Задания превращаются в витиеватые фантазии безумцев с кучей «нестандартного». Локацию найти было в разы сложнее в плане нетривиальных решений. Положить кусок обсидиана и притвориться, что это лестница? Почему это сработало, черт подери?!

И вот теперь я стою перед мерзкой жирной тушей, которую нельзя ни убить, ни убедить. Что делать-то?!

— А-А! Я не знаю! — заорал я, хватаясь за волосы.

Эта игра меня доконает.

— Нокс, Мастерство лжи!

— Я при тебе пробовал! Этот свин даже не слушает…

— Анна, ты можешь что-нибудь сделать?

Ведьма удрученно покачала головой. Вот блин.

Спрашивать Маррайяша не было смысла. Наша цель заключалась в том, чтобы исправить его ошибки при жизни. Значит, нужно каким-то образом убрать эффект исполненного желания. Помнится, монах говорил, что этот Кьянту просил только об урожае, да еще и ел всего две картофелины в день. Совсем не густо.

— Анна, уничтожь дворец.

Мы выбежали из здания. Ведьма взлетела над дворцом и обрушила громадные кинетические копья и булавы. Бесконечная мана позволяла творить что угодно. В считанные секунды все здание развалилось.

Как и ожидалось, вместе с дворцом разрушилась и Обитель кошмаров. Кьянту проснулся. Вместо визга и бешенства, мы увидели только отрешенность и пустоту. Толстяк гладил землю опухшими пальцами и мычал.

— Кажется, у него мозг вытек, — прошептал Нокс, прячась за меня.

— Что ты делаешь? — негодовал я.

— Не хочу подходить. Вдруг он лопнет. Только представь, сколько у него там дерь…

Кьянту заорал. Он потянулся к лицу, размазывая слезы и сопли, и замолк. И вновь все вокруг поменялось. Небо покрылось тучами, земля иссохла. Вдалеке на высоком холме раскинуло свои ветви дерево. Свет сияющим копьем разрывал небеса, окутывая своим теплом его листву и плоды. Персиковые плоды.

— Анна, нужно туда.

Мы быстро добрались до дерева. Огромное и величавое, оно будто светилось изнутри.

— Это ты, Маррайяш?

Монах кивнул.

Меня не покидало желание застыть изваянием и не спускать глаз с его ветвей. Запах спелых персиков обволакивал теплой блаженной негой.

— Гримм? — окликнула меня Анна.

Чертыхнувшись, я подпрыгнул и сорвал один персик. Нельзя оставаться здесь слишком долго. Чую, если пробуду еще хоть минуту у дерева, оно захватит меня и не отпустит. И останусь я навечно в Царстве мертвых. То есть, провалю задание и Маррайяш свалит от меня. Персик я съесть не решился, кстати.

Осторожно подойдя к Кьянту, я выставил вперед руки. В одной был персик, в другой его косточка. Жирдяй сразу же потянулся к плоду. Я ловко отпрыгнул.

— Зачем он тебе? — спросил я.

В глазах у Кьянту блеснул разум.

— Я… голоден.

— И?

— Дай… еду.

— Нет. Если отдам, ты его сразу съешь. Потом проголодаешься, а еды не будет.

— Я хочу есть.

— Ты хочешь умереть?

Толстяк задумался и выдал:

— Нет. Я хочу есть.

— Ты хочешь поесть в последний раз и умереть?

— Нет.

— Тогда возьми это, — сказал я и протянул ему косточку от персика.

— Ч-что?

— Посади его в землю и поливай водой. Работай. И тогда вырастет дерево. А на дереве вырастут еще персики.

Он попытался разгрызть косточку, но остановился.

— Правда? Вырастет?

— Да. Ты уже забыл? В прошлом ведь ты сам все выращивал, Кьянту.

В глазах у толстяка что-то переменилось. В мимолетном отблеске света я увидел образы солнца и ясного неба, голубого океана и улыбки людей. В ушах зазвенело. Под веселый хохот множества детей все залило ярким светом. Мы вновь очутились на мрачной тропе.

— Мда, — ляпнул Нокс. — Я хочу домой.

— Нам нужно освободить оставшихся, — сказала Анна и полетела вперед.

Маррайяш слабо улыбнулся и кивнул.

***

Через долгих полчаса мы дошли до второго духа. И вновь Маррайяш застыл истуканом, указывая на стену. И вновь мы сошли с тропы с еще меньшим энтузиазмом. Новая локация крайне отличалась от помпезного дворца и размерами и атмосферой. Впереди была маленькая полуразвалившаяся хижина, а вокруг нее — слепящая белизна. Нет, это был не снег. Просто, ничего кроме лачуги не было. Напомнило мелкие промежуточные локации для ожидания загрузки.

