Я присутствовала при этом разговоре, поскольку была в курсе дела, да и вообще – Гейб ничего не скрывал от меня, мы же половинки. Поэтому я взяла у него трубку и от себя добавила, что если Алекс выкинет ещё раз нечто подобное – ради забавы разобьёт кому-то жизнь, – то я лично оторву ему голову. Мне вполне это по силам, пусть даже не сомневается. Алекс поверил, и в семью больше не совался. История о том, как он поступил с Кристианом, «совершенно случайно» стала достоянием всей родни, так что на тёплый приём родственников, и ранее не особо его жаловавших, рассчитывать он теперь точно не мог.
Последнее, что мы о нём слышали лет десять назад – он жил на содержании у какой-то французской вдовы, немолодой, некрасивой, но очень богатой. Что же, жиголо – это тоже в каком-то смысле профессия. Пусть зарабатывает на пропитание собственным телом, раз по-другому не желает.
Я наблюдала, как Кристиан усадил свою кралю в машину и уехал. Остальные ждали нас, чтобы поехать всем вместе. Джеффри и Джулия с сыновьями – в одной машине, обе пары близнецов – в другой. Гейб уселся за руль, сунул мне ещё одну морковку, и выехал со школьной парковки.
– И что мне теперь с ним делать? – спросил Томас, рассматривая свой диплом. – В колледж-то я всё равно по другому документу поступать буду.
– Повесь на стену в рамочку, – хмыкнул Гейб. – Ты честно его заработал.
– Ну, не так уж и честно, – ухмыльнулся парень в ответ. – Учитывая, что мне уже пятьдесят шесть лет, и для моего IQ у людей просто не существует шкалы – у меня перед другими учениками была явная фора.
– Это не важно, – я потрепала его по макушке. – Ты всё равно молодец.
– Нужно было сразу снять эту дурацкую мантию, – парень поёрзал, пытаясь усесться поудобнее. – А эту идиотскую шапочку я отдал Уоррику – пусть играется.
– Может, стоило сохранить на память? – покачала я головой. – У меня, например, такой шапочки нет и не будет. Я ведь не то что колледж – школу так и не окончила.
– Так что тебе мешает сделать это сейчас, – пожал плечами Томас. – Ты вполне сойдёшь за студентку колледжа, какие твои годы?
– Что мешает? – как бы в раздумье протянула я, поглаживая живот. – Даже и не знаю. Может быть, пятеро детей?
– Эй, меня не присчитывай! – возмущённо воскликнул Томас. – Я уже не ребёнок. И вообще – я на десять лет старше тебя и на две головы выше.
– На полторы, – тут же поправила я. – Это Гейб – на две, а тебе до него ещё расти и расти! И ещё неизвестно, кто кого и насколько старше! По документам тебе всего восемнадцать, а мне уже двадцать пять.
– Да мало ли, что там Тайлер в наших документах написал? Ты и на двадцать не выглядишь!
Вот тут он был прав. Я остановилась во взрослении где-то около двадцати человеческих лет, и больше не менялась. Но в документах у меня было написано двадцать пять. И люди верили – документ же, просто считали, что я молодо выгляжу. Может, даже пластику делала. По крайней мере, несколько раз я слышала такие версии – любопытные кумушки и не догадывались, что я прекрасно слышу, о чём они судачат на другой стороне широкой улицы с интенсивным движением. Но пусть лучше думают, что я делала подтяжку, чем приблизятся к разгадке нашей тайны.
Мне было жаль, что я остановилась так рано. Приходилось изворачиваться, мудрить с возрастами и семейными отношениями. Хотя, в принципе, мы почти говорили всем правду. Почти. Просто близняшки считались теперь дочерями Гейба от первого брака. А поскольку предполагалось, что я ращу их лет с двух-трёх, судя по возрасту нашего с Гейбом общего сына, то никого не удивляет то, что девочки зовут меня мамой.
Я заметила, что мы уже приближаемся к нашему поместью, в котором живём большой дружной семьёй. Это когда-то оборотни жили среди людей лишь маленькими семьями – муж, жена, общий ребёнок, очень редко с ними жил ещё и старший ребёнок мужа, чаще всё же отдельно. Так им казалось безопаснее. Один гигант привлекал внимание, конечно, но если гигантов двое – внимание возрастало многократно.
