— У тебя было что-нибудь с Энни?

— Нет. Кроме пары подзатыльников в самом начале знакомства, — охотно поделился Тарас, ощутив гул собственного сердца в ушах. — А что?

— Нет, ничего. Просто интересно.

Следующие несколько минут они вновь делали вид, что очень заняты поиском травы. Парень в этот момент будто видел себя со стороны и только диву давался: ведь все готово к тому, чтобы задать главный вопрос, почему нет-то? Но как только отстраненное от обстоятельств сознание возвращалось в тело, решительность исчезала.

— А можно ещё один вопрос? — вновь проявив инициативу, подала голос Ласточка.

Тарас кивнул, ощущая, как некто извне бьет его самыми позорными пощечинами, какие только может претерпеть трус. Ласточка некоторое время шла молча, собираясь с духом. И судя по всему, смелости у нее в этот момент было в разы больше, чем у ее спутника. В сумерках уже было не видно, насколько она покраснела, не было видно и того, как сильно она стиснула пальцы, держа в руках пучки собранной травы.

— Тогда, в лаборатории… — начала она, но ее дыхание перехватило от волнения. Потребовалось еще несколько секунд, чтобы набраться сил.

Тарас ловил каждый звук, срывающийся с губ этой девушки, с чувством стыда понимая, что полностью передал инициативу.

— Лукас спросил у тебя… — продолжила Ласточка. — «Хочешь, чтобы твоя любимая умерла?»

— Да, было такое. — сдавленно сказал парень.

— Кого он имел в виду?

Тарас остановился. Его сердце готово было выскочить из груди, а он стоял и никак не мог справиться со своими эмоциями, хотя ему очень хотелось показаться хотя бы капельку мужественнее. Но с другой стороны он понимал, что если попытается хоть что-то сказать сейчас, то это будет выглядеть так жалко, что девушка наверняка начнет смеяться над ним. А момент казался таким неподходящим, чтобы ее смешить.

Она стояла напротив него, в ожидании заветных слов, он же собирался с духом, чтобы ответить, но…

Где-то вдалеке послышалось: «Ребята! Скорее все сюда!»

Тарас с Ласточкой с видимым сожалением переглянулись между собой и заспешили в ту сторону, откуда донесся крик. Там выяснилось, что найден выживший. Он был достаточно плох, но говорить мог.

От него узнали, что Лев жив, но ранен. Его, как и всех остальных, люди в масках и с огнестрельным оружием загнали в один из вертолётов. Затем облили деревню топливом и подожгли.

Выжившим оказался мальчишка из группы, которая нарвалась на небольшую засаду — из небольшой расщелины в скале вылезло нечто непонятное, вроде сколопендры, телом которой служил мешок, набитый клубнями. Несколько стрел не причинили ей никакого вреда, и группа решила бежать.

Но как только люди повернулись спиной к неведомой твари, она выпустила из сочленений панциря на спине целое облако маленьких летающих гадов. Эдаких проволочников с крылышками. Насекомые в считанные минуты проникли под кожу несчастных селян, хотя трава в их рюкзаках должны была послужить защитой. Чуть позже стало ясно, что рюкзак этого несчастного был набит самой обычной крапивой. Как такое могло произойти, никто не смог выдвинуть даже предположений.

Малец спасся только благодаря тому, что почти сразу запнулся об камень и скатился в овраг, где бросился в лес, сломя голову. Может быть его не смогли догнать, может быть монстру хватило и тех, кого удалось заманить в ловушку. Энни в этот момент рассказа вновь поразилась тому, что мутанты способны на такое.

Лиана осталась ухаживать за больным и отправила Ласточку жечь костер и варить травы. Девушка вооружилась палкой, тщательно перемешивая булькающее варево. Готовилось оно в большом чане, который Карти на собственной спине принес из горящего поселка. Пространство вокруг тут же наполнилось освежающим ароматом, который нисколько не вредил Тарасу — он чувствовал себя вполне комфортно, хотя голосок внутри неустанно требовал прекратить и отойти подальше. На самочувствии рабочего это никак не отразилось, так что он без труда присоединился к компании людей, собравшихся на ужин.

