— София…

Санников открывает дверь и подает мне руку, которую я решительно игнорирую, даже не глядя на нее, будто и не замечаю.

Смотрю сквозь него, пустым замороженным взглядом.

Его челюсти снова сжимаются. Но он только отстраняется, дав мне возможность хотя бы не натолкнуться на его каменную грудь. И то хорошо.

Мы молча подходим в самому дому. Окажись я здесь иначе, радовалась бы, как ребенок, все бы осмотрела, заглянула бы в самые укромные местечки. Это же просто мечта, а не сад! Но теперь… Просто иду вперед, глядя перед собой стеклянным взглядом.

Санников распахивает входную дверь, пропуская меня вперед.

И сердце снова сжимается, уходит в пятки.

Если он не дал мне времени даже на то, чтобы свыкнуться со своим положением, то где гарантия, что не набросится на меня прямо сейчас, едва мы переступим порог и дверь за нами захлопнется?

И правда.

Стоит нам только оказаться внутри, как все галантность Санникова на этом заканчивается.

Он не заговаривает со мной, не предлагает чашку кофе или чая, не показывает ничего в доме.

Просто решительно идет вперед, указывая мне следовать за ним взмахом руки.

Ну вот.

Мне уже явно указывают на мое место, кто бы сомневался!

Приходится почти бежать за ним по длинному коридору с огромными окнами. Нечего и говорить, что ничего ни в доме, ни за окном я даже не успеваю и рассмотреть!

Санников толкает одну из дверей, входя внутрь. Мне ничего не остается, как следовать за ним послушной собачонкой. Пусть даже и гордо держащей голову. Пока гордо. Пока…

— Жить будешь здесь, — рвано отдает короткие приказы, даже на меня не глядя. Как будто я и в самом деле просто пустое место.

— Ни с кем не связываешься, никому ничего не объясняешь. Выходить из дома запрещено. Твоей матери я скажу все, что ей нужно знать. Буду поздно. Ты должна быть готова.

Вот так. Отрывисто. Командой фас. Или сидеть.

Почему-то это бьет по мне хуже, чем та страсть, которая прямо на километры выплескивалась из него, пока мы были на аукционе и после, в кабинете Гурина. Каждое слово-приказ, как пощечина.

— К… — я таки запинаюсь. Не могу. Это для меня слишком. — К чему готова?

— Исполнять мои желания.

Никаких перемен. Даже торжествующей или похотливой улыбки на лице не возникает. Одна сталь.

Подавляющая напрочь.

— Все желания, София. Так что будь готова.

Даже не взглянув на меня напоследок, Стас резко поворачивается и таким же решительным быстрым шагом выходит из комнаты.

Как будто кофе секретарше своей приказал приготовить. Не больше и не меньше. Или документы на подпись.

А чего я, собственно, ждала?

Я ведь теперь вещь… Не более…

Так и остаюсь стоять вытянутая, как струна, минут еще, наверное, пять. Ровно столько, сколько, по моим прикидкам, ему нужно, чтобы выйти из дома и уехать.

А после просто валюсь на постель, закрывая лицо руками.

Все непролитые за последнее время слезы прорываются из меня, как из самого настоящего фонтана. Все, которые я сдерживала в себе с тех пор, как отца не стало. Тогда нужно было держаться. Не дать слабинки. Ради мамы. Ради Маши. Но теперь… Теперь мне не перед кем держать лицо, а моя чаша оказалась совсем переполненной.

Вспоминаю свой далекий, как из другого мира, или какого-то полузабытого фильма, День рождения.

Ровно два года назад.

До рассвета так далеко. Совсем темно. Никогда так рано не вставала, а в эту ночь почти и не ложилась.

Пробило полночь. Именно в это время я родилась. Так что к четырем утра вполне уже была совершеннолетней.

— Софи, ну ты что! Так всю жизнь и будешь мамочку слушаться! Тебе завтра 18! Ты уже становишься совершеннолетней! А в День рождения всегда должны исполняться мечты! Для того этот день и создан, чтобы исполнять хотя бы одну из них! — смеясь, самая близкая подруга, с которой не разлей вода были с самого детства, подбивала меня почти на преступление.

Гидроциклы!

