— Да, смотри дальше, — попросил Френк и продолжил.

— Что ты предлагаешь делать? — спросил эльф. — Я своё слово сказал, предлагаю делать по-моему. Есть шанс не нарваться ни на кого и пробиться в крепость малой кровью.

— А можно пустить эту кровь прямо сейчас и никому не придётся больше её проливать, — хмыкнул Крит.

Эльф удивился, может даже ужаснулся, но выстрел прогремел как-то даже внезапно, и эльф схватился за живот. Стрелял Августий. Выстрелив, он тут же одобрительно уставился на Гридия.

— Паршивые остроухие ублюдки, хоть какая-то от вас должна быть польза, — бросил он эльфу. Тот корчился от боли, но не издал ни звука, умирая с достоинством. Френк это наблюдал лишь со стороны, впав в подобие оцепенения.

Дальше Гридий срубил голову эльфа палашом и стал измазывать всех кровью, приговаривая что-то вроде молитвы.

— Что он делал? — спросил Френк у Гарри.

— Могу только предположить. Ты магией не владеешь, изменений в потоке сил ты не засёк. По внешнему виду похоже на ритуал осквернения, чтоб не светиться для демонов.

— Так это сработало? Мне казалось, что нам повезло, а Гридий просто урод, — искренне удивился Френк. Он вдруг стал задумываться над тем, правильно ли считал Крита психопатом, или всё же в его поступках имелся смысл.

— Сработало, — вздохнул Гарри. — Зачем мне тебе врать? Только вот цена вопроса… Мы попали в похожую ситуацию. Людей у нас было меньше, вооружение приблизительно то же и вышли мы из боя приблизительно теми же потерями, но не очернив душу, понимаешь? А так метод, несравненно, эффективный.

— Хорошо, — кивнул Френк, но на душе было мерзко.

Френк уже чувствовал, что стоит пересмотреть всё, что с ним происходило, в свете новых знаний. Если всё так, почему Майвана всегда считала Гридия ненормальным, она ведь умеет колдовать.

— Что мне ещё нужно вспомнить?

Он сглотнул, начиная сильно нервничать. «Только не ритуал, только не ритуал… Я не могу…»

Мир погас, обращаясь во мрак. Из мрака то и дело на горизонте зажигались огни и слышны были где-то голоса в отдалении, но это Френка устраивало — забытьё. Как раз то, что ему не мешало бы.

— Вы попали в крепость уже впятером. Там кто-то был до вас? Вы её захватили?

— Нет, там было пусто, ворота открыты, стоял джип и глайдер, запущен был и работал ИИ.

— Откуда у крепости электричество? — Гарри задавал дельные вопросы, на которые, правда, сам мог получить ответы.

— Ветряки в километре на возвышенности и несколько станций с солнечными батареями. На сколько я знаю провода под землёй.

— Что дальше было?

— Гридий взял командование на себя и не терпел, когда кто-то начинал с ним спорить.

— Покажи мне.

Из мрака возникла комната, как раз та, в которой сейчас Гарри и Френк находились, только кресел не было. Все стены увешены мониторами: два на стене вместо окон, ещё один огромные на всю стену справа от входа, ещё восемь небольших слева, три из которых треснуты и ничего не показывают. Прямо около огромного монитора на всю стену стоит стол с монитором вместо столешницы, на нём разбросаны какие-то устройства, назначения которых ни Френк, ни кто другой из их братии не знал. У стола стоит стул. За пределы комнаты тянется связка кабелей. В потолке вентиляционная шахта.

И перемазанные кровью мужики: Гридий опёрся задницей на стол, Августий справа от него рассматривает мониторы, Артиун у входа, Френк рядом с Артиуном, держа в руках коробку с приборами, похожими на горошины, Моин около стены с двумя мониторами-окнами.

— Всем нужно вживить маячки со взрывчаткой, — заявил Крит.

— Чтоб у тебя была единолично вся власть? — возмутился Августий и тут же получил с ноги в колено от Гридия, который очень уж прытко оторвал зад от стола. Второй удар был с колена под дых.

— Ещё вопросы? — Френк раздал каждому чип, взял одну горошину и себе, прикрепил к шее, она кольнула и впилась куда-то рядом с ухом. — Демон может быть в каждом. Хотите жить, нужна дисциплина. Любое нарушение приказа трактуется как одержимость. В здравом уме вы должны всегда подчиняться мне, иначе вы не выживите.

