Он лежал на спине и плакал, пытаясь зажать руками страшные раны на бедре. Сквозь его пальцы фонтаном вырывалась ярко-алая кровь. Артериальная – вынырнуло откуда-то из памяти. Он может истечь кровью буквально за минуты.

Расправа с Линдой заняла у меня всего пару секунд, так что, надеюсь, я не упустила время, чтобы успеть помочь. Так, нужен жгут, а ещё артерию можно пережать пальцем. Отодвинув руки мальчика, я прижала палец к тому месту, откуда била кровь. Мне удалось остановить фонтан, но этого явно было мало. Четыре рваные раны пересекали бедро Томаса и интенсивно кровоточили, пусть и не так обильно.

– Я умру? – прошептал он, сквозь всхлипы.

– Нет! – воскликнула я. – Даже не думай об этом. Я этого не позволю!

Надеюсь, мне удалось сказать это достаточно уверенно. Потому что у меня самой такой уверенности не было. Что делать? Жгут! Нужен жгут. Повертев головой, я дотянулась до лежащего рядом Лаки и попыталась снять с него ошейник. Одной рукой было очень неудобно это делать, но я не рискнула отпустить зажатую артерию. К тому же что-то мешало мне уцепить пряжку. Наконец обратив внимание на свою руку, я ахнула.

Рука была вроде бы и моя, и в то же время не моя. Сама рука выглядела обычной, только очень бледной, хотя я и так была совсем не загорелой, регенерация же. Но огромные, в пару дюймов длиной (* около 5 см), чёрные когти – это явно было нечто новенькое. Как я вообще умудрилась пережать артерию, не поранив мальчика этими когтями? Но ведь умудрилась же как-то… Я в шоке разглядывала свою руку, пока не услышала шёпот Томаса.

– Ты всё же обратилась, Рэнди…

И до меня, наконец, дошло, как я умудрилась победить Линду. Обращение сделало меня сильнее, как превращение в пантеру делало сильнее оборотней. Но у меня не было времени восхищаться переменами или пугаться – Томас истекал кровью.

Я снова попыталась расстегнуть ошейник Лаки, но неловким движением когтя перерезала его пополам. Теперь он бесполезен. Что ещё у меня есть?

Ремней ни я, ни Томас не носили. Я сорвала с себя остатки футболки и с помощью зубов оторвала нижнюю кромку. Во рту тоже что-то изменилось. Я пошарила языком и наткнулась на длиннющие клыки. Ладно, я подумаю об этом… не сейчас! Я попыталась с помощью одной руки и рта превратить этот лоскут в жгут. Наверно, я слишком сильно дёрнула – он порвался. Выкраивать что-то из остатков джинсов не было ни времени, ни возможности.

Скомкав ошмётки футболки, я прижала комок к самым большим ранам, и ткань тут же начала пропитываться кровью. Может, джинсы с себя содрать? Подойдут ли они в качестве перевязочного материала? Нет, одной мне явно не справиться, Томасу нужна профессиональная помощь, причём срочно.

– Где твой мобильник, – спросила я его, поскольку свой взять не догадалась. Да и не было в нём телефонов никого из оборотней – как-то не нужно было.

– Там, – едва слышно пробормотал мальчик, указывая глазами на ветку, с которой спрыгнул. И извиняюще забормотал сквозь всхлипы. – Я поставил его… на видео… чтобы записать… чтобы Гейб всё увидел…

– Ладно, ладно, молчи, – успокоила я его. – Ты всё правильно сделал, конечно, Гейбу потребуются доказательства…

Я бормотала что-то подбадривающее, а сама просчитывала варианты. Телефон отпадает. Отнести мальчика в медпункт – не вариант, я не смогу как следует зажимать артерию, он истечёт кровью по дороге. Мы в двух-трёх километрах от Долины. Насколько далеко слышат оборотни? Глубоко вдохнув, я заорала что есть мочи:

– Ге-е-ейб! Дже-е-е-еффри-и-и! Помоги-и-и-и-ите!

Надеюсь, они услышат! Надеюсь, услышит хоть кто-нибудь и придёт на помощь. Но как скоро это произойдёт? Счёт идёт уже не на минуты, а на секунды. Сколько ещё продержится Томас? Сколько крови он ещё сможет потерять? Удивительно, что он вообще всё ещё в сознании. Видимо, дети оборотней всё же крепче человеческих ребятишек. Надеюсь, и более живучи тоже.

Я старалась, как могла, зажимать раны тряпкой, что-то успокаивающее бормотала Томасу, а в голове билась одна мысль:

«Как мне спасти его? Как? Как? КАК?!»

