Я улыбнулась нетерпению доктора. Видимо, для него исследовать что-то новое – любимое занятие, а я могу снабдить его этим.

– Я только загляну к Томасу, предупрежу, что Линда уехала в Австралию. Интересно, что она там будет делать?

– У её племянника там овцеводческая ферма в самой глуши. Место достаточно изолированное, так что его можно назвать чем-то вроде филиала нашей Долины – там тоже живут некоторые члены нашей семьи. Линда будет там под присмотром, и, в каком-то смысле, для неё это – ссылка. Пусть как следует обдумает своё поведение.

– Ссылка? Гейб говорил, что не станет её наказывать...

– Так решил Лайонелл. Он сам останется там, присматривать за дочерью. Он чувствует вину за её поступок.

– Она достаточно взрослая, чтобы самой отвечать за свои поступки. Её отец тут не при чем.

– Но он всё равно чувствует свою вину. Считает, что слишком избаловал её, и, в каком-то смысле, так оно и есть. И если ему от его решения станет легче – пусть едет. Вреда от этого не будет.

Тут я заметила, что мы беседуем, стоя возле палаты Томаса. Заглянув внутрь, я поняла, что мальчик вовсе не скучает. В палате кроме него находились Кристиан, Вэнди и Бетти. Усевшись в кружок возле кровати, они с азартом играли в какую-то карточную игру, постоянно со смехом комментируя ходы и дразня друг друга. Вот, разочарованно застонав, Бетти вскочила, передвинула свой стул в центр свободного пространства и, опустившись на четвереньки, стала ползать вокруг него, под подбадривающие крики зрителей. Сделав пять кругов, она вернулась вместе со стулом на место, а Кристиан стал заново сдавать карты.

– Интересно, а что будет, если проиграет Томас? – пробормотала я.

– Думаю, они найдут выход, – ответил мне Джеффри, так же наблюдая за весельем в палате. – Кажется, Томасу сейчас твоя компания не требуется. А я просто умираю от любопытства.

Улыбаясь, я поймала взгляд Томаса и помахала ему ладонью, давая понять, что ухожу. Он улыбнулся в ответ и тоже махнул рукой. И я, со спокойной душой, ушла вслед за Джеффри в его кабинет.

Я рассказала доктору всё, что запомнила о своём обращении. Собственно, это было не особо много, но значительно. Например – исчезновение ран. Ну, на самом деле, они не исчезли, а мгновенно излечились в момент обращения. Ведь даже с моей невероятно быстрой регенерацией, которая в разы опережала возможности оборотней, мне всё же нужно было некоторое время на исцеление, пусть всего несколько минут. При обращении не потребовалось даже этого.

Так же я рассказала, насколько сильнее и «прочнее» я стала. Как и Гейба, Джеффри удивило то, что когти Линды не оставили на мне ни царапины. Но сильнее всего его поразило то, что у меня не билось сердце, и исчезла кровь.

– Голос сказал, что кровь у меня была, только в другом агрегатном состоянии. Я не вполне поняла, что это значит?

– Возможно, твоя кровь стала твёрдой. Как ты думаешь, такое могло быть?

– Наверное, – пожала я плечами. – Когда он свяжется со мной в следующий раз, я уточню. Он сказал, что, кажется, знает, кто я такая, точнее – откуда взялась, но ему нужно кое-что уточнить. Вот, теперь жду…

– Ничего, Рэнди, – Джеффри по-отечески приобнял меня. – Что бы там не выяснилось о твоей настоящей семье, мы-то всё равно останемся с тобой. Ты теперь наша. И даже по крови.

– Да, я теперь ваша. И вам от меня не избавиться, даже если вы этого захотите. Ладно, пойду я. Томас заказал котлеты, пойду готовить. Надеюсь, в этот раз их хватит больше, чем на полдня.

– Никаких гарантий, – рассмеялся доктор.

Уже выходя из клиники, я услышала громкое тройное кукареканье Томаса. Похоже, ребята нашли достойную замену ползанью вокруг стула.

Вернувшись домой, я услышала, что Гейб продолжает разговаривать сразу с несколькими голосами, наверное, видеоконференция или ещё что-то подобное. Я не хотела его отвлекать, поэтому негромко, зная, что он всё равно услышит, а вот его собеседники – уже вряд ли, сообщила о своём приходе и намерении заняться котлетами.

