Прости меня, Поля. Я ошибся, больше не повторится.
«А я тебя, любимый», — пишет она мне.
Я вновь вытираю губы, в сотый раз устыдившись порыва.
«Как ты, маленькая? Как твой день?» — Когда я ей писал в последний раз? Дня два назад.
«Да нормально, одно и то же без тебя. Ругаемся с отцом, бесит. Настя укатила к матери в Воронеж на неделю. Я сходила в деканат, узнала, что места на бюджете есть, но, чтобы перевестись, нужно закрыть две сессии без троек. А желательно — хотя бы один экзамен сдать на пять. Я в шоке. Это ж целый год надо от книг глаза не отрывать!»
«У тебя получится».
«Ты единственный, кто в это верит! Замдекана поржал, скотина. А! После универа с Дашей виделись, возили Газировку и еще одну овчарку в школу дрессировки. Прикольно, кстати, съездили. Газзи, правда, дурная. Ей говорят «фас», она облизывает».
«Ха-ха».
«Славик считает, что маленькая еще. Но мне кажется, у нее просто характер такой».
А вот теперь я напрягаюсь. Надо бы почаще Поле звонить. Невольно ведь по себе судишь — вновь вытираю губы. Мочалкой их помыть, что ли? Блть, это ж надо так ступить!
«Славик?»
«Да, он с нами ездил».
«Зачем? У него тоже появилась собака?» — пишу, прищурившись. Вот и ответочка прилетела. Моментально, даже ждать не пришлось.
«А то не знаешь! Мы с Дашей догадались, что это ты попросил друга за мной присматривать».
«Да нет, я не просил. Вы часто видитесь?»
«Каждый день, но только в приюте, он тоже волонтер».
Стал волонтером после того, как ты начала там зависать. А ведь я ему сказал, чтобы отвалил. Завтра снова позвоню.
«Илья, ты злишься, что ли? Ты скажи, я не буду с ним общаться».
«Ну конечно я ревную, я тут, вы там».
Мы учились вместе в школе, затем в медакадемии. Потом я перевелся в военный институт, он остался в Красноярске. Параллельно проходили ординатуру в хирургии, было о чем поговорить. Сейчас он пластический хирург в частной клинике и бабло гребет лопатой. Я работаю за звездочки. Он видит ее каждый день, у меня приказ и еще неделя в Питере. Лететь ко мне она не хочет, с отцом говорить не разрешает.
«Ха, ну поревнуй, не все же мне переживать, как ты там отбиваешься от симпатичных докторш и медсестричек».
«Поля…»
«Да я шучу! Возвращайся скорее, я очень по тебе скучаю. Очень-очень».
«Скинешь мне еще фоточек?»
«Да. Только не слишком откровенных. А ты мне в ответ?»
«Ха! Запросто».
«Жду-у-у».
«Полин, если тебя кто-то обидит или расстроит, ты ведь сразу мне расскажешь? Я хочу, чтобы ты доверяла мне. Мне надо знать обо всем, что с тобой происходит».
«Конечно! И ты мне».
«Договорились».
Надо поспать пару часов, потом позвонить Славику. Не может человек обуздать внезапную потребность помогать братьям нашим меньшим. Придется помочь.
Глава 40
Илья
Гаденыш Славик трубку не берет, занят. Ни в восемь утра, ни после двух, ни в четыре. Зато с незнакомого номера вызов принимает сразу же.
— Да? — говорит эта сука как ни в чем не бывало.
— Привет, Слав. Избегаешь меня? — спрашиваю.
Он делает паузу.
— О, Ветров! Какие люди, привет! Как там Питер?
— Питер по-прежнему далеко от Красноярска. Но ты ведь в курсе, что самолеты летают быстро.
Он хохочет.
— С чего ты взял, что я тебя избегаю?
— С того, что на мои звонки не отвечаешь. А с девочкой моей каждый день видишься.
— Погоди, я из клиники выйду.
Слышу приглушенные голоса, потом снова его веселый:
— Неужели ты включаешься в игру? Ну наконец-то!
— Какую, блть, еще игру? Я ж по-хорошему попросил оставить ее в покое, у Полины и без тебя период сложный.
