— Если бы мы не приехали, она бы…? — мой голос срывается.

— Думаю, ты спасла ей жизнь, — говорит он серьезно. — И, надеюсь, ребенку.

Мы смотрим друг другу в глаза. Они у него светло-серые и уставшие. Но при этом… теплые и добрые. На фотографии они казались хищными, меня это зацепило. Сейчас они другие. Он облизывает сильно обветренные и покрасневшие губы. Мой взгляд скользит по его лицу — по россыпи крошечных родинок на щеке, которые я вчера снова рассматривала, увеличив фотографию из тиндера. Затем я прослеживаю линии подбородка и скул. Только сейчас замечаю, что он обросший и в изрядно несвежей одежде. Был за городом, как и писал. Что ж, пока он ни разу не солгал мне.

Разглядываю его как завороженная. Словно мужчин до этого момента не встречала. Наверное, все еще нахожусь в стрессе. Он берет мою руку, что сжимает сигарету, и я вздрагиваю. Тянет к своему лицу, обхватывает губами фильтр и снова затягивается. Жадно. Я слежу за тем, как он втягивает в себя дым, как выпускает. Мои пальцы так близко к его губам.

Входная дверь хлопает, мы резко оборачиваемся. На крыльцо выбегает Арсений. Он очень бледный, держится за голову. Отрубился, что ли?

— Где Мия?! — кричит он. — Ты кто, блть, такой?! Что происходит?

Илья коротко безэмоционально представляется и сообщает, в какую больницу повезли Мию. Теперь я знаю его фамилию. Ветров. Доктор Илья Ветров. После чего он смотрит на меня:

— Тебя подбросить до города?

— Нет, я на машине.

Большое искушение принять предложение Ильи и расслабиться на переднем сиденье, но у меня нет ни малейшего желания оставлять здесь свое авто.

— Если у вас есть хоть какой-нибудь договор с акушеркой на роды, я бы рассмотрел вариант обратиться в полицию, — вкрадчиво произносит Илья.

— Сам разберусь, — рявкает Арсений.

Он изрядно нервничает, и мне хочется верить, что до него, наконец, дошло, что из-за его упертости едва не погибли люди. Моя сестра.

Направляясь к дверям, я не удерживаюсь и брезгливо плюю в его сторону.

— Ненавижу тебя! — кривлю губы. — Всем сердцем ненавижу!

— Однажды ты допрыгаешься, мелкая эгоистичная дрянь! — Арсений делает несколько шагов в мою сторону. — Я тебе обещаю.

— Ну давай, ударь! Пусть отец сегодня все же лишится из-за тебя одной своей дочери! — кричу я с вызовом. Сжимаю кулаки.

Арсений смотрит на Илью, взгляд которого прямой и острый. Теплоты больше нет, в них явная угроза. Его теплота осталась со мной, она затапливает меня изнутри, да так сильно, что я хочу взять его за руку. Арсений разворачивается и заходит в дом.

— Дать еще сигарету? — спрашиваю.

— Пожалуй, парочку, — отвечает он, слегка приподняв брови. — Точно не хочешь, чтобы я тебя подбросил?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

По пути в город я прошу его сделать всего одну короткую остановку на заправке, чтобы умыться и попить воды. Я неплохо держусь, учитывая случившееся.

— Да, Настя, в том-то и дело! — говорю с мачехой по телефону. — Все шло идеально — легкая беременность, начало родов как по учебнику. Да-да, именно так все и было! Пожалуйста, дозвонись отцу! Я умоляю тебя. У тебя точно получится.

— Разумеется, дорогая. Поля, ты как сама?

— Нормально. Я в порядке. Колотит, конечно. Очень за Мию переживаю. И за малыша.

— А кто родился все-таки?

Я как раз сажусь в машину и передаю вопрос своему спутнику. Смотрю на Илью в ожидании ответа.

— Девочка, — сообщает он коротко. Вновь жмет на газ и машина плавно трогается с места.

— Девочка! Племянница, — передаю Насте.

— Поняла. Все, я выезжаю в больницу, увидимся там.

— До скорого! Спасибо!

Сбрасываю вызов и кладу руки на колени, словно робкая школьница за партой первого сентября. Лишь через несколько минут отмечаю, что сижу в очень зажатой позе, что обычно мне несвойственно. Напряжена, молча провожаю взглядом редкие деревья, мимо которых мы проносимся. Стреляю глазами на Илью из тиндера. Он свободен и не ищет серьезных отношений. Помню каждое слово из его анкеты. Ему почти тридцать, он намного старше жены моего отца.

