— Вопросы не бывают глупыми, сэр, — буркнул Ник.

Валькра скривилась, явно с ним не согласна. Крион попробовал втолковать:

— Вопросы всегда глупые. Командир знает всё, тебе только делать нужно. А вопросы твои отнимают у командира время. Вопросы — никому не нужная глупость, понял?

Ник промолчал.

— Не слышу «так точно»! — рявкнул на него Крион. Появился повод ударить Ника.

— Так точно, — вздохнул Ник, всем видом показывая, что он не согласен. И вновь его ударить было не за что.

Солнце зашло, снова ёкнуло сердце, как только в небе показались две луны. В их свете всё казалось странным, тошнотворным и пугающим. Криона всегда пугала неизвестность, хоть и всё пока шло по его плану.

Они всё дальше продвигались на север, но не прямиком, а в попытках найти оазис. По дороге с матами и нервами убегали от огромного жука. Нашли всё же волка, но не смогли подстрелить. Нашли стоянку людей, но все трое были мертвы и обглоданы местами до костей, с древними копьями и плетёными щитами в руках — даже не поживишься.

Валькра была словно в бреду, в общем-то как и Крион. Ник рулил на автопилоте, жалуясь на то, что больше не может сидеть на одном месте. Когда наступала ночь, он выходил и смотрел в небо, часто бегал кругами вокруг машины и приседал. Валькра тоже старалась держать себя в форме. Крион считал, что он уже в форме. Еду берегли, старались жевать лианы, когда находили.

А пейзаж всё не менялся. Только где-то там, далеко на горизонте начинали проступать высокие горы. Крион иногда сидел и смотрел на них, и тогда ему казалось, что он видит сполохи молний, алых, как молодая кровь. Он всё же считал, что ему мерещится — молнии в пустыне…

Ночами обычно ему ничего не снилось до определённого момента, и этот момент стал переломным.

Она была хороша…

Пустыня, всё те же пески, ничего вокруг. Крион стоял, расправив руки и наслаждался холодным ветерком. Он знал, что спит, но почему-то не мог вновь представить старый добрый шезлонг с бассейном и сигарой. Вместо этого сознание рисовало то, что он и так видел перед собой каждый день.

Свет лун был ярок, освещал барханы и дюны на многие километры, а она подкралась незаметно, хотя не было откуда. Её гибкий силуэт маслянисто переливался в свете луны. Ноги, изгиб бедра, талия, упругая и пышная грудь, эта коварная улыбка и большие тёмные глаза. Кожа была алой, как молнии за горами. Волосы чёрными, словно сажа. На голове рога, острые и длинные, смотрящие в небо. За спиной пара крыльев, которые тут же исчезли, стоило только их заметить.

— Подойди сюда, человек, — промурлыкала она.

В штанах у Криона стало тесно. Он не мог сопротивляться этому голосу и не хотел. Он шёл, словно завороженный, а она улыбалась и облизывала губы, поглаживая руками свой плоский живот, иногда обнимая себя за плечи, а иногда проводя пальцами по груди. Хвост, словно плеть, ходил из стороны в сторону. Когда до неё оставался один шаг, она сама сделал этот шаг навстречу и упала в его объятья. Он прислонился к её шее, вдыхая чудесный аромат.

— Я не хочу просыпаться, — признался он ей на ухо.

— Но тебе придётся, — прошептала она в ответ и прикусила его мочку. — А когда ты проснёшься, вот что ты сделаешь: возьми свою женщину. Возьми её грязно, на глазах у другого. Бей её, как она заслуживает или нет, чтобы она кричала от боли и наслаждения. Бей так, чтобы кровь текла по её голому телу.

Её голос был властен. Крион представлял всё, что ему предлагали, и ему становилось тошно. Он вспомнил, как пытал людей, как пытался выяснить расположение огневых точек противника, как… Лучше не думать об этом. А сейчас, с Валькрой…

— Ударь её по лицу, вырви ей язык, чтобы остались лишь стоны. Сделай так и я снова приду к тебе и награжу тебя.

Она впилась в его губы. Он почувствовал её язык у себя во рту. Возбуждение разливалось по его спящему телу и он хотел, чтобы это продолжалось вечно.

