Ударив еще раз, с удвоенной силой черновой продолжил свою проповедь.

— Ты не должна прекословить, приказы не обсуждаются и подлежат немедленному исполнению.

Он повторял эти слова как мантру, всякий раз ударяя меня по лицу. Правым глазом я почти ничего не видела, и на щеке будет огромный кровопотек, а потом и синяк. От очередного удара я просто свалилась со стула. Ударившись лицом об бетонный пол, я оставила там лужицу крови.

— На сегодня хватит, — мужчина одним резким движением поставил меня на ноги и вытолкнул за дверь.

Я не удержалась на ногах и рухнула в чьи — то руки. Дрейк. Я едва не расплакалась. Нет, не от счастья, от злости. Он нежно поднял меня на руки. Слезы обиды и злости все же катились по щекам, но вслух я не издала ни единого звука. Я с силой оттолкнула его, но кажется, Дрейку это было все равно. Я, к собственному стыду, сдалась. Через какое — то время меня опустили на мягкую постель. Дрейк наклонился ко мне. Я вцепилась пальцами в его воротник и прошептала над самым ухом:

— Трус, в следующий раз бей сам, — и резко отпустив ворот, я упала на постель, потеряв сознание.

Проснулась я от нестерпимой головной боли. С трудом поднявшись, я обнаружила, что кровь уже не идет, отек с правого глаза почти сошел, а рядом с постелью лежит мой ужин. Остывшая мясная похлебка и большой ломоть хлеба. Рассеченная бровь была заклеена пластырем. Мельком взглянув на часы, я ужаснулась. Половина седьмого вечера. Я проспала все тренировки и обед.

Я постаралась съесть хоть что — то, но кусок в горло совершенно не лез. С трудом выбравшись из постели, я обнаружила, что на мне нет одежды. Никакой. Кто же меня раздевал?! Скорее всего, Дрейк. Эта мысль одновременно волнует и злит.

Я кое — как оделась и тихонько выбралась из здания академии. Ночь еще не наступила, а мороз ударил с такой силой, будто больше шанса не представится.

Мороз жег лицо, и я укрылась шарфом почти до самых глаз. Голова жутко мерзла без волос, и даже теплая шапка не спасала. Проклятая академия! Спустя полчаса я добралась до дома Кайла. Он был частью прошлой, далекой жизни, в которую я не смогу вернуться. Признаться, я и не хочу. В академии сложно, но это лучше, чем за копейки вкалывать на фабрике. Слышали бы меня родители…

Я постучалась в старую обшарпанную дверь. Буквально сразу мне открыли. Кайл стоял в одних джинсах и сонно потирал глаза. Он несколько раз моргнул, прежде чем сфокусировать на мне взгляд.

— Вайолет? — ошарашено спросил он.

— Так точно, — я постараюсь улыбнуться, но вышло кривовато.

Кайл моча отступил в сторону, пропуская меня вперед. Его квартира не менялась, сколько я его знаю. Те же выцветшие обои, тот же старый просевший диван, фотографии его отца, наши совместные снимки. На них я еще похожа на девочку.

— Что с лицом? — строго спросил Кайл.

— Ничего страшного, — отмахнулась я, — получила как обычно за свой длинный язык.

— Ко мне приходил этот из охраны Кейна, — презрительно фыркнул Кайл и я неожиданно разозлилась, — сказал что ты теперь служишь в академии, это так?

Я сняла с себя шапку, оголяя бритый череп. Кайл таращился на меня, словно с меня скальп сняли.

— Твои волосы! — воскликнул он.

— Уже нет, — я пожала плечами, стараясь выглядеть безразличнее.

— Так ты теперь черновая, так? — спросил Кайл с ноткой презрения. Затея с приходом казалась уже не такой правильной.

— И что с того? — с вызовом спросила я.

— Ты же ненавидела их, а теперь будешь среди них?

— Мне придется, это был не вопрос выбора. Или умереть, или стать одной из них. Как видишь, выбор не велик.

— Но он был, — с осуждением сказал Кайл.

— Это мой выбор, не твой. Когда у тебя встанет подобный, выбери самый благородный.

— Не надо так, Вайолет, — Кайл потянул ко мне руку, но я отстранилась, сама того не ожидая.

— Ты изменилась, — с горечью и обидой пробормотал Кайл и отошел на почтительное расстояние.

