— Это просто фигура речи.

— Нет. Я потеряла почти все способности Кресании, но различать правду всё ещё умею. Ты говорил это абсолютно искренне. Если бы ты прочитал мой…

— Хватит! Чем чаще ты напоминаешь, тем позже я это сделаю, понятно? Проверь своей способностью, вру я или нет.

— И да, и нет. Получается: не скоро, но от меня это не зависит?

— Хе, работает. Ну ладно, всё равно скоро узнаешь. Я не из этого мира. Не в смысле «не от мира сего», а буквально. Так бывает, просто редко.

Она хотела что-то ответить, но тут мимо нас с рёвом пронеслась шипастая голова поезда. Назвать это локомотивом в привычном понимании было сложно, а вот вагоны вполне обычные, синие с перевёрнутыми омегами и чередующимися надписями: на одних вагонах красными буквами выведено: «ТОДД», на других белыми: «ВЕНТРИС». Видимо, вагоны изготавливают на заводе, принадлежащем богу крови.

Я крепко обнял Юнгерна на прощание, он в ответ сжал меня как тисками. Возможно, старый солдат так прощался со всеми своими боевыми товарищами, но для меня он сейчас был самым близким человеком в этом мире. И самым лучшим другом во всех мирах. Молча, я разорвал объятья и наблюдал за их прощанием с Ириной. Она вжималась в него изо всех сил, а он лишь легонько похлопал её по плечам. Поезд загудел, и мы зашли в вагон. Юнгерн тут же развернулся и ушёл с перрона, наверное, слезливые прощания с маханием платочком не для него. Да и не для меня. И скорее всего не для Ирины, хотя Кресания бы обиделась. Но, подобные ей цветы могут жить только в своём, обособленном от реальности тепличном мире, и я рад, что вытащил её оттуда.

Поезд тронулся, и я погрузился в чтение брошюрки. История компании «Вентрис» началась с того, что её основатель заключил договор с Тоддом, чтобы заменить тихоходные и не особо мощные поезда с магической тягой, которая хороша в лёгких городских машинах, но чем больше масса, тем больше и расход энергии. Отдельно уточнялся вклад поездов старого поколения в развитие современного общества, так как именно из «кочегаров» произошли современные «горючие» маги. Кочегары питали магический двигатель поезда, работая короткими сменами по двое, а всего их могло набираться до двенадцати человек!

Почти любой маг годился в кочегары, а платили вполне неплохо, так что магические академии пошли даже не как грибы после дождя… Они стали открываться со скоростью, с которой появлялись клоны Гарри Поттера в моём мире. Сейчас ажиотаж спал, магов-недоучек больше не штампуют по десятку тысяч за год, а те, что остались обслуживают мощные промышленные или военные двигатели и называются «горючими». Ну и заправки, конечно. С Юнгерном мы на такие не заезжали, но он скорее всего менял накопители.

Ну а новые поезда использовали древний, хорошо забытый источник энергии — демонов. Прямо как моё кольцо, да. Наверное, именно поэтому заслуги «кочегаров» так превозносились автором брошюры, чтобы никто не обвинял «Вентрис Компани» в том, что они отбирают у людей работу, отдавая её демонам с целью сокращения издержек. Но цены на билеты и правда были не высоки, если ты не заставляешь железнодорожников в последнюю минуту цеплять к составу вагон класса люкс, в плацкарте вот вообще можно было ехать за кровь, а не деньги на любое расстояние, больше 100 грамм не возьмут.

По началу бизнес «архивариусов» показался мне невероятно прибыльным, но потом поезд добрался до границы и начался таможенный досмотр, после которого я понял, что беспошлинно ввозить товары в инвентаре не получится. К Ирине подошёл таможенник с прибором, похожим на тот, которым Андрей читал мой статус, только без антенн. Вместо них был съёмный цилиндрик, который отдавали проверяемому, тот убирал его в инвентарь и прибор выдавал сумму пошлины. Я от досмотра отказался и мне назначили максимальную пошлину в пятьсот монет. Не думаю, что моё оружие и трофеи были чем-то запрещённым к провозу, просто, а не пойти ли всем этим государствам нахер?