— Скоро уже, — говорит он, прикрывая кулаком рот и широко зевая. — Минут двадцать — и будем на месте.

— Спасибо тебе.

— Пожалуйста. Напиши мне потом, как она. Я буду волноваться и ждать.

— Ты не пойдешь со мной? — почему-то боюсь остаться без него.

— Поеду домой, надо помыться, чтобы никого не пугать своим внешним видом, — бросает взгляд на испачканную форму цвета хаки. И лишь сейчас я замечаю на ней нашивки. То есть это не просто походный немаркий костюм. — И может быть, немного посплю.

— Ты где-то служишь?

— Да, были на сборах как раз, только вернулись. Обрадовался, что ты написала мне, — он бросает на меня хитрый взгляд, и я улыбаюсь в ответ. — Напишешь еще?

— Да. Да, конечно! — киваю и снова улыбаюсь, чувствуя, как слегка розовеют щеки. Смущение? Нет, я абсолютно уверенный в себе человек! Что же тогда?

Мне бы хотелось хорошенько осмотреться в его машине и как следует изучить сидящего рядом мужчину, но мысли о сестре снова и снова заставляют сердце колотиться быстрее. Берут его в тиски, опасно сдавливают, так что тяжело делать вдохи. Я вновь сжимаю пальцы и молюсь. Закрываю глаза, начитывая одними губами «Отче наш».

Чувствую, как он сжимает мою ладонь. У него сильные руки, и они не дрожат. Совсем. В отличие от моих.

— Подыши со мной. Пожалуйста. Вдох-выдох. Давай вместе.

Я смотрю на него и снова киваю. Папа бы не поверил, что я могу быть такой послушной и покладистой. Безропотно исполнять команды, впитывать каждое слово. Отец, кстати, все еще недоступен. Ни разу за полдня не заглянул в почту.

Настя ждет меня на крыльце больницы. Я выхожу из машины и кидаюсь к ней. Обнимаю изо всех сил за шею. Бедняжка впадает в шок от такой моей реакции. Не сразу начинает обнимать в ответ. Потом неуверенно кладет руки на мою спину, и я тут же ее отталкиваю. А то еще привыкнет.

— Ну что, пойдем? — спрашиваю.

— Да, попробуем поймать какого-нибудь врача.

Напоследок я оглядываюсь и смотрю на машину единственного человека, который сегодня ответил на мой звонок и поверил взволнованному голосу.

Илья Ветров, — произношу одними губами. Он будет моим первым. Разумеется, не единственным, но первым. Военный врач с железной выдержкой и красивыми глазами на скромной машине.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Кто этот парень? — спрашивает Настя чуть позже. Сразу после того, как мы переговорили с врачом. С Мией сейчас все хорошо, они с малышкой обе в стабильно тяжелом состоянии, но самое главное, что нет ухудшений. Они в надежных руках.

— Какой парень? — не сразу понимаю, о ком она говорит. — А, Илья. Он врач, мы недавно познакомились.

— Ты не рассказывала.

— А должна была? — приподнимаю брови.

Ее сотовый вибрирует. Она быстро достает телефон. Это отец. Я бросаю взгляд на экран своего телефона — там по-прежнему пусто. Ни пропущенного, ни звонка.

— Ладно, мне пора, — быстро киваю. — Объясни ему ситуацию.

Все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо, — шепчу себе, набирая сообщение водителю о том, чтобы забрал мою машину и привез домой. Девочки в нашей семье сильные и живучие. Моя мама попала в аварию, когда была мной беременна, я родилась намного раньше срока. И вон какой выросла! Метр семьдесят пять ростом! Когда надеваю каблуки, то намного выше папы. Моя мама была непоседливой, дерзкой и абсолютно невыносимой! Такой же, как я. Улыбаюсь, когда вспоминаю слова отца. Еще моя мама была умной и красивой, я люблю рассматривать ее фотографии. Мне ее не хватает.

Мой психолог считает, что я поэтому так болезненно восприняла мужа Мии, — из-за ревности. Мне показалось, что, выходя замуж, сестра будто бы бросает меня, хотя это не так. Посмотрим, что Юлия Владимировна скажет на то, что натворил Арсений. Кусок дерьма он, поэтому я его и возненавидела с первого взгляда. А не из-за каких-то там травм детства!