— Мне пришлось, прости. Я пришла чтобы сказать…мои родители мертвы, брат тоже.

— Что?! — в ужасе Кайл зажал рот рукой.

— Кейн приказал, — добавила я, и натянула шапку обратно.

— Мне так жаль, — чуть не плача пробормотал Кайл.

— И мне…и мне. Все не просто так, я верю…все еще изменится, все уже изменилось.

Кайл стоял с поникшими плечами и опущенной головой. Я обняла его и быстро вышла. Мне трудно видеть его страдания, тем более, что я их на него обрушила. Он любил моих родителей, а они его. Близкие люд один за другим уходят из его жизни…он такого не заслужил. Только не он. Всегда добрый, честный, порядочный и открытый. Он был мой опорой и поддержкой. Теперь его нет. То есть он есть, но я больше не в праве просить его помощи. Мы по разные стороны баррикад. В нашем городе все ненавидят черновых, и надо сказать вполне заслуженно.

Холод только усилился, и я поспешила обратно в академию. Эта зима слишком холодна, слишком суровая. Метель воет практически постоянно, не оставляя надежды на весну. Для меня год — это марафон на выживание от лета до лета. Я люблю солнышко, его всегда так мало, а в этом году оно практически потухло. Боюсь не дожить до весны, теперь это как никогда реально.

Я как могла спешила, так как ноги уже начинали мерзнуть. Почти дойдя до академии, я увидела Дрейка. Он широким размашистым шагом уверенно шел ко мне.

— Какого черта ты забыла тут посреди ночи?! — взревел он, даже не дойдя до меня.

Я молча шла ему на встречу даже, не думая сворачивать или что — то отвечать.

— Я с кем говорю? — Дрейк почти сорвался на крик.

— Я не должна перед тобой отчитываться! — таким же тоном ответила я.

— Я твой командир!

— Днем, а ночью я могу делать то, что хочу!

— Где ты была?! — тоном ревнивого мужа спросил Дрейк.

— Была у друга, или мне и этого нельзя делать?

— Ты круглосуточно должна меня слушать, иначе…

— Иначе что?

— Я не смогу тебя защитить, — уже спокойно ответил Дрейк, и я поняла, что признание далось ему не просто.

— С чего ты решил, что мне нужна твоя защита?

— Поверь, нужна!

— Это так ты меня защищаешь?! — я сорвала с головы шапку, и шарф, показывая рассечённую бровь и губу.

— Наказанием занимается специальный человек.

— Ты не захотел пачкать руки, вот и все! В следующий раз потрудись, и избей меня сам! Так будет честно!

Я быстро шла вперед, не разбирая дороги, чувствуя, как нестерпимая обида жжет горло, я почти срывалась на бег, боясь обернуться.

Я вошла в ворота академии. Дрейк тенью шел следом, не говоря ни слова, не производя ни единого шума. Сердце мне жгло щемящей болью и обидой, так всякий раз, как Дрейк проявлял свое небезразличие. Лучше бы он был стабильно отстраненным. Он связан клятвой со стражами, скоро и мне придется ее дать… Но до того момента…

Резким движением я распахнула дверь своей спальни, и не потрудившись закрыть ее стала скидывать вещи. Оказавшись в одном белье, я направилась в душ. Дрейк стоял, загородив вход.

— Отойди, — как можно спокойнее сказала я. Обида, страх, симпатия — опасная смесь для меня. Дело всегда заканчивается слезами.

— Нет, — заупрямился Дрейк, демонстративно скрестив руки в знак протеста.

— Я ударю тебя, — удивленно изогнув бровь, Дрейк еле сдерживал смех.

Как обычно ни о чем не подумав, я залепила ему пощечину. Игривое настроение в миг исчезло. Я стояла перед ним в одном белье и от того злилась и смущалась еще сильнее. Не смотря на пощёчину Дрейк не двинулся с места. Я с силой ударила его кулаком в каменную грудь, потом еще и еще. Я колотила как обезумевшая.

Наконец Дрейк схватил меня за запястья и разок тряхнул. Я продолжала неистово колотить его. Слезы больно обжигали глаза. Я не хотела, чтобы он видел меня такой. Это не я. Крепко прижав меня к груди, Дрейк уткнулся носом в мою шею. Окончательно обессилев, я обмякла в его крепких объятиях.

— Прости меня, прости, — шептал он. Я беззвучно плакала, только дрожащие плечи и мокрое лицо выдавали меня.