Лес внезапно закончился. Перед нами было пустое, без деревьев и кустарников, пространство, а наш дальнейший путь преграждала колючая проволока. След Вэнди привёл нас к тому месту, где она протиснулась под ограждением – в земле было небольшое углубление, заросшее травой. Оно не бросалось в глаза, но его глубины было достаточно, чтобы малышка смогла выбраться наружу. Взрослому там было бы не пролезть.

Запах людей и собак уходил в сторону. Решив поинтересоваться, куда именно, мы последовали за ним, не выходя из леса на открытое пространство, и, примерно в полумиле, увидели ворота – именно оттуда преследователи выбежали в погоню, а потом шли вдоль забора, ища след малышки. Скорее всего, не будь с ними собак – они, видимо, не смогли бы её догнать. Но тогда я бы не заинтересовалась собачьим лаем в «безлюдной» местности и не встретила бы Вэнди. А без меня её всё равно бы поймали, рано или поздно.

За забором находилось приземистое двухэтажное кирпичное здание, весьма мрачное. Я заметила, что на всех окнах были решётки. По двору расхаживали часовые с собаками. У ворот была будка с охраной, а перед ней – шлагбаум. А над двором возвышалась вышка с прожектором, свет от которого равномерно обегал весь двор.

Просто удивительно, как Вэнди удалось пробраться через всю эту охрану? А может её усилили после побега малышки?

Табличка над проходной привлекла моё внимание. Чёрные буквы на жёлтом фоне гласили: «Тюрьма для особо опасных преступников». Но меня привлекла даже не надпись, а знакомая эмблема в виде щита в углу таблички. Я дёрнула Гейба за рукав и, когда он обернулся, кивком указала ему на табличку.

– Странно, – нахмурился он. – Жидковато охраны для тюрьмы такого ранга. Да и один забор – тоже слишком мало.

– Табличка явно для камуфляжа, – покачал головой Ричард. – Чтобы отпугивать случайно забредших сюда законопослушных граждан. А вот что там внутри, и какая там охрана – скоро узнаем.

– Ну, – поинтересовалась я. – Какой у нас план?

22 октября 2020 года, четверг

– Какой план? – переспросил Гейб. – Для начала нужно выяснить, есть ли здесь сигнализация и видеонаблюдение, а потом проникнуть внутрь и снять часовых. Дальше – по обстоятельствам.

– У меня есть одна идейка, – сказал Пирс. – Подождите пару минут.

И исчез в лесу. Его действительно не было около минуты, не больше, а когда он вернулся, то держал в руках живого кролика.

– Настолько проголодался? – усмехнулся Адам. – Вообще-то Алана дала Гейбу бутерброды.

– Это для Миранды! – тут же возразил Гейб. – Она ещё растёт и должна нормально питаться. Пусть Пирс ест кролика, если успел так уж сильно проголодаться.

– Я не голодная! – тут же возразила я. – Пусть Пирс берет бутерброды.

– Сейчас не голодная, но нам ещё обратно возвращаться.

– Может, хватит! – прервал Гейба Пирс. – Не собираюсь я есть этого несчастного кролика!

– Тогда зачем он тебе? – резонно поинтересовался Ричард.

– Сейчас узнаете!

Пирс сорвал со своей головы вязаную шапочку, зачем-то обернул ею уши кролика и взял их в руку уже сквозь шапку. Мне это показалось странным, ведь раньше он спокойно держал зверька голой рукой.

После этого Пирс рванул через открытое пространство к забору на огромной скорости. Сейчас его не разглядел бы ни человеческий глаз, ни даже видеокамера, попади он в объектив. Подбежав к колючей проволоке, он на долю секунды прислонил к ней кролика, а потом пропихнул его сквозь проволоку, дав лёгкого пинка, от которого тот стремглав помчался вперёд, прямо на часовых с собаками.

В следующее мгновение Пирс уже вновь был рядом с нами, и мы все вместе наблюдали, как перепуганный кролик носится по двору, собаки лают и пытаются кинуться на него, а люди стараются их удержать. Одна из собак вырвала поводок у своего хозяина и теперь носилась по двору за кроликом, не обращая внимания на окрики. Из двери будки выглянул часовой, второй высунулся из её окна, оба наблюдали за беспорядком, устроенным длинноухим диверсантом.

