войны. Брат восстанет на брата, сын на отца, кровь будет литься как реки. И всё енто будет делаться в угоду наших древних ворогов».

— Ты хочешь сказать, Демид, что будет ещё одна, более кровавая война?

— Да, отец. И как сказал дед, то что будет после окончания войны, гораздо страшнее самой войны. В приходской школе нам рассказывали на уроках, что после больших и продолжительных войн многие империи и богатые страны исчезали с карты нашего мира. На их месте появлялись новые государства.

— Демид, не нужно верить всему, чему вас учили в приходской школе. Многое из того, что вам говорили на уроках… придумано недавно по указу имперских властей.

— Не буду с тобой спорить, отец. У тебя на стене в кабинете висит современная карта мира, которую ты привёз из Томска. Покажи мне, пожалуйста, на ней… Великую Рассению или Великую Тартарию, или хотя бы нашу прародину — Великое Княжество Литовское? Их там нет. Они исчезли после больших войн.

— К чему ты клонишь, Демид?

— К тому, что после большой войны, с карты мира может исчезнуть любое государство, в том числе и Российская империя. Если она умудрилась проиграть войну маленькой островной Японии, то что будет после войны с большими империями находящимися на западе?

— Ты думаешь, что в результате большой войны Российская империя может исчезнуть?

— Вполне возможен и такой вариант развития событий, отец. Тем более, как я понял из бесед со своими новыми знакомыми, почти везде, во всех странах мира, растёт недовольство народов относительно тех, кто находится на вершинах власти. Ты даже представить себе не можешь, как сильно заметно настойчивое влияние ушлых островитян на политическую обстановку в мире. Даже съезды многих политических партий и революционных движений прошли именно в Англии, а не где-то в других странах. И если большая война и последующие предполагаемые события всё же произойдут, то на обломках нынешней Российской империи могут появиться несколько новых государств. Кто в них придёт к вершинам власти я не знаю. Вот потому-то я и завёл знакомства с представителями различных политических партий. Мне нужно, чтобы они все воспринимали меня как своего друга и соратника.