– Твои бабушка с дедом обожали Джерри, – сказал Теодор вместо ответа. – Банти как-то сказала мне, что в Джерри соединились лучшие качества её и Сиднея: ум, способности к языкам, независимый характер. Джерри мечтала о брате и в девять лет вместо брата получила Грейс. Конечно, она любила сестру, но, по словам Банти, Грейс была болезненным ребёнком, требовавшим много внимания, и думаю, что Джерри чувствовала себя заброшенной. Потом она поступила в пансионат, где были её ровесницы, и когда её семья переехала в Калифорнию, захотела остаться в Англии.

– Да, она упоминала об этом, – подтвердила Би.

– Забавно, что твоя мать тоже завидовала старшей сестре. Я знаю, что Грейс изо всех сил пыталась заслужить похвалу родителей, добиться, чтобы они гордились ею не меньше. Но у Грейс были другие таланты: например, она прекрасно рисовала. – Теодор помолчал, задумавшись. – Я уверен, что Франклин потому и приглянулся твоей матери, что он был смелым и предприимчивым, как её старшая сестра. Но Джерри не одобряла Фрэнка: она знала, что он уведёт Грейс из родительского дома и Сидней с Банти останутся одни. – Он засмеялся. – Впрочем, Банти всегда старалась подтолкнуть нас с Джерри друг к другу – как ты сейчас! – может, она надеялась, что я помогу удержать возле них хоть одну из дочерей.

– Но ничего не получилось, да? Тётя Джеральдина сказала, что ты ушёл на войну и больше к ней не вернулся, – осторожно добавила Би.

Теодор опустил глаза на свои руки в перчатках, держащие в поводу Хиноко.

– Отчасти это правда, – с сожалением подтвердил он. – Просто я… просто я не хотел продолжать то, от чего уехал. Я не хотел связывать себя семейными узами, не был готов к этому. Потом Грейс и Франклин пропали, Сидней умер, и мне пришлось остаться с Банти. Она нуждалась во мне – и ты тоже, Би. Теперь вы с Картером моя семья.

– Извини, твои рассказы о войне казались мне скучными, – призналась Би. – Но я начинаю понимать, как война повлияла на тебя, какой след оставила в твоей душе.

– Война изменила всех и всё, – ответил Теодор. – От возвращавшихся домой солдат ожидали, что они будут жить так, как жили раньше, но это было невозможно. Все потеряли тех, кого любили – даже тех, кто уцелел и вернулся. Мы столько смерти видели кругом: мне долго казалось, что часть меня умерла на том поле сражения вместе с заврами. Лишь спустя долгое время я снова почувствовал себя живым. – Теодор внезапно представил себе сцену, нарисованную Масаки, – армию огнедышащих спинозавров, рвущихся вперёд сквозь взрывы, – и у него по спине побежали мурашки. Он старался больше не думать об этом.

В сгущающихся сумерках Би с нежностью посмотрела на своего крёстного.

– Пожалуй, это больше, чем ты хотела услышать, извини, – сказал Теодор, заметив её взгляд.

– Нет, – заверила его Би, – я всё прекрасно понимаю. Но ты прости меня за то, что я скажу тебе сейчас, ведь я говорю это из любви к тебе. Просто, может, тётя Джерри как-то связана с твоими чувствами. Саи сказала, что вы любите друг друга.

– Принцесса Саи может думать всё, что ей хочется, – буркнул Теодор и щёлкнул языком, подгоняя Хиноки.

Би тоже поторопила Бастера.

– Ваше императорское высочество принцесса Саи, позвольте представить – виконт Лампрехт Кнутр и его супруга Аня Ститц, – проговорила Джеральдина и сделала знак, чтобы Саи поклонилась. – Виконт и госпожа Ститц, это её императорское высочество принцесса Саи.

Ламберт кратко и вежливо кивнул.

– Счастлива познакомиться, – сказала Аня, одарив Саи беглой улыбкой, и быстро повернулась к Джеральдине. – Я очень рада снова вас видеть, Джеральдина.

– А я рада, что вернулась в цивилизацию, – ответила Джеральдина. – У нас было безумное приключение. – Их группа вернулась во дворец всего час назад, и Джеральдина была уставшей. Визит виконта и его жены оказался неожиданным.

– Скажите, а где дети Кингсли и Теодор Логан? – спросил Ламберт, оглядываясь по сторонам.