Но пара эпизодов, например – с похищением Вэнди и Каролины, когда рядом не оказалось никого, способного быстро прийти на помощь, показали, что подобная практика дробления семьи не выполняет своей главной функции – обеспечения безопасности. Опыт гаргулий говорил обратное – там, наоборот, в семьи с детьми специально по очереди поселялись холостяки, чья задача состояла исключительно в оберегании смертного потомства, поскольку одному отцу было сложно оберегать и жену и детей одновременно. Поэтому оборотни тоже стали жить по две-три семьи, по нескольку поколений вместе. Так, действительно, было безопаснее.
Наша теперешняя семья состояла из нас с Гейбом, четырёх с половиной детей, считая Томаса и Малышку, и Герба с Гилом, которые покидали близняшек максимум на несколько часов во время школьных занятий, не больше. Так же с нами жили Джеффри и Джулия с сыновьями. У них был в поместье отдельный дом, но двор, сад, бассейн и всё остальное, у нас было общее. У Кристиана был собственный, стоящий особняком коттедж. Так что, в каком-то смысле, это была Долина в миниатюре. И наличия двух взрослых оборотней и трёх взрослых же гаргулий было вполне достаточно, чтобы защитить смертных членов семьи хоть от целой армии врагов. В нашей семье больше похищений не будет.
Джеффри был владельцем и главврачом в расположенной неподалёку больнице, Кристиан работал там же хирургом. Теперь в больнице назначен новый главврач, Кристиан официально уволился, но Джеффри всё равно остался владельцем. По его словам – это хорошее вложение, а лет через десять вполне можно вернуться туда под другим именем в качестве собственного родственника. Кстати, по официальной версии Джеффри – кузен Гейба, а Кристиан – его брат. Четыре родных брата слишком бросались бы в глаза. А так – вроде всё нормально, вопросов ни у кого не возникало.
Близнецы что-то делали на компьютерах, удалённо работая в фирме нашего отца по вечерам, после того, как близняшки засыпали, или днём, пока те были на занятиях. Сидя с ноутбуками в машине неподалёку от школы. Чтобы мгновенно прийти на помощь, если она вдруг потребуется. Что именно они делали – я не знаю, не вникала. Что-то связанное с высокими технологиями, для меня – вообще тёмный лес.
Гейб из дома же руководил своей корпорацией, но осуществлял теперь только общее руководство, на «затыкание дыр» гонял заместителей, сам же вылетал куда-то в очень крайних случаях, и непременно брал меня с собой, чаще вместе с детьми, но иногда оставляя их на Джулию и близнецов. Поклявшись больше никогда не оставлять меня одну, он скрупулёзно исполнял свою клятву. Гейб говорил, что моего окровавленного вида ему хватило с избытком те два раза, что он от меня уезжал, третьего он не хочет. Я прощала ему это маленькое суеверие и без возражений отправлялась с ним когда угодно и куда угодно, особенно учитывая, что подобные авралы случались не так уж и часто.
Открыв с помощью дистанционного пульта ворота, Гейб заехал на территорию поместья и остановился перед домом. К машине тут же подбежал Лаки, танцуя возле задней дверцы. Зная, что именно ему нужно, я приоткрыла свою дверцу. Не успела я отстегнуть свой ремень, как Лаки пулей обежал машину, втиснулся в мою дверцу, быстро, но тщательно вылизал Кевину лицо и, задом выбравшись наружу, мимоходом лизнув руку и мне, кинулся к только что остановившейся машине Джеффри. Отстёгивая хохочущего и утирающегося Кевина, который моментально проснулся от подобного «поцелуя», я краем глаза наблюдала, как Лаки рвётся в машину Джеффри, чтобы поприветствовать его мальчишек.
Лаки всё так же обожал детей, его фаворитом, как правило, был тот, кто младше. Так что Уоррика сейчас определённо оближут с головы до ног.
Глядя на этого весёлого, полного сил и абсолютно здорового пса, никто не поверил бы, что старичку уже около двадцати трёх лет. Секрет его долголетия был известен только нам с Джеффри, остальные если и догадывались, то не подавали вида.
А началось все лет двадцать назад, почти случайно. Лаки тогда умудрился очень сильно поранить заднюю лапу. Джеффри обработал и зашил рану, перевязал, что-то уколол. В общем, сделал все, что было в его силах. Но, несмотря на его старания, рана воспалилась. Помню, как я сидела, гладя страдальца по голове и не зная, чем ему помочь.