Лаки тоже нигде не было видно, а сосиски из миски исчезли. Аппетит вернулся – значит, всё в порядке. Просканировав окрестности, я различила сердцебиение собаки совсем близко от Гейба. Похоже, Лаки нашёл себе компанию в его лице, когда больше никого в доме не обнаружил. И Гейб явно не был против. Вот и славно.

Выяснив это, я отправилась на кухню и приступила к исполнению своих намерений. Помня участь, постигшую предыдущую партию, я не только достала всё свежее мясо, вновь, как по волшебству появившееся в холодильнике, но и заметно опустошила морозилку, засунув это мясо в микроволновку размораживаться.

Спустя какое-то время, в тот момент, когда фарш в нескольких огромных мисках уже ждал своей участи, а я приступила к лепке котлет, за окном послышался шум подъезжающей машины. Это меня удивило. Я уже знала, что на машинах по Долине ездит только Зак и кто-нибудь с ферм, развозя по домам продукты. Но фермеры приезжали рано утром, а Зак наоборот – вечером, сейчас же время приближалось к полудню.

Выглянув в окно, я увидела, что чёрный Мерседес с тонированными стёклами остановился перед крыльцом. Из него вышел светловолосый оборотень и уверенно направился по ступенькам в дом. Что-то к нам гости зачастили. Ополоснув руки, я вышла в холл. Надеюсь, Гейб услышал машину и сейчас спустится. Если, конечно, у него там ничего особо срочного не происходит.

Вошедший окинул холл взглядом и зацепился им за меня, стоящую в дверях кухни и вытирающую руки об фартук. Губы его расплылись в очаровательной улыбке, и он прямым ходом направился ко мне.

– Ой, и что же это у нас тут за очаровашечка такая? – огромная рука обхватила мой подбородок, задирая лицо вверх. – Поцелуйчик за знакомство?

Да что же это такое? У меня просто дежа-вю начинается! Неужели каждый приезжий будет лезть ко мне с поцелуями? Что же, значит, каждый отведает моего кулака. Мне уже надоело такое обращение. А учитывая, что, судя по возрасту, этот уже взрослый, с ним можно не церемониться.

– Руку убрал, – процедила я сквозь зубы.

– Ну, зачем же так грубо, милашка? Всего-навсего один маленький поцелуйчик для усталого путника, который проделал долгий путь, чтобы навестить своего дорогого сыночка.

Так вот кто передо мной! Блудный папаша, кукушка в штанах. Явился – не запылился! Что там говорил Гейб – он самый очаровательный в семье, и ни одна женщина не способна устоять перед ним? У него такой дар? Ха, ошибочка! Одна определённо устояла.

– Слышь, ты, раритет, – я даже не пыталась как-то замаскировать своё отвращение. – Отвали, я сказала! Терпеть не могу, когда меня трогают посторонние.

В голубых глазах оборотня мелькнуло удивление. Неужели я и правда оказалась первой, кто не купился на его «очарование»? Потом в его глазах мелькнула решимость. Вперившись в меня взглядом, словно пытаясь загипнотизировать, он забормотал:

– Ну что ты, что ты, детка. Ну, какой же я посторонний? Я просто уверен, что очень скоро мы станем с тобой очень близким друзьями. Очень-очень близкими…

Его рука тем временем переползла с моего подбородка на щёку, легонько её поглаживая. Меня передёрнуло. Словно паук ползает, такое же ощущение. Но бить с ноги папашу Гейба как-то не хотелось, я и так в последние дни только и делаю, что луплю его родственников. Ладно, дам ему последний шанс.

– Если ты сейчас же не уберёшь руку, я её укушу!

– Ой, как я испугался! – картинно захлопал он длиннющими ресницами, которые женщины, наверное, находят очень красивыми. – Ну, давай поиграем, милашка! Уверен, укус твоих крошечных зубок станет для меня настоящей лаской.

Ну, всё, козёл, ты сам напросился. Как мне там объясняли оборотни и Голос? Просто представить? Ладно, я так и сделаю.

И в следующую же секунду я, со всей своей новообретённой силой, запустила длиннющие и острейшие клыки глубоко в запястье отца Гейба.

Оборотень заорал. Я выпустила из зубов его руку, и он тут же отскочил от меня к противоположной стене. Когда, спустя мгновение, Гейб появился в холле, я уже вновь приняла человеческий облик и с отвращением отплёвывалась. Не удостоив отца своим вниманием, Гейб подлетел ко мне и принялся лихорадочно ощупывать с ног до головы.