Наконец бестолково мечущийся кролик выбрал-таки верное направление, прошмыгнул под воротами и удрал в лес. Собака под ворота протиснуться не смогла.

Ещё какое-то время она елозила возле них, высунув наружу нос и лая вслед беглецу, пока охранник не схватил её за ошейник и не оттащил, ругая за непослушание и несколько раз стегнув поводком.

– И что это сейчас было? – поинтересовался Гейб.

– Проверка, – пояснил Пирс. – Вот, смотри, во-первых, проволока не под напряжением.

– Конечно не под напряжением! – воскликнул Стивен. – Иначе Вэнди бы не смогла выбраться.

– Но его могли подключить позже. После её побега. В целях дополнительной предосторожности.

– За три дня? – скептически произнёс Ричард.

– Было бы желание – управились бы и быстрее, – произнёс Гейб. – Но они этого не сделали. Итак, это ты выяснил. Что дальше?

– А зачем ты уши кролика шапкой обернул? – не выдержала я.

– На всякий случай. Вдруг там действительно было бы напряжение. Конечно, мы гораздо менее восприимчивы к нему, чем люди, но лучше перестраховаться. А ткань плохо проводит электричество – лишняя предосторожность не помешает.

– И всё же, что ты выяснил, устроив всю эту кутерьму? – снова спросил Гейб.

– Да вы сами подумайте! Теперь мы знаем, что на вышке никого нет. Прожектор движется автоматически, им никто не управляет, иначе, если бы там кто-то был, то, во время этой суматохи, обязательно остановил бы прожектор и попытался направить его на источник беспорядка. И сам бы высунулся, как часовые в будке.

– Верно, – кивнул Гейб. – К тому же теперь мы знаем, что в будке сидят два человека.

– И собаки не особо обучены, – покачал головой Ричард. – Как они на кролика бросались! Совсем команд не слушались. Что-то слишком уж тут всё непрофессионально…

В этот момент у одного из охранников зазвонил телефон. Кто-то на другом конце интересовался причиной шума.

– Всё в порядке, сэр, это просто кролик забежал на территорию, вот собаки и взбесились! – доложил охранник.

Кто-то на том конце велел ему не расслабляться и отключился.

– Итак, видеонаблюдения либо нет совсем, либо оно не охватывает территорию двора, – резюмировал Гейб. – Это нам на руку.

– Дилетанты какие-то! – покачал головой Адам.

– Ещё не известно, что там внутри, – ответил Гейб. – Думаю, сначала нужно снять часовых и собак.

– Только собак не нужно убивать! – не выдержала я. – Они-то уж точно ни в чём не виноваты!

– Миранда, мы и людей убивать не собираемся, – успокоил меня Гейб. – Просто обездвижим и всё.

– Тогда ладно, – кивнула я. – Приступим?

– Миранда! – покачал головой Гейб. – Это мы, мужчины, приступим. А ты останешься здесь. Свою часть ты уже выполнила – привела нас сюда. Дальше начинается уже наша работа.

– Что?! – возмутилась я. – Это… это дискриминация! Я такая же быстрая, как и вы! Я такая же сильная, как и вы! А регенерирую я даже быстрее! И вообще – зачем я тогда этот дурацкий бронежилет надевала?!

– Миранда, успокойся. Ну, сама подумай, зачем тебе вообще туда лезть? Мы – здоровые, обученные мужчины, мы не раз бывали в боях. Мы знаем, что делаем.

– А я, стало быть, не знаю? Я, значит, так, балласт!?

Я была в самом настоящем бешенстве. Эти шовинисты, наверное, считают всех созданий женского пола никчёмными и бесполезными. Ну, я им сейчас докажу, как они не правы!

Не успев как следует обдумать свои действия, я рванула к будке с часовыми. Сейчас вы, ребята, убедитесь, что я всё же могу быть очень даже полезной. Сидящие внутри часовые даже не успели ничего понять – настолько быстро я двигалась. Когда через полсекунды после меня Гейб ворвался в будку, я уже заканчивала связывать второго часового. Первый уже лежал, связанный по рукам и ногам своими же шнурками и ремнём, с кляпом во рту. Закончив упаковку второго, я вызывающе глянула на Гейба.