— Но если ты не сделаешь это, — она взмахнула рукой и лицо вспыхнуло от боли, от уха до бороды. Её руки схватили его голову, он не мог шевельнуться, его тело будто парализовало. Глядя в его глаза, она шёпотом произнесла: — Я приду и убью тебя. У тебя есть две ночи.

Она растаяла, словно морок и Крион открыл глаза.

Он долго рассматривал пол, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Всё тщетно. На лице не было ничего, но оно болело как после пореза — невидимое напоминание реальности происходящего. Невидимая метка порождения Хельхейма. Никогда не играй с демонами.

Все остальные ещё спали, он был предоставлен самому себе.

Ему хотелось плакать, выть, кричать, биться в истерике. Или это просто сон? Не может это быть просто сном. Это всё не просто сон. Она была реальна, как никто иной. Реальней, чем Крион ощущал сейчас собственное тело. Вспоминая её алую кожу его бросало в пот от возбуждения и страха. Выкинуть из головы, выкинуть насовсем!

Он не мог.

Она вновь и вновь возвращалась к нему, стояла на обратной стороне его век, ждала его решения, ждала его подчинения.

— Всем подъём! — рявкнул он, не дожидаясь, пока окончательно рассветёт.

— Что случилось, босс? — буркнул сонный Ник.

— Ник, сука, ещё раз нарушишь субординацию и пойдёшь нахуй из этой машины, поэл?! — проорался Крион.

Ник стушевался как никогда, даже Валькра захлопала глазами со страху.

Крион вылез из салона, залез вперёд.

— Поехали, — устало сообщил он.

— Куда, с-сэр? — дрожащим голосом спросил бледный водитель.

— Вперёд, — отмахнулся Крион.

Он не пил и не ел. Ждал, пока его желудок начнёт возмущаться на столько, что кроме этого он уже ничего не будет ощущать. Однако он, помимо лютого голода и такой же лютой жажды, всё ещё испытывал страх и тревогу. Валькра занялась тем, что в десятый раз перепроверяла оружие, перечитывала прилагаемые к пулемёту инструкции, пыталась как-то себя занять. Ник просто вёл, лишь искоса поглядывая на капитана. Все молчали и молчание это не было благородным. Им каждому было о чём сказать. Они здесь трое в одной лодке, трое во всём белом свете, в этой грёбаной пустыне. Но они молчат, потому что иначе непременно начнут ругаться, а они нужны друг другу живыми.

Машина замедлила движение и остановилась, что вывело Криона из его ступора. Капитан был раздражён, а если с этой калымагой что-то случилось… Ох, он даже не знал, что собирался и с кем сделать. Правда пока всё равно не решился бы на то, что предлагало это рогатое привлекательное отродье.

Валькра откинула дверь салона, крикнула в пустоту.

— Эй ты! Ты там живой? — бросила она больше чтобы обозначить себя.

Крион осмотрелся и увидел, что до ближайшего оазиса ещё метров четыреста. Живой, здесь? Крион что-то спросил у Ника, сам не заметил, что. Механик стал оправдываться, не забывая вставлять «сэр» куда нужно и не нужно, что ещё больше раздражало капитана. Тот вылез из машины, хлопнул дверью и увидел стоящего перед ним молодого паренька с хрупкой внешностью.

Худощавый и высокий, с острым подбородком, в сером походном плаще и льняной рубахе с льняными штанами. Ботинки абы какие, даже без подошвы. На плече лук и колчан со стрелами. На голове капюшон от плаща, скрывающий лоб и уши. Нда. Крион даже пистолет доставать не стал, в отличие от Валькры, которая не скрываясь наставила на него дуло автомата и сняла автомат с предохранителя.

Глаза человека были ясными, он не суетился и не делал лишних движений. А ещё он молчал.

— Назови себя, — устало буркнул Крион, опираясь о нагретую на солнце машину.

Человек помедлил, будто у него в запасе была целая вечность. Пауза была такая, что напряглись все, даже Ник за рулём.

— Леголас, — отозвался человек.

— Звание! — Крион начинал закипать. — Слушай, давай быстрей, ты солдат?

— Я капитан охраны её величества. Могу я присоединиться к вашему отряду, дор командующий? — Леголас слегка склонил голову.