— Да, — решительно киваю. — Все эти деньги и фирмы — не стоят жизни. Ни моей, ни Стаса. Ничьей жизни, Роман. Разве что, кроме жизни того, кто из-за них убил отца, уничтожил почти нашу семью. Но Стас же не отступиться.
— Стас никогда не отступается. — и снова эта странная усмешка. И взгляд, что прожигает до нутра.
— И, как я думал, никогда не ошибался до этого времени. Но теперь вижу, что и здесь он не ошибся. Ты и правда — настоящая королева, София. А я думал, таких не бывает.
Заливаюсь краской.
Не от смущения. От радости какой-то дикой, что разливается в груди.
Стас говорил обо мне со своим лучшим другом!
А, значит, ему вовсе не все равно!
И все, что я успела себе надумать за все это время — полная ерунда!
Он просто особенный. Непростой. Очень специфический. Наверняка не хотел просто, чтобы я видела его больным. Ну, и потом — не хотел размягчаться в отношениях, пока не выяснит, откуда исходит угроза. В этом как раз весь Стас. Его натура.
Подписываю тут же, не читая, когда передо мной на стол Роман выкладывает бумаги.
— Кстати. Твоя сестра.
Вся подбираюсь.
Нет за это время я вовсе не забыла ни про Машу, ни про маму. Только вот с ними, как и со Стасом, неизменно не было связи.
— Ей сделали операцию на следующий день, как ты появилась в этом доме. Стас в тот же вечер отправил их в клинику. Клиника закрытая, небольшая, но самая лучшая. Она в горах, поэтому связи там нет.
— И… Как она? — сердце безумно, бешено колотится, выскакивая из груди.
— Операция прошла успешно. Идет на поправку. Скоро будет дома, скорее всего. Пара недель.
Буквально падаю на спинку стула, чувствуя, как наконец-то спадает все то напряжение, которое держало меня все последнее время.
Наконец можно на самом деле расслабиться! И жить!
А ведь ничего, ни слова мне не сказал!
Хотя…
Мы вообще тогда не умели разговаривать…
— И еще. Стас выкупил ваш дом. Теперь он оформлен на твое имя, София.
— Как? — поверить не могу!
И, несмотря ни на что. я безумно этому рада! Даже не ожидала, что это заставит меня так радоваться!
— Его ведь выкупил Ефимов! И ни за что бы не продал из-за своих амбиций стать выше отца и завладеть тем, что ему принадлежало!
— Поверь. Стас может быть очень убедительным. Настолько, что вряд ли кто-то ему откажет. Даже если он захочет чью-то почку. Я, по крайней мере, таких, чтоб отказали, еще не видел.
Ну да. Мне ли не знать, каким он может быть?
— На твоем счету, София, очень приличная сумма.
Роман показывает мне бумаги, он которых я замираю. Действительно, сумма не просто приличная. Скорее уж, неприличная! Стас что — таким образом решил компенсировать мне стоимость этих фирм? Неужели думает, что я ему не доверяю?
— Это… Слишком…
Бормочу, понимая, что бессмысленно. Со Стасом надо разговаривать, а не с его другом.
— Здесь хватит на долгую безбедную жизнь. София, — слишком резко перебивает меня Роман. — Ты можешь вернуться в свой дом. И вести прежний образ жизни. Поверь, перед тобой снова откроются все прежние двери, а, может, даже больше. Можешь уехать за границу, плюнув на все здесь и жить там, ни в чем себе не отказывая.
— Но…
Что-то я уже совсем ничего не понимаю. А Роман снова отворачивается к окну.
— тебе больше ничего не угрожает, мы скоро опубликуем информацию о том, что фирмы принадлежат Стасу. Можешь жить абсолютно свободно и без страха, не оглядываясь через плечо.
— Но…
— Стас вернется завтра вечером. До этого времени ты можешь собраться и переехать из его дома. Больше ты ему ничего не должна. Ты свободна, София.
— Это Стас сам просил мне передать?
Сжимаю кулаки так, что белеют пальцы.
— Да. Сказал передать, что все свои обязательства перед ним ты выполнила. Он тебя больше не держит. Ты ничего ему больше не должна. И совершенно свободна.
