Что-то происходит, я чувствую. В народе зреет недовольство. Еще никогда за историю Закрытого города, никто не рискнул устроить покушение на монарха династии Кейн. Это был тревожный звонок, который мог стать началом смуты. Казалось бы, пусть начнется, пусть воцарится власть народа, но нет. Это ошибка. За всю длинную историю человечества власть или ее жажда ни разу не пошла на пользу. Она одурманивает, воскрешает в душе алчность, зависть, злость, и в тот момент, когда одна группа людей пытается сместит другую группу власть имущую, гибнут люди, десятками, сотнями, сотнями тысяч и миллионами, и для чего? Человечество так и не изменилось, его психология завоевателя, потребителя и разрушителя неистребима. Не хватило трех мировых войн, видимо нужно еще столько же, чтобы не осталось камня на камне на этой несчастной планете. Все начинается с маленького мятежа, с одного покушения, ведь для кого-то Закрытый город и есть целый мир. От того мне и страшно, что у меня не будет возможности защитить его жителей, любимых…Да, не смотря на ни на что я считаю, что у меня есть причина быть сильной.

Едва я закрыла за собой дверь, ведущую на крышу, как прогремел взрыв такой силы, что показалось будто подо мной разверзлась сама земная твердь. Миллион мыслей пролетели в моем сознании, одна страшнее другой, но реальность оказалась куда ужаснее.

Бегом спустившись по лестнице, заполненной бетонной пылью, я попала в наш корпус. Картина была ужасающей-повсюду, куда не посмотри были тела моих товарищей, изуродованные и покалеченные. Те, кому удалось выжить пытались найти выход из этого ада. Наощупь, в дыму, я пыталась отыскать выживших, и увидела Мауса, он прислонился к стене, и держался за живот. Тут же бросившись к другу, я упала на колени рядом с ним. Вблизи увидела, что из его живота торчит огромный металлический штырь, и кровь хлещет, обагряя мои руки алым морем.

— Маус! Смотри на меня! — я зажимала рану руками, опасаясь вытаскивать штырь, тогда начнется еще большее кровотечение, и он умрет.

— Вай, ты тут? — прохрипел Маус, и из уголка рта потекла алая струйка.

— Молчи, просто смотри на меня, и не закрывай глаза! Хорошо, дружище? — я старалась изо всех сил не заплакать, и не закричать от ужаса, охватившего меня.

— Выход в другой стороне, — Маус покосился на свой живот и зажмурился от боли.

— Знаю, мы как раз туда направляемся, давай попробуем тебя поднять?

Не дожидаясь ответа, я подставила плечо другу, и попыталасьтего поднять, но он был слишком тяжелым. Маус со стоном опустился обратно.

— Я ведь все равно умру, уходи отсюда, пока не случился еще один взрыв, — каждое слово давалось ему с трудом.

— Я тебя никогда не оставлю, ведь ты бы меня не бросил, верно? Так что поднимай свой зад, и я потащу его к выходу.

— Я рад что перед смертью буду слышать твой голос и видеть твое лицо, Вайолет, — после этих слов он сильнее закашлялся и кровь хлынула из его раны.

Маус смотрел на меня с широко распахнутыми глазами, на губах его была улыбка, которая не раз придавала мне сил, но не сейчас. Еще секунда, и жизнь покинула его.

— Маус! — вопль вырвался из моей груди, и такая боль затопила меня с ног до головы, что лучше бы я оказалась с железякой внутри, чем это.

Я продолжала сжимать руку друга одной рукой, другой зажимая рану. Кровь уже не шла, и ладони холодели. Коснувшись кончиками пальцев век друга, и оставив на них кровавый след, я закрыла его глаза навсегда. В ту секунду до меня дошло, что же такое смерть. Странно, что это произошло со мной не после смерти семьи. Столкнувшись с реальностью утраты я в полной мере осознала-смерть есть финал. Я больше никогда не увижу тех, кого потеряла, не услышу их смех, не почувствую тепло рук, дружеское плечо…

Я оглянулась по сторонам-все мертвы, десять или пятнадцать человек. Меня трясло от ужаса. Откуда взрыв? Кто его учинил? Что за зверь мог подорвать ни в чем не повинных людей?

Не в силах отвести взгляд от Мауса, я снова и снова тщетно пыталась найти в нем хоть намек на жизнь.

— Вставай! — кто-то дернул меня за плечо.

