Мои старшие сыновья, Всеволод и Доброслав, сидели на лавочке возле нашего дома и что-то бурно обсуждали между собой, то и дело рисуя прутиками на земле. Увидев меня в кабине первого автомобиля, они быстро поднялись и открыли ворота. Пришлось поочередно загонять автомобили к нам во двор на разгрузку. Сыновья быстро, но аккуратно разгружали вещи, которые получила их матушка и складывали их возле крыльца дома. Яринка говорила старшим дочерям, какой мешок или свёрток, куда надобно отнести, а моя матушка стояла на крыльце, с улыбкой на лице, и внимательно, по-хозяйски, смотрела за всем происходившим. Я же занимался разгрузкой ящиков с патронами для своих «Кольтов» и «Винчестеров».

Вскоре подошли мои сестрицы со своими мужьями. Зятья помогли сгрузить напольные часы со второго автомобиля и занести их в дом. Затем они взялись помогать перетаскивать остальные привезённые вещи. Оставив родичей общаться с Яринкой и матушкой, я уселся в кабину первого автомобиля, и мы поехали к поселянской Управе.

Возле Управы меня встречали наши поселянские охотники во главе со старостой Чеславом Нечаевичем. Поздоровавшись со всеми присутствующими, я сказал, поселянскому старосте, что в обоих автомобилях находятся патроны к охотничьим ружьям, карабинам и винтовкам. Тот сразу же организовал разгрузку. Каждый ящик помечался, и данные о его содержимом записывались в большую амбарную книгу. Пока возле Управы все занимались разгрузкой, поселянские женщины увели покормить обедом обоих водителей. Никто из них отказываться не стал.

Я сообщил старосте, что наш продовольственный обоз увеличился на пять больших подвод, которые наша артель прикупила в городе. Так как Иван Иваныч решил вывезти весь хлеб за один раз, а дополнительные подводы ему понадобились, для многочисленных товаров, доставленных согласно списку составленному Главой поселения… Обоз прибудет в поселение немного позже, ибо скорость, у нагруженных подвод, в отличие от автомобилей, небольшая. Вполне возможно, что наш обоз доберётся до поселения только к вечеру.

На мой вопрос: «Почему в Управе не видно моего отца?» Чеслав Нечаевич мне ответил, что «Глава поселения самолично решил осмотреть схроны на островах посредине болота, перед тем, как туда начнут завозить мешки с зерном и мукой». Поблагодарив старосту, я направился домой, где меня ждали домашние и пришедшие родственники.

Придя домой я узнал от матушки, что банька уже почти готова, её с раннего утра затопили мои старшие сыновья Всеволод и Доброслав, а младшие дети старались им во всём помогать. Как сообщила мне матушка, моя дочка Злата пришла к ним на рассвете в комнату, и сообщила, что «Сегодня мамочка с батюшкой вернутся домой. Они будут уставшими и запылёнными. Надобно сказать мальчикам, чтобы они баньку с самого утра заново затопили». Моя матушка и отец, сразу же поверили словам внучки, так как ясно поняли, что в Злате проснулся похожий Дар Богов, что и у моей Яринки.

В разогретую баньку мы пошли вшестером, так как четверо наших старших детей, вчера не успели её посетить и помыться. Всеволод и Доброслав вернулись из ближнего урмана, когда уже почти стемнело. Они оказывается, все последние три недели, постоянно наведывались в урман, в сопровождении красавицы Урчаны, дабы проверить расставленные мною силки и ловушки. Часть охотничьих трофеев, как я их научил, они там же отдавали рыське, а остальное приносили домой и отдавали бабушке. Наши старшие дочери Злата и Анея, тоже вчера не успели сходить в баньку, ибо собирали лечебные травы в лесу, сбор которых проводился только в полнолуние. На моё замечание, что «нельзя без сопровождения старших ночью ходить в лес», Анея чуть задрав свой чудесный носик, мне ответила: «Мы не ходили за травками одни. Нас везде сопровождали детки Мурлыки, а с ними, нам вообще ничего не страшно в лесу. Ежели бы нам грозила какая-нибудь опасность, то котята быстро бы позвали красавицу Урчану». Услышав такие оправдания, я лишь улыбнулся дочке и ничего не сказал.

Через два с половиной часа, намытые и напаренные, мы разместились в летней трапезной, где нас всех накормили вкусным обедом моя матушка и мои сестрицы-близняшки. Наши родичи, все наши младшие дети и матушка, ждали когда мы закончим трапезу и они услышат интересный рассказ, о нашей поездке в Барнаул.