Замираю. Сказать ничего не могу. Его слова превращаются в голове в какой-то странный гул.
— Ну, мне пора, — Роман поднимается, снова заполняя своим огромным телом весь кабинет. — Рад был познакомиться, София.
Только киваю, глядя перед собой невидящими глазами.
Он меня отпускает?
Как?! Как же так?!
А все его слова тогда, после нашего первого раза? О том, что не отрывался бы от меня, снова и снова выбивая это мое «хочу»?
А как же все те слова, которые все это время стучатся в моем сердце? И только ждут, когда я смогу сказать их Стасу?
Хлопает дверь.
Я остаюсь в огромном доме одна.
Только теперь, вот сейчас впервые — я вдруг здесь одна по-настоящему.
Потому что все это время вместе со мной здесь незримо присутствовал Стас.
А теперь его нет.
Исчез. Испарился. Оставив меня в полнейшем одиночестве своей чертовой свободой!
Сжимаю виски, бессильно опуская руки на стол.
Что я должна делать теперь? Как поступить?
Тишина оглушает. Как и боль от того, что Стас меня буквально вышвыривает из своего дома.
Даже не поговорив. Даже не попрощавшись. Не сказав напоследок пусть даже слов о том, что я ему больше не нужна.
Даже если так. Даже если эти слова прострелят мое сердце навылет.
Нет, — решительно поднимаюсь, приняв окончательное решение.
Пусть Санникову удалось меня купить, но откупиться от себя вот так, — я ему не дам! Пусть посмотрит мне в глаза и скажет то, что чувствует! Но скажет сам! Лично!
И я… И я, возможно, ему тоже все скажу…
Потому что те слова, что поселились в моем сердце, распирают грудь.
Скажу. Даже если они ему и не нужны.
Глава 55
Стас
Как в замедленной съемке.
Вижу вспышку, и даже не думая, прикрываю ее.
Валю на землю, падая сверху, прикрывая своим телом.
Секунда, — а как будто вечность. И словно вся жизнь перед глазами проносится.
И эта, другая вспышка, — не выстрела, не перед глазами, — прямо в сердце.
Вдруг ослепляет.
Потому что в один миг понимаю. То, что держу сейчас в руках, что обхватил, судорожно вцепившись и прикрываю собой, София, — самое, блядь, ценное, что есть для меня в жизни! Единственное и самое главное, что в ней для меня существует!
Она.
Ради нее я готов на все.
Готов умереть вот сейчас, лишь бы осталась жить.
Блядь.
Как я раньше не понимал, не видел?
Думал, что хочу ее до одури! Все во мне маленькая принцесса взрывала! Все внутри, крышу рвала и до хруста зубов, до скрежета ее хотел!
Ни хера.
Это не страсть.
Я, блядь, оказывается, люблю ее! Не просто, не сейчас, не из-за восхищения и того, как одуренно мне с ней было в постели. Какая сумасшедшая, пьянящая принцесса на вкус. Как хочется пробовать ее — снова и снова, не отрываясь. Чувствуя, как ведет, как пьянею, до одури безумной пьянею от нее. И оторваться не способен. И каждый раз все больше хочется…
Ни хера.
Я люблю ее с первой нашей настоящей встречи.
Еще тогда, с того самого озера, в котором она умудрилась утонуть!
Уже тогда в сердце впилась своими ноготочками маленькими. Своим дыханием. Румянцем на розовых щеках. Улыбкой этой — такой нежной, будто по сердцу проехалась. И вкусом губ своих — таким же сумасшедшим медовым, как и ее глаза.
Тогда уже туда проникла. Забиться по-другому совсем его заставила.
Хоть и мозгами понимал, что даже о ней и не думаю, что думать, как о женщине не могу!
Всегда любил. С того самого момента.
Даже когда во все тяжкие с другими пускался. А ее любил.
Самому себе врал, что отомстить хочу. Сам себе не мог, признаться.
А ведь потому и понесся на этот аукцион, бросив все на свете! Хотя были и другие, крайне важные заботы и дела!
Обхватываю тонкое тело так крепко, как только способен.
Пусть. Пусть меня, а не ее. Только не ее!
И темнота.