– Би и Теодор приедут позже, – объяснила Джеральдина. – Мы столкнулись с препятствием – мост не выдержал бы вес спинозавра или тиранна, и пришлось ехать длинным путём. Они приплывут на пароходе с другой стороны бухты.

– А Картер? – нервно спросил Теодор. – Где мой крестник?

– Я здесь, – объявил Картер, вбежав в дверь. – Я был в конюшне.

– Ах, мой мальчик, как я рад тебя видеть! – Ламберт улыбнулся. – Насколько я понял, ваша миссия прошла успешно? Вы нашли седьмого спинозаврия?

Картер кивнул.

– Превосходно. – Ламберт улыбнулся. – Значит, Би с Теодором возвращаются другим путём?

– Да – я хотел поехать с ними, но у Саи были другие планы. – Картер улыбнулся принцессе, а она поднесла пальцы к губам и хихикнула. – В императорской кавалерии есть несколько прекрасных завров, Ламберт, вам надо посмотреть на них!

– Непременно, – ответил Ламберт. – Да, кстати, Теодору удалось оставить у себя меч-катану?

– Да, он у него, – кивнул Картер.

– Леди Браунли, – вмешалась Саи, – можно мы с Картером уйдём? Я хотела показать ему вольер.

– Мы можем пойти туда все, – предложила Джеральдина. – Я покажу Ламберту и Ане сад.

– Боюсь, что сейчас у нас нет времени, – извинился Ламберт и, достав из кармана часы, взглянул на циферблат. – Мне нужно сделать кое-какие срочные дела.

– Но вы ведь только пришли! – огорчённо воскликнула Джерльдина.

– Ну… – Ламберт взял жену под руку, – мы просто хотели сообщить вам о нашем приезде.

– Может, вы с Картером поужинаете у нас на борту «Сирены» сегодня вечером? – предложила Аня.

– Можно мне пойти с вами? – спросила Саи и взяла Картера за руку.

Джеральдина пожала плечами:

– Мы должны спросить разрешения у твоего отца, Саи, и я не уверена, что он…

– Он разрешит! – быстро ответила Саи.

– Для меня огромная честь пригласить вас всех на «Сирену», – пропел Ламберт и, поймав взгляд Саи, подмигнул ей. – За превосходнейшим стейком из калифорнийского тритопса вы расскажете мне про ваши приключения.

После возвращения на стоящую в гавани «Сирену» Аня Стиц стала готовиться к приёму гостей – ей предстояло отдать распоряжения поварам, выбрать себе наряд, принять ванну. Тем временем её супруг совершил прогулку по их роскошной яхте. Остановившись перед одной из кают, виконт без стука распахнул дверь и увидел, что доктор поставил Кристиану Хейтеру капельницу.

– Случай предоставил нам превосходную возможность, – сказал виконт. – Доктор, вы знаете сами, что делать.

Би с Теодором бесконечно долго ехали мимо террас с рисовыми полями, мимо деревень и храмов, притулившихся на склонах холмов. При виде их маленькой процессии все люди останавливались и таращили глаза.

– Даже не знаю, улыбаться мне всем или ехать с бесстрастным видом, – призналась Би. – Я не хочу, чтобы кто-то подумал, что из бедного Бастера можно выдирать перья, но мне трудно игнорировать их любопытство.

– Могу попробовать взять в руки катану, – пошутил Теодор. – Буду похож на какого-то экзотического самурая!

– Должно быть, все удивляются, почему нас сопровождают императорские гвардейцы, – добавила Би. – Но ведь надо же охранять восьмого спинозаврия! – Она улыбнулась. – Жаль, что наши спутники не говорят по-английски, а то мы попросили бы их объяснять всем, кто мы такие и что делаем.

Поворот дороги – и перед ними открылся великолепный вид.

– Тут необычайно красиво, – признал Теодор. – Неудивительно, что Джерри нравится жить в Японии. Какой мирный пейзаж!

– И это я слышу от человека, который едет на боевом завре, вооружённый острейшим мечом! – засмеялась Би.

– Верно, это несколько странно, – согласился Теодор. – Послушай, Би, – продолжил он уже серьёзным тоном, – в тот вечер, когда мы с тобой и Картером соединили три части реликвии, ты что-нибудь почувствовала?

– Да, – ответила Би. – Картер тоже, он сказал мне об этом.

– Тогда мне показалось, что прошла целая жизнь, хотя на самом деле лишь секунды, – сказал Теодор.