Я не знала, к кому обращалась с этим вопросом. Но мне ответили.

«Дай ему свою кровь», – прозвучал у меня в голове низкий мужской голос. Я не испугалась. Общение с Джереми научило меня не пугаться голосов, раздающихся в моём сознании. А сейчас я готова была принять помощь от кого угодно.

«Кровь? Да, конечно, но как? Сделать переливание?» – да, я задала вопрос этому Голосу. Надеюсь, он всё же сможет мне что-то подсказать. Больше ведь некому.

«Переливание? Да, не помешает, но не здесь же. Дай ему выпить свою кровь».

«Выпить? Он же не вампир!»

«Наша кровь – это лекарство. Раз ты одна из нас – значит, и твоя тоже».

«Одна из вас?» – сказать, что я была шокирована – не сказать ничего.

«Да, конечно. Будь это иначе – я бы тебя не услышал. Нам ещё предстоит выяснить, откуда ты взялась, и почему семья ничего про тебя не знает. Но сейчас, я думаю, нужно позаботиться о мальчике».

«Да, конечно. Что я должна делать?»

«Прокуси запястье, и пусть он пьёт. Чем больше – тем лучше».

«Хорошо. Сейчас».

– Томас, послушай меня. – Он смотрел на меня мутными глазёнками. Ещё немного – и он отключится, а допускать этого было нельзя. – Не спи, Томас, сосредоточься. Это очень важно. Я предложу тебе нечто странное, но это действительно тебе поможет.

Веки мальчика опустились и снова поднялись – он показал, что понял меня. Видимо, сил говорить у него уже не осталось.

– Томас, моя кровь – это лекарство. И ты должен сейчас выпить её, понимаешь.

Снова опустились веки, только на этот раз поднялись гораздо медленнее. Я вцепилась зубами в запястье. Мои клыки проделали в нём глубокие дыры, но кровь так и не появилась.

«У меня нет крови!» – мысленно заорала я в панике. – «Что я дам Томасу?»

«Успокойся! У тебя есть кровь, просто не в том агрегатном состоянии. Обернись».

Я оглянулась через плечо. Ничего, кроме скулящей пантеры я там не видела. А она явно не представляла в данный момент никакой угрозы.

«Я не это имел в виду! Переродись обратно в человека!»

Да, точно. Я же сейчас непонятно кто. Но я не знала, как мне это сделать.

«Как?»

«Ты что, не умеешь?» – удивился Голос.

«Умела бы – не спрашивала», – огрызнулась я.

«Так, успокойся. Закрой глаза, глубоко вдохни. И представь себя человеком. Просто. Представь!»

Да, оборотни же тоже меня учили: «Просто представь». Ладно, попробую. Я последовала инструкции и тут же услышала негромкий стук. Моё сердце! А я даже не заметила, что оно у меня не бьётся. Господи, у меня сердце не билось! Так, стоп, я подумаю об этом… ну уж точно не сейчас!

Я открыла глаза и взглянула на свою руку. Нормальную, человеческую, с короткими ногтями. Быстро впилась зубами в запястье – в рот хлынула кровь. Хорошо. Потом поднесла запястье к лицу Томаса, прижав раной ко рту.

– Пей, Томас, пожалуйста. Глотай!

Мальчик сделал глоток, потом другой. Ещё несколько. Потом выпустил моё запястье из губ.

– Нету, – растерянно прошептал он. Блин, рана закрылась. Снова вцепившись в руку зубами, я постаралась посильнее разорвать вену. К чёрту боль, если Томас умрёт, боль будет намного сильнее.

В этот раз мальчик смог выпить побольше. Потом ещё. И ещё. Я сбилась со счёта, сколько раз я вгрызалась в своё запястье, стараясь дать ему как можно больше крови. Наконец, когда рана в очередной раз закрылась, Томас отвернул голову и проговорил:

– Всё. Больше не могу.

«Пока достаточно», – Голос в моей голове, похоже, был удовлетворён. – «Немного попозже дашь ещё. И обязательно делай переливания, когда это станет возможным. И не волнуйся о своей кровопотере – у тебя просто появится жуткий аппетит, вот и весь побочный эффект».

«Уже появился», – ответила я. Ну, ещё бы, я и до этого столько крови потеряла, спасибочки огромное Линде. – «Но это ерунда, меня сейчас волнует другое».

«С ним всё будет в порядке. Не забывай, в твоих жилах – панацея от всех болезней. Так что не переживай, всё будет хорошо. Я вижу, тебе очень дорог этот мальчик?»