— Ты о чем, брат? Сложный период? У тебя совсем с головой плохо? Полина в полном порядке, за исключением того, что ей скучно. Ты что, хочешь, чтобы богатая девка в самом соку сидела дома и ждала твоего возвращения? Ты себе, похоже, сказку придумал и сам же в нее и поверил. Запретил Поле по кабакам ходить, нашелся строгий папаша! В этом возрасте самый секс начинается.
— Тронешь ее — башку откручу. Секс начинается, ну да. А ты-то тут при чем? Тебе она понравилась или возможности ее отца?
— Она, Илюх. Она понравилась! И очень. Дерзкая, умная, гибкая. Как кошечка. Цену себе знает. И при этом вся… невинная, нежная. Сам понимаешь, как такое цепляет. А связи отца — как приятное дополнение. Не*уй было оставлять кралю одну. А то свалил и бесишься.
Телефон сжимаю крепче. Он продолжает:
— Предлагаю честные соревнования. Как в прошлый раз. Ты у меня отбил Инку, дай шанс отыграться.
— Да мать твою, Слав, я у тебя ее не отбивал! — реагирую эмоционально, когда он в тысячный раз заводит свою убогую шарманку. — То, что ты с ней познакомился на день раньше, не значило, что она была с тобой. Вы даже номерами не обменялись! Я тебе в который раз повторяю — нельзя застолбить человека.
— Вот именно. Нельзя, Илюх. Полина — свободная интересная девушка, и сегодня, я надеюсь, мы куда-нибудь сходим помимо этого с*аного приюта. Ты тоже в отеле не сиди, прогуляйся по Петергофу. Расслабься, отвлекись. Аудиогид себе возьми. Я был пару лет назад, крайне интересно.
— Вот ты же знаешь, что я вернусь скоро. Обидишь ее — кости сломаю так, что никто не соберет потом.
По моему тону он должен понять, что я не шучу. Делает паузу.
— Ого. Как все серьезно, оказывается.
— Серьезно, да. Просто поверь мне на слово, у девчонки море проблем, не лезь. Не усугубляй.
— А Инна была права, ты запал на эту соплячку! Что ж, тем интереснее. Угомонись, силком я ее никуда не потащу, и ты это знаешь. А если Полина выберет меня — это ее право. Кости ломать тут не за что. Она, может, судьба моя. И если уж на то пошло, я Барсуковой подхожу больше. Ко мне скоро половина ее подружек с эконома прибежит сиськи делать. И проблему ее я тоже смогу решить.
— Я тебя услышал, — обрываю грубо.
— Билет у тебя на понедельник, вот и свали с радаров до понедельника, — веселье из его голоса пропадает. — Все честно.
Слышу за спиной:
— Илюх, идем. Время.
Я оборачиваюсь и киваю коллеге.
— Слав, в последний раз по-человечески тебя прошу, не трогай ее. Тебе игры от скуки, а ей восемнадцать всего лишь. Она маленькая еще. Не надо ее делать призом.
— Ну а что ты еще можешь, находясь за четыре тыщи километров? Только просить. Пока, Илюх, все будет нормально. Не нервничай. Не в первый раз с молодой девицей общаюсь.
Набираю в телефоне: «Маленькая, постарайся не допускать ошибок, о которых потом будешь жалеть». Перечитываю — тупое сообщение. С одной стороны, Славик, конечно, прав. Не мне решать, с кем ей быть. Ее выбор, ее право. Мы, по сути, вместе провели-то одно утро, после чего разлука. Время подумать. Я ж сам ей настоятельно посоветовал подумать. Что ж тогда так тошно на душе?
Ну да, Славик бабло гребет лопатой, с ним у нее всяко тем больше общих. Я столько времени себя убеждал, что она мне не подходит, но, услышав аргументы со стороны, — мгновенно взбесился и захотелось их оспорить. Каждый по отдельности и все вместе одновременно.
Тревога не отпускает. Не знает он, как с ней нужно. И знать не может.
А я типа знаю?
Набираю номер Богомолова, он сбрасывает. Потом пишет: «На смене. Что-то срочное, брат?»
Хороший вопрос. Что, в общем-то, он может сделать? Как сформулировать просьбу? Только поржет надо мной, что совсем рассудком двинулся — прошу друзей бегать за малолеткой и следить, чтобы херни не наделала. Приплыли, Ветров. А иначе как? Сидеть на опе ровно и ждать, пока этот придурок ее поимеет? Типа верить, что она не поведется. Одна. Скучающая. Типа так сильно любит меня. Интересно, за что?
