Гейб расхохотался, а Алекс надулся, но промолчал.
– Так я и знала! Ты тоже на содержании у Гейба?
– Ну и что? Я его отец, в конце-то концов. А дети должны содержать своих престарелых родителей!
– Угу-угу, кто бы спорил! Ладно, с тобой всё ясно, ты о малышках лучше расскажи.
– В общем, в этот раз произошёл сбой. То есть, одна из женщин сообщила мне, что беременна, я тут же ответил, что рад и с нетерпением жду рождения нашего малыша, хотя работа не отпускает меня из-за границы, но я созванивался с ней, общался по скайпу…
– Короче, всё как всегда, – кивнул Гейб.
– А что? Это же работает. В общем, остальными я уже и не интересовался, тем более, что больше никто о своей беременности не сообщал. Я прилетел к родам, собираясь, как обычно, забрать малыша себе. И тут – облом. Ребёнок оказался не моим!
– Ты в этом уверен? – хмыкнул Гейб.
– Ещё бы! Мало того, что он был тёплым, так ещё и чёрненьким. Я посоветовал его мамаше найти того, от кого она в действительности родила своего ребёнка, а сам отправился на поиски своего. У меня был список женщин, с которыми я спал в те дни…
– На двести имён, – подхватил Гейб.
– Не ёрничай! Всего на четырнадцать. Но всех нужно было разыскать и выяснить, не родила ли одна из них ребёнка, не ставя меня в известность?
– И долго выяснял?
– Порядочно. Но беда была не в этом. Оказалось, что мать близняшек отдала их на усыновление сразу же после родов. Так что, пока я выяснил, кто именно их усыновил…
– Ты что, украл их у приёмных родителей? – ахнула я. Хотя нет, он же говорил, что забрал их из приюта.
– Было бы нужно – украл бы. Я их отец, имею право. Но это не понадобилось. К тому времени, как я нашёл эту семью, девочек уже сдали обратно.
– Но почему?! – я была в шоке. Как можно было отказаться от таких куколок?
– Замедленное развитие. К двум годам они едва научились ползать. Видимо, прикинув, сколько придётся с ними возиться, те люди решили, что «дефективные дети» им не нужны. И сдали их в приют.
– Хорошо ещё, что просто в приют, а не на опыты, – пробормотала я. Слишком знакомая ситуация.
– А что с их холодной кожей? – спросил Гейб. – Это что, никого не заинтересовало?
– А вот тут им, можно сказать, повезло. Обычно я своим женщинам вешаю лапшу на уши про редкое генетическое заболевание, нарушающее циркуляцию крови, отчего моя кожа кажется холодной. Они верят. Ну и мать близняшек, когда выяснилось, что её дети холодные, сообщила врачу про генетический дефект их отца, который, видимо, передался детям. А поскольку в остальном малышки были просто идеально здоровы, то врачи особо не заморачивались. Приняли это как некий «косметический дефект», не более того. Так и в их медицинской карте было написано. И приёмных родителей это тоже не смутило. А вот замедленное развитие – очень даже. Они посчитали себя обманутыми и отказались от детей.
– Словно товар в магазин вернули, – покачала я головой. – А ведь это дети. Живые дети, а не туфли, у которых подошва отклеилась.
– Видимо, так думают не все, – сурово проговорил Гейб. – И что дальше? Остальное время они жили в приюте?
– Если бы? Тогда я нашёл бы их намного раньше. Были ещё два усыновления, и каждый раз им меняли фамилию и возраст. Да и сдавали их в другие учреждения.
– Возраст? – удивилась я.
– Именно возраст. Нужно же было их как-то пристраивать, вот и дурили приёмных родителей. Подгоняли возраст под внешность. В общем, во второй семье они прожили около года, а потом там родился родной ребёнок. Неродные дети стали не нужны, особенно с замедленным развитием, которое за год стало весьма заметным. А третий раз был хуже всего. В той семье они провели всего несколько месяцев. Там ситуация вообще сложилась ужасно. Настоящие страсти, я раньше думал, что такое только в кино бывает.
– Про оборотней люди тоже так думают, а мы есть, – хмыкнула я. – Что там произошло-то?
– Если коротко, то хозяин дома застал жену в постели с любовником, ему снесло крышу, и он убил обоих из дробовика. Итог – он в тюрьме, жена его в могиле, девочки снова в приюте. Им уже подыскали новую семью, когда я их нашёл. Заявил о своём отцовстве и забрал их практически без проволочек.