Брошюра технично обходила вопрос как связаны демоны и билеты, оплаченные кровью, но если сложить эти два факта и ещё один — у истоков компании стоял бог крови — получалось, что поезда используют кровь, чтобы кормить сильных демонов, которые и таскают их по рельсам. А Тодд так-то молодец, такую энергию в мирных целях приспособил!

Ирина всё-таки заняла отдельное купе, но это не отменяло нашей сделки, я просто решил немного отдохнуть и спокойно поваляться на кровати с книжкой. После этого заказал в своё купе ужин на двоих, с бутылочкой лёгкого вина для разминки перед настоящим банкетом, ожидающим меня по приезду. Организацией романтической атмосферы я целенаправленно пренебрёг, хотя проводник предлагал свечи, цветы и шёлковое постельное бельё, за смешные сто монет. Вообще, сравнивая цены, я склоняюсь к тому что одна монета примерно равна пятидесяти центам, то есть делю местные цены пополам и получаю результат в американских вечнозелёных.

Официант расставил на столе ужин, выглядящий весьма аппетитно — рыба, белое вино, салатики… Не важно, после окончания расстановки я отправил его за главным блюдом.

Она зашла, буднично разделась и села рядом, глядя на стенку.

— Тебе жарко?

— Нет, мне холодно, поэтому суй быстрее, чтобы я долго не мёрзла.

— Неплохая стратегия, обставить всё так, будто мы уже лет десять женаты и перестали различать секс и поход в туалет.

— Ну что ты, это очень важно для меня — сказала она с нескрываемым пофигизмом в голосе.

— Ладно, в конце концов я давно смирился с порядком вещей. Сначала ты ебёшь женщине пизду, потом она ебёт тебе мозги. Но я — Реверс. Поэтому сейчас ты сядешь напротив, и мы поболтаем, а после я отдам тебе инициативу в постели.

— Ты хочешь трахнуть мне мозги, а потом дать оттрахать себя?

— Можешь понимать «Реверс» как «тот, кто делает всё наоборот», а можешь считать это просто ничего не означающим именем. Оба варианта верны, потому что мне действительно нужно получить ответы, и я люблю, когда женщина сверху. Но я обставил это так, чтобы нормы и правила оказались вывернуты на изнанку.

— Так что ты хотел узнать? — сказала она, усевшись за стол напротив меня — Это как-то связано с тем, что ты из другого мира и не понимаешь, как здесь всё устроено?

— Хах. У таких как я есть своеобразный кодекс — свод неписанных правил, прав и обязанностей. Согласно ему, у меня есть право на экспозицию, а всё что мне не расскажут будет использовано против меня. Это одноразовое право, но я им так и не воспользовался.

— И ты используешь его на мне, чтобы переместившая тебя в наш мир сила заставила меня выложить всё, что я знаю?

— Да вот хренушки. То, что произошло за последние три дня нифига не нормально для вашего мира, и местный понял бы не больше моего. А скорее даже меньше.

— Тогда к чему ты это говорил?

— Просто отвечал на вопрос. Ну и чтобы оправдаться перед самим собой. Короче, начнём с начала. Почему ты не умерла после потери девственности, как это происходит с Вирджинией?

— Ты ошибаешься, со мной произошло ровно то же самое, что и с ней. Это Вирджиния не умирает после секса, хотя и делает вид. Вернее… — она прервалась и замолчала. Я взглянул на неё и приступил к еде, она присоединилась.

— Ну что, теперь ты сытая и добрая, и можешь продолжать рассказ?

— А на чём мы остановились?

— На том, как Вирджиния симулирует после оргазма, но на самом деле нет. Ты как раз собиралась объяснить почему это не так.

— Реверс, да ты латентный оптимист, если считаешь, что каждый секс богини заканчивается оргазмом! Но, ты прав, эта деталь мало на что влияет. — сказала она, глядя на мою кислую рожу.

— Итак, у богов есть две фазы. Два набора свойств, из которых состоят их личности. У кого-то они почти не различимы, как у Зога с Хогом, у кого-то «такие разные, но всё равно вместе», как у Парацельса, который одновременно держит активными обе, а Торвальд вообще из двух собрал одну, что вообще-то невозможно, но он обошёл запрет, создав для этого целый народ. У моей богини наборы похожи, но как сёстры, а не как копии, и возможно именно поэтому они друг друга терпеть не могут. Обе хотят власти через принуждение и страх, но подходят с разных сторон.