В хижине нашлась маленькая спящая девочка под тоненькой тряпкой. Выглядела она крайне истощенной, болезненно бледной и… умирающей. У нее, так же как у Кьянту не было индикатора здоровья и прочих элементов интерфейса. Лечение Маррайяша не сработало, как и диспел. Через некоторое время девочка проснулась и, не замечая нас, придвинулась ближе к хлипкой дверце.

— Папа! — просияла она.

Дверь со скрипом открылась. Зашел такой же худой и изможденный мужчина. Он крепко обнял девочку и, гладя ее по голове, говорил с ней. Спрашивал о здоровье, еде, друзьях, погоде. Обо всем подряд. Девочка охотно отвечала и крепко обнимала своего отца.

Мужчина уложил дочку спать и сидел рядом, рассказывая сказку. Мимика, жесты, взгляды. В который раз я поймал себя на мысли, что НИПы выглядят чересчур реально. Сердце сжимало от тоски, а в горле стоял ком. Почему? Почему все так реалистично? Почему я на это реагирую? Почему сжимаю пальцы в кулак?

Ведь все они самые настоящие наборы данных. Ультрасовременные, адаптивные ИИ, разработанные лидером в сфере развлечений и виртуальной реальности. Но все же… не более чем искусственные симуляции. Анна, Нокс и Маррайяш отличаются от…

Может ли быть, что среди миллионов НИПов есть те, кто получили свой ИИ от реальных людей, как и духи Гримуара? Нет. Нет! Не может быть. Эта мелкая шайка действует в тайне от Бладласта, в этом мы убедились. Если только, то письмо не было для отвода глаз…

Нет. Не думай об этом. Маловероятно, что такой опасный эксперимент запустят без аналитики. Скорее всего, они засунули сознание людей в духов Гримуара именно для того, чтобы мониторить мое с ними взаимодействие, не привлекая внимания к своим действиям. Как бы странно это не звучало. Альфа не врал. Альфа не…

— Что происходит? — нарушила молчание Анна.

Время ускорилось. Девочка сопела, громко дышала и кашляла. С каждой секундой все проносилось быстрее и быстрее. Не успел я осознать происходящего, как девочка проснулась. Время вернуло свой прежний ход. Я подбежал к двери лачуги. Снаружи была все та же белизна.

— Папа! — воскликнула девочка.

И вновь в хижину вошел отец. И вновь долго обнимал девочку и говорил с ней. И вновь рассказывал сказки, пока она не уснула. И вновь девочка уснула. А затем все повторилось. Все оставалось неизменным, кроме девочки. Ей становилось лишь хуже.

На четвертом цикле мы начали действовать. Анна выстроила череду барьеров. Нокс превратился в отца девочки и постучал в хижину вместо него. Девочка впала в легкий ступор, уставившись на Нокса. Я выглянул из хижины. Черная фигура, сотканная из мириад копошащихся нитей, медленно брела к нам. Встретившись с барьером, существо поскреблось и застыло.

Отлично, все шло по плану! Нокс старательно имитировал поведение отца девочки. Уложил ее спать и покинул жилище. С каждым следующим циклом Нокс менял свое поведение, готовя маленького духа к неприятной истине. На десятом цикле все сорвалось.

— Крольчонок, послушай. Помнишь, о чем мы говорили вчера?

— Да, папа!

— И о чем же?

— Мне нужно вырасти! Я больше не маленькая девочка! Нужно быть храброй, сильной и самасту… стая… сомасти…

— Со-ма-сто-я-тель-ной! — улыбнулся Нокс.

— Да! А что это?

— Тебе нужно научиться… засыпать без меня.

— НЕТ, — громом пронесся искаженный голос девочки. — ПАПА, НЕ БРОСАЙ МЕНЯ.

Барьеры Анны рухнули в мгновенье ока. Темная фигура просто прошла вперед, игнорируя все преграды. Войдя в хижину, сущность приняла вид отца девочки. И все вернулось на круги своя. Мастерство обмана не сработало.

— Черт… — выругался Нокс.

— Нужно попробовать что-то другое, — вздохнул я, не скрывая досады.

На одиннадцатом цикле Анна использовала Око ужаса. Девочка заснула, но ничего не поменялось. Тревожное нечто под личиной отца продолжало являться. На пятнадцатом цикле у нас сдали нервы. У всех. Даже Маррайяш выглядел отчужденным и безутешным. Анна испробовала Обитель кошмаров и Замешательство на девочке и весь арсенал на тени. Нокс использовал клинки с Антимагией, поливал врага градом ударов, в надежде на прок Удара на удачу. Маррайяш пробовал исцелять, бафать, диспелить. Даже активировал Знак гармонии. Ничего не работало.