Я мечтала покататься на гидроцикле!

Вот уже почти год, как это стало для меня самой настоящей навязчивой идеей!

Только, к сожалению, совершенно неосуществимой…

Мама и близко не подпускала никого из нас к воде.

Еще в детстве ее маленький братишка утонул, когда они с родителями впервые поехали отдыхать на море.

Именно поэтому сами мы там никогда и не были и на все лето я оставалась скучать без друзей, довольствуясь лишь их фотками, которые рассматривала с завистью с морских курортов. И рассказами о том, как они сказочно отдохнули!

Поэтому же у нас в доме и не было бассейна, как у всех моих друзей.

Естественно, потихоньку я научилась плавать и позволяла себе это блаженство, когда была в гостях, а рядом не было взрослых, которые могли бы выдать меня матери.

Но когда все повально начали ездить на озеро кататься на гидророциклах, меня будто с катушек сорвало.

Ничего так не хотелось, как хотя бы разочек попробовать!

И Вика таки подбила меня!

Зная, что никто в доме не проснется раньше шести утра, в четыре я потихоньку выбралась.

Все было продумано просто идеально.

Вика принесет мне купальник и полотенце, просушимся мы на базе, которая и выдает заветный транспорт напрокат, ну, в крайнем случае даже заплатим за номер, а спортивный костюм я надела как раз для того, чтобы сказать, что была на пробежке, если не вернусь до того, как все проснутся.

Специально до этого целый месяц вставала спозаранку и бегала. Я все продумала. Попастся была не должна!

Сердце замирало, когда тайком выходила из дома.

Совсем недалеко, у дороги, меня уже ждала Вика. Ну, и Виталик с Димкой, с которым мы тогда уже начали встречаться.

— С Днем Рождения, бэйби! — Димка смачно поцеловал меня в губы при всех, притягивая к себе за талию.

Ему уже было двадцать. И он изо всех сил старался вести себя, как взрослый. Ну, или, вернее, как он себе представлял это взрослое. Насмотревшись, в основном, фильмов. Или на тех, кто постарше, в ночных клубах.

Это теперь я понимаю. Но тогда мне это казалось таким круууутым, а сам мой парень — вот просто ужасно взрослым!

— Запрывай! — он распахнул передо мной дверцу своей машины.

И тут же дернулся с места. Не разгоняясь. Сразу — на полную скорость.

— Летим с ветерком, малыш! — закричал, перекрикивая ветер, что тут же почти снес волосы вместе с головой.

Димка обзавелся на двадцатилетие собственным кабриолетом. Ярко-красным. Черт, что могло быть круче?

К озеру мы подъехали, кажется, за несколько минут.

Мы выбрали два двухместных.

Димка деловито отмахнулся, когда ему попытались провести инструктаж.

Ну, да. Это только я была здесь в первый раз. Все остальные уже умели все с закрытыми глазами.

— Не гони только сразу. Дай привыкнуть.

Я с восторгом устроилась рядом с Димкой.

— Боишься? — усмехнулся своей неизменной улыбкой «крутого мачо»

— Нет. Просто не сразу, ладно, Дим?

— Все будет OK, малышка, — притянул меня, жарко целуя, сводя с ума.

Впервые я решилась сделать то, чего хотелось, без оглядок на остальных. Меня распирало от ощущения себя по-настоящему взрослой.

Не успела устроиться, отходя от поцелуя, как он тут же рванул, выжимая из нашей машинки полную мощность.

Ну, — кто бы сомневался? Это же Димка!

— Свобоода-а!! — хохоча, кричала я на все озеро, опьяненная этим полетом по волнам.

Свобода! И ведь дальше ее будет все больше!

Скоро я съеду от родителей, а, может быть, даже и переведусь учиться в другую страну.

Отец уже прикидывал варианты, считая, что образование должно быть разносторонним. Конечно, меня ждали только самые престижные заведения. И это предвкушение всего, что у меня впереди, пьянило не хуже волн!

Я не знаю, в какой момент что-то пошло не так.

Не помнила, как оказалась в воде, судорожно барахтаясь.

Почему-то сразу как-то глубоко. Кажется, вода так давила на голову, что она сейчас просто лопнет!