Гарри вновь попросил притормозить.

— Как он догадался о взрывчатке с датчиками?

Френк снова стушевался, ощущая прилив чувства вины. Гридий мёртв, ошибка исправлена. Почему он всё ещё это ощущает?

— Мы делали опись оружия и оборудования. Нашли микровзрывчатку для демонтажа биологических объектов на кораблях класса Левиафан у Ибирона, у них живые корабли, очень эффективно выводить из строя такой штукой. Я проболтался и объяснил, что это такое. Я и не думал, что ему придёт в голову использовать микровзрывчатку для таких целей…

— А для каких она используется?

— Не знаю, поймёшь ты или нет, но для вывода нервных узлов левиафанов при абордаже. Корабль может потерять до 80 % тяги, если правильно заложить заряд.

Френк подождал, пока воспоминание погаснет и кругом снова стянется мрак.

— Дальше Гридий распределил нас на задания. Мы с Моином оседлали глайдер и отправились в тот оазис, откуда пришли, добывать лианы, которые описал когда-то при встрече эльф, а ещё нужно было настрелять бесов. Вознесенский с Артиуном при этом оприходовали джип и искали таких же заблудившихся в пустыне. Через буквально неделю они нашли целую группу орков-киборгов и пару человек с ними. Они были истощены и ранены и не оказывали сопротивления.

— Что ещё важно? — спросил Гарри, останавливая повествование, разворачивающееся у Френка в голове. Из мрака появлялись лица, долетали обрывки фраз, возникали образы разделанных бесов, ухмылки Гридия.

Повешенное на кабеле тело Гвишны.

— Важно то, как привезли первую женщину к нам в крепость.

— Я уже понял, что там был какой-то ритуал, — тут же оборвал его Гарри. — Ты в нём участвовал?

— Нет, не в этом и очень рад этому. Участвовал в двух, — Френк тут же запнулся и начал вновь нервничать. Возвращаясь к этим воспоминаниям во снах, он просыпался и долго не мог заснуть, ходя по смотровой площади кругами, пока глаза сами не начинали слипаться. Иногда по несколько суток.

— Можешь показать тот, в котором участвовал?

Френк сглотнул.

— У тебя есть шанс отказаться, — спокойным голосом предложил Гарри.

— Ты хочешь повторить ритуал? — вдруг дошло осознание.

Нависла зловещая пауза. Внутри у Френка всё сжалось. Если Гридий мог не понимать, что творит, то Гарри точно должен был поступать осознанно. Гридия можно было пристрелить, что он и собирался сделать в ближайшем будущем, а потом пойти шерстить по оазисам в поисках Майваны. Гарри же так не пристрелишь, от него пули отскакивают. А страшнее всего было в данной ситуации то, что он задумался, что могло значить, что он всерьёз оценивает такую возможность.

— Не в текущем положении вещей это точно, — всё тем же спокойным голосом отозвался он. — Нет необходимости. И тогда тоже не было, но у Гридия, видимо, свои основания, которые я хочу понять.

У Френка при этом был один единственный вопрос, крутящийся в его сознании.

— Зачем?

— Зачем мне понимать Гридия? Затем, чтобы знать, что он делал так, а что не так. Понимаешь, я знаю, что вы все его тихо ненавидели, но у ненависти есть одна особенность — она субъективна. Мы ненавидим человека, начинаем ненавидеть всё, что он делал, потом ненавидим всё, что он знал. В итоге мы начинаем считать, что всё, что он делал — неправильно. Что дальше происходит? Мы пытаемся поступать «правильно», — он специально голосом сделал акцент на последнем слове. — В нашем случае, раз мы ненавидим Гридия, то «правильно» будет поступить не так, как Гридий. Верно?

Френк замялся с ответом. В его голове всё было верно, но в вопросе явно подразумевался другой ответ.

— Нет, не верно, — ответил за него Гарри. — Не всё, что он делал, было неправильным. Ненависть не даёт рассмотреть то правильное, что он делал, а делая всё наоборот, всё только развалится. У вас есть общество, которое уже некоторое время успешно функционирует, хоть и идёт к вымиранию. Изменить все законы, значит разрушить это общество.