Закончив с обедом, я сказал, что у меня ничего интересного в поездке не было. Я занимался только обменом продуктов на патроны для охоты, да общался со своими старыми знакомыми. Лишь отметил для всех присутствующих в летней трапезной, что обстановка в городе мне не очень понравилась, так как я не увидел счастья и радости на лицах людей. После чего, все взоры родных устремились на мою Яринку. Вот у неё получился довольно интересный рассказ. Она больше пересказывала все последние новости, которые узнала в городе от людей, которые приходили к ней полечиться, чем говорила о том, как лечила больных. Больше всех улыбалась матушка, когда слышала, что именно в виде «благодарностей за лечение» приносили Яринке люди. Особенно её повеселило известие о том, как важный чиновник, за лечение своей дочери, вместо обещанного отреза хорошего сукна, привёз большие напольные часы…

Яринке ненадолго пришлось прервать свой интересный рассказ, так как в летней трапезной появился мой отец. Он устало прошёл к своему месту во главе стола, и как мне показалось, тяжело опустился на свой дубовый стул, который он самолично когда-то сделал. Матушка и сестрицы, тут же поднялись с лавок, загремели чугунками и чашками у печи, после чего, начали кормить отца обедом. И лишь когда он закончил трапезничать, Яринка продолжила своё повествование.

На том, что рассказывала Яринка, я почти не заострял своего внимания. Мне было хорошо от того, что я вновь находился дома со своими родными. Что Злата и Анея, едва я закончил пить горячий взвар, прижались ко мне с двух сторон, и счастливыми глазами смотрели на Яринку. Всё говорило о том, что мы вновь у себя дома. Для полноты душевной радости мне не хватало лишь только присутствия Мурлыки и Урчаны…

Поселение «Урманное». В Алтайском Белогорье.

После нашего памятного возвращения, на автомобилях из Барнаула, повседневная жизнь в таёжном поселении почти не изменилась, каждый житель занимался своим делом, а вот события в стране, вскоре начали меняться с непонятной мне быстротой.

Через месяц, в наше Урманное на автомобиле приехал Яков Ефимович Майер. Я об этом неожиданном событии узнал, выходя из бани после возвращения с трёхдневной охоты. Отдохнуть после парной мне не удалось, так как к нам во двор заявился Светозар и сообщил, что Глава поселения прислал его за мной и Яриной Родасветишной. От Светозара мы и узнали, что первый помощник председателя губисполкома довольно долго общался с моим отцом в Управе, и лишь после беседы его послали за нами.

Когда мы пришли в Управу, то выяснилось, что Якову Ефимовичу по телефону позвонил сам Феликс. Во время их длительного разговора, был затронут вопрос относительно здоровья вождя трудового народа. Феликс рассказал, что «приглашённые из-за границы светила медицины и наши врачи, делают всё возможное и невозможное, но пока никаких улучшений здоровья нет». Вот тогда-то Яков Ефимович и вспомнил про Зиновия Адамовича. Он рассказал Феликсу Эдмундовичу, что «Зиновий был тяжело ранен, местные врачи ничем не могли ему помочь и заявили, что тот вскоре умрёт от полученных ран. Однако, супруга Демида Ярославича, несмотря на заключения врачей, вылечила его и быстро поставила на ноги». Феликс Эдмундович попросил Якова Ефимовича «лично съездить в Урманное, и договориться с Главой таёжного поселения Ярославом Всеволодовичем о том, чтобы тот срочно направил супругу Демида Ярославича или кого-нибудь из целителей в Москву, для осмотра и возможного лечения вождя».

Такое известие заставило меня и отца крепко задуматься. О чём думал отец я не знаю, а вот меня первым делом волновало как отразится длительное отсутствие Яринки на нашем младшем трёхлетнем сыне Иване. Старшие дети уже давно привыкли к тому, что их мама куда-то уезжает на одну-две недели лечить людей, а вот наш Ванюша только недавно начал помаленьку привыкать к этим отлучкам. Как он перенесёт более долгую разлуку с матерью я себе представить не мог. Ведь только до Москвы ей придётся добираться около недели, а если ещё к этому добавить время на возможное лечение больного, то разлука сына с матерью получится очень большой. Кроме того, мне было непонятно, кого из большевистских вождей придётся лечить Яринке…