Провизии в машинах оставалось не так много, но разделив все это между собой, выжившие едва ли остались голодными. Вскоре Лиана закончила с больным, перевязав его раны. В основном это были ушибы и ссадины — внимательный осмотр кожи показал, что в него не сумел пробраться ни один из тех мелких гадов, которых он сам и описывал. Вся эта история выглядела немного странно, но разобраться в ней более подробно не представлялось возможным.

Лиана освободилась и тут же поспешила подменить Ласточку. Она видела, какой усталой выглядит ее подруга, потому отправила ее отдыхать. Тарас же, собравшийся идти следом, получил задание: принести воды. Пришлось несколько раз сбегать к ближайшему ручью, неся в руках чугунные котелки.

Когда он закончил, наступила глубокая ночь. Стало совсем темно, но угли на пепелище деревни светили ярко, неустанно напоминая о том, что случилось. В воздухе отчетливо проступала вонь, и вскоре даже травяной отвар не смог бы заглушить его.

Тарасу захотелось найти Ласточку и таки договорить. Все это время он репетировал каждое слово, каждую реплику, которую он мог бы ей сказать. Переигрывал в голове уже случившийся диалог и с отчаянием понимал, как много и как красиво мог бы сказать, если бы не был таким непроходимо тупым.

Но когда он нашел девушку, лежавшую на походном матрасе, выяснилось, что она уже спит. Как и все остальные. Парень не заметил, что пока он собирался с духом, момент был окончательно потерян.

Сам он, даже когда лег на траву, долгое время не мог заснуть — внутри ворочалось то самое чувство… Лукас смеялся, и Тарас четко видел ненавистное лицо перед собой.

— Ну что, собачий сын, — с вызовом произнес старик. — Я смотрю, у тебя ко мне много претензий накопилось, да? Приходи, я жду тебя.

Его смех заглушил все остальные звуки, заслонив собственные мысли Тараса. Это продолжалось довольно долго, пока парень не открыл глаза.

Высоко вверху рассветало утреннее небо. А значит, настала пора собираться в путь.

— Ну что ж, ублюдок, — прошептал себе под нос Тарас. — Я иду. Жди.

Они двигались колонной, в прежнем режиме, как это было еще тогда, когда впервые удалось раздобыть сразу три бронемашины. Основные любители авантюр в лице Тараса и его команды, естественно, двигались во главе. Все остальные — сзади. Дорога, уже известная, нисколько не изменилась.

Останки асфальтированных дорог перемежались с рытвинами, в обход которых успели образоваться заметные колеи. Горы отдалялись с каждой минутой, но как ни странно, теперь от этого становилось только легче. Оно и не удивительно — сколько ужасов и пережитых страданий осталось там, на пепелище?

Красноватый грунт постепенно сменялся черноземом, травы становилось все больше. На смену одиноким деревьям приходили рощицы, а вскоре на горизонте выросла черная полоса старого леса. До военной базы оставалось совсем чуть-чуть.

Некоторое время ехали молча, каждый в своих мыслях. Да и осознание того, что каждое слово может слышать Лукас, особой разговорчивости не добавляло.

Тарасу очень хотелось как-нибудь привлечь внимание Ласточки. Но он не знал, как бы это сделать так, чтобы другие не обратили внимание. Разговор, начатый еще на закате, так и не продолжился. Так хотелось признаться в чем-то важном, услышать слова, от которых все встало бы на свои места. Но парень волновался, как подросток. И он прекрасно понимал, почему это происходило именно так.

Ласточка была невероятно красивой девушкой. В который уже раз он пытался припомнить тех, кого он оставил в Городе. И никак не удавалось найти лицо, хотя бы близкое к тому очарованию, каким обладала жительница Надежды. Если там, среди работяг, солдат и ученых женщины пытались выглядеть красиво, то здесь все выглядело так честно и естественно, что Тарас пасовал. Хотя взаимность и промелькнула между ними, он все равно не был уверен, что эта девушка в какой-то момент не передумает.