– Вот прямо так и забрал? – недоверчиво нахмурился Гейб.
– А почему бы и нет? Я же отец. Сходство у нас, как видишь, очевидное. И моя «болезнь с плохим кровообращением» сыграла свою роль. К тому же, я назвал их точную дату рождения и принёс письмо от их матери, в котором она указывает меня отцом – запасся, когда нашёл её. Так что, проблем не было никаких. Там были рады-радёшеньки избавиться, наконец, от девочек. Я приехал в приют вчера утром, а детей получил в тот же день после обеда. Теперь они мои!
– Твои? – Гейб поднял правую бровь. – Что, в этот раз собираешься сам их растить?
– Ой, Гейб, ну что я знаю о детях, тем более – о девочках? Уверен, ты справишься намного лучше. И опыта у тебя навалом, да и не один ты теперь.
– Кто бы сомневался, – пробормотала я, закончив готовить пюре и выкладывая тарелки на стол. – Что-то никто так и не пришёл…
– А ты кого-то ждала? – удивился Гейб.
– Я думала, что семья захочет прийти, повидаться с Алексом. Наготовила…
– Они придут. Но не сейчас. Алекс не настолько значимая персона, чтобы приходить с ним повидаться.
– Эй, я сижу здесь и всё слышу!
– Я не сказал ничего такого, чего ты и сам бы не знал. Ты являешься раз в тридцать лет, чтобы оставить мне очередного младенца, и, иногда, в «межсезонье» – когда деньги заканчиваются. И даже когда ты здесь – тебе глубоко плевать на собственных детей. Так чего ты ждёшь в ответ?
– Ничего, – пожал тот плечами.
– Ну и славно. – Гейб повернулся ко мне. – Уверяю тебя, эти котлеты не доживут и до завтра. Семья обязательно захочет посмотреть на малышек, особенно учитывая, что это первый случай появления у нас близнецов. А пока – давайте просто пообедаем, я проголодался.
В кухню заглянул Лаки. Улыбнувшись, я щедро наложила в миску котлет и окорочков. В этом доме все любили поесть. Интересно, малышки уже могут есть взрослую еду, или у них пока какая-то особая диета? Ладно, Гейб точно в курсе, в крайнем случае – спрошу у Аланы. Или у Джеффри – он же ещё и педиатр. В общем – ничего страшного, я справлюсь.
– У тебя появилась собака? – спросил Алекс, посматривая на довольного Лаки. А до этого что, не замечал его, что ли?
– Да, а что? Какие-то проблемы? – ответил ему Гейб.
– Никаких, – помотал тот головой, и разговор был исчерпан.
Когда мы закончили обедать, Алекс встал, попрощался и вышел из дома. Свою миссию он выполнил. Бросить прощальный взгляд на дочерей, которых искал более четырёх лет, ему даже в голову не пришло. Гейб был прав: дети для него – лишь имущество, которое он сдаёт старшему сыну на хранение и забывает о нём. Для меня такое его поведение было диким. Я так долго была одна, что безумно радовалась, став частью огромной дружной семьи оборотней. А Алекс, имея всё это – не ценил своё счастье. Ну и ладно, его потеря.
К счастью, остальных членов семьи растил Гейб. Или те, кого растил Гейб. Или… В общем, именно он оказывал влияние на всех членов семьи, и именно его мировоззрение они впитали… пусть не с молоком матери, но впитали. Что ж, в семье не без урода. И этот урод в очередной раз покидает семью. Скатертью дорога.
Глядя, как «Мерседес» направляется к выходу из Долины, я пробормотала.
– Аист прилетел, аист улетел, а дети остались. И к Томасу заезжать он, конечно же, не собирается…
– Он забыл его имя, как только мы перестали о нём говорить, – хмыкнул Гейб.
Я взглянула на часы. С момента появления Алекса не прошло и двух часов, а мне показалось, что уже вечер. Так, малышки проспят ещё минимум полчаса, а у меня есть к Гейбу вопросы, на которые мне не терпится получить ответы.
– Гейб, можно тебя спросить?..
– Конечно, о чём угодно. Только давай-ка пройдём в гостиную и сядем на что-нибудь мягкое и удобное. Когда проснутся девочки и начнётся нашествие гостей, спокойно посидеть нам уже не удастся. А я слишком давно не обнимал тебя. Соскучился.