— Дрейк! — выкрикнула я, — живой! Что произошло?

— Взрыв, это теракт…

Не успев договорить, он рухнул рядом со мной. Ясность тут же вернулась ко мне, и окинув быстрым взглядом, я увидела, что рядом с пахом из ноги хлещет кровь, его бедреная артерия была повреждена. Наверняка задело осколком.

В этот момент я пожалела, что при мне нет шарфа, я могла им замотать ногу. Дрейка. Необходимо выбраться из этого ада. Я постаралась поднять Дрейка, и взвалила его на спину, идти он сам не мог, но и тащить его за руку я не могла. Он был несравнимо легче по весу, чем Маус, поэтому, хоть и не без труда я смогла вытащить его в коридор.

Я двигалась словно в замедленной съемке, словно ноги по самые колени завязли в каком-то вязком сиропе, ужасно замедляя движение. Кровь Дрейка все шла и шла, и я понимала, что он может просто умереть от потери крови. Рана была не настолько серьезной, но глубокой. Если в ближайшее время ему не окажут медицинскую помощь, то я потеряю его. Потеряю. Навсегда. Осознание этого прижало мне сил. Бесконечно долго тянулись коридоры корпуса. Наконец впереди замаячили просветы и голоса.

— Мы тут! — прохрипела я, легкие были полны пыли, — эй! На помощь!

Я была услышана, и навстречу выбежал черновой с автоматом наперевес. Я передала Дрейка, и пошатнувшись, рухнула на колени. Силы оставляли меня, но рассиживаться тут нельзя, поэтому я собралась духом и поднялась. Вскоре я вышла в главный холл. Он был полон людей. Медиков, черновых, командиров, все смешалось. Я нашла себе угол и присела, облокотившись о стену. Хотелось закрыть глаза и стереть память, забыть весь ужас, который я видела. Мне нужна всего лишь минутка передохнуть и я…

Кто-то держал меня за запястье.

— Он жив! — сказал чей-то голос. Он?! Какой еще "он"? Я-девушка! Открыв глаза, я увидела, размытую фигуру в белом. Фельдшеры бегали по корпусу от одного раненого к другому.

Кейн…в моей голове мелькнул его образ. Я должна найти его, он ведь вышел с крыши и прогремел взрыв. Это снова было покушение, но теперь не только на монарха, но и на всю систему. Я вскочила на ноги, неведомо откуда взявшаяся сила толкала меня в сторону выхода на крышу.

Кругом были обломки серого бетона, вперемешку с деревянными перекрытиями. Я обезумевшими глазами осматривала каждый обломок, пока в одном из закутков не увидела руку в расшитом мундире, торчащую из-под обломков.

О, нет. только не это. Он не погиб, он не мог погибнуть, это же Кейн, он не может погибнуть тут под грудой камней.

Я принялась яростно отбрасывать камни, сдирая кожу с рук, обламывая ногти. Казалось, что это никогда не кончится, но мои старания были вознаграждены, и я увидела лицо Кейна, бледность его кожи резко контрастировала с кровью, заливавшей лицо. Живот больно скрутило, и я подавила крик. Веки его слабо дрожали, их засыпала бетонная пыль. Дрожащими пальцами я счищала ее, пытаясь разглядеть признаки жизни.

Медленно, глаза монарха распахнулись, и я снова увидела эту голубизну.

— Господин Кейн, это я, Вайолет, вы меня слышите? — шептала я склонившись у самому уху.

— Слышу, — прохрипел он и закашлял, с губ сорвался стон и капли крови брызнули мне в лицо.

Скорее всего у него сломаны ребра и повреждено легкое. Я судорожно пыталась вспомнить правила первой помощи при переломах ребер, но я видела лишь расширенные от испуга глаза Матиаса Кейна.

— Смотри на меня, ладно? Я с тобой, дыши медленно, глубоко не вдыхай, — я вытащу тебя, и все будет хорошо.

— Вай, — с трудом шевеля губами произнес Кейн, — прости меня, я причинил тебе боль.

— Не говори, все в прошлом! — я старалась хоть как-то успокоить его.

— Я не отдавал приказ убивать твоих родных, клянусь!

— Верю, только не говори больше ничего, будет только хуже.

— Я заслужил смерть, Вай, за преступления моей семьи, — Кейн закашлялся и струйка крови стекла с уголка рта.