— Тиган, поверь мне. Я вернусь очень быстро.

Буквально через мгновение она отпускает мою руку, и я ненавижу это. Мне ненавистно оставлять ее одну, но я должна еще кое-что сделать. Я возвращаюсь в дом, оставляя Тиган в темноте. В нескольких футах от входной двери стоит красная канистра, и я надеюсь, что она заполнена.

Так и есть.

Я кладу фонарь и старательно обливаю бензином все в доме. Убедившись, что его достаточно для моей задумки, я оборачиваюсь, хватаю оставленный у входной двери фонарь и выбегаю на улицу, чтобы вылить остатки бензина снаружи.

Лишь на середине двора я останавливаюсь, чтобы отдышаться. Я оборачиваюсь и смотрю на дверь. И тут я понимаю, что уже не одна.

— Не делай этого, Пейсли.

* * *

Я поворачиваюсь и вижу Бёрка. Он ничуть не изменился с нашей последней встречи. Но в то же время что-то не так. Мой мозг пытается понять, что изменилось.

Все те же темные волосы. Все те же покрывающие кожу сексуальные татуировки. Мой взгляд движется по его рукам, и тут я замечаю, что он держит.

Он нацелил на меня оружие? Неужели Брэйлин сказала правду? Это все Бёрк?

Дуло его пистолета направлено на меня. Он здесь не за тем, чтобы спасти меня. И этот человек обнимал меня, спасая от кошмаров? Проводил со мной каждый миг, защищая и даря заботу? Но ведь между нами есть связь? Я точно знаю, что есть.

И тут я вспоминаю, что этот же человек неоднократно называл меня шлюхой. В первое время нашего знакомства он при каждом удобном случае бросал мне в лицо всевозможные оскорбления. А еще я все это время игнорировала факт, что он, как ни крути, был убийцей.

Я смотрю в его глаза и испытываю жгучую боль. Прокручиваю в голове проведенное вместе с ним время. Анализирую каждое слово и ситуацию. Я ищу ответы. Есть ли у меня хоть какая-то надежда? Но сейчас это не имеет значения. Единственное, что важно, — в этом старом фермерском доме на полу лежит человек без сознания. И это место должно сгореть дотла с ним внутри за каждый крик, который он вырвал из груди Тиган.

Громкий хлопок нарушает наше не очень нежное воссоединение. Я знаю этот звук и убеждена, что к нам присоединился лучший друг Бёрка. Кай. Человек, который с Тиган всегда был нежным и любящим. Человек, который открылся мне, сидя за кухонным столом. Человек с красивым лицом и кожей, усеянной шрамами.

Я хотела бы сказать, что этот звук принес мне облегчение, но это не совсем так.

Машина останавливается, и Кай встает рядом с другом без лишних слов и вопросов. В мгновение ока он достает пистолет и направляет его мне прямо в голову. А уже в следующее мгновение для меня все становится размытым. Красные и синие огни ослепляют меня. Ночная тьма вмиг преображается. Нас окружают десятки полицейских. Все кричат. Каждый требует, чтобы парни опустили оружие.

А я бросаю фонарь.

Бёрк мчится к дому, а я падаю на землю под рев взбесившегося пламени.

Кай прижимает меня своим телом к земле, и я не могу пошевелиться. Паника охватывает меня. Я вытягиваю шею и с ужасом вижу, как Бёрк, приблизившись к дому, бросается прямо в огонь, который грозит через несколько минут поглотить весь дом.

Бёрк

Я врываюсь в охваченный огнем дом.

— Бёрк!

«Это же Тиган?»

Я останавливаюсь и прислушиваюсь.

«Какого… черта?»

Ее голос раздается позади меня. Значит, ее нет внутри этого горящего дома? Но если она не здесь, то чьи кулаки создают этот шум?

Бах. Бах. Бах.

Огонь уже ревет вокруг меня, и я отступаю. Выходит, я совершил большую ошибку. Жар от усиливающегося с каждой минутой пламени становится все горячее. Поднимающееся к потолку облако дыма сгущается и клубится, ища выход. Мои легкие сжимаются. Горло горит, а глаза начинают слезиться. Я изо всех сил стараюсь дышать.

— Открой эту чертову дверь! — хриплый и разъяренный голос определенно не принадлежит моей сестре.

Я делаю еще один шаг назад. Мне плевать на этого урода. Старый дом вот-вот рухнет. Фундамент трясется. Скоро здесь все сгорит дотла. Я сдаюсь и, не медля ни секунды, выхожу из горящего здания. Мои ноги двигаются синхронно с моим зашкаливающим пульсом. Я вываливаюсь из дома, спотыкаясь и судорожно глотая свежий воздух.

Полицейские продвинулись вперед, но совсем чуть-чуть. Видимо, остерегаясь реакции Кая, который все еще прижимает Пейсли к земле. Некоторые выглядывают из-за открытых дверей своих машин. Другие стоят посреди лужайки, направив на Кая оружие и приказывая ему отпустить девушку. Остальные просто наблюдают за пожаром и, скорее всего, вызывают подмогу.

Я ищу глазами Тиган. Как только я переговорил в тюрьме с Паркером, то сразу забеспокоился о ней. И тут она окликает меня, и я с облегчением выдыхаю. По крайней мере, она жива. Я ловлю ее взгляд — она за пределами хаоса и дыма — взгляд маленькой девочки, которую я учил когда-то ездить на велосипеде. Взгляд той, которую я бережно закутывал перед сном в одеяло. Девочки, которую я всю жизнь пытаюсь защитить.

Тиган — в окровавленной одежде, избитая и сломленная — делает движение ко мне. Мое сердце разрывается от ее вида. Полицейские приказывают всем лечь на землю, но ничто не может помешать мне броситься к ней навстречу. Не обращая внимания на копов, я раскрываю для нее свои объятья. Наконец-то, она в моих руках. Я не собираюсь отпускать ее, потому что она начинает громко плакать. Ее ужас разрывает меня на части.

Дом продолжает гореть, а полицейские подбираются к нам все ближе и ближе. Но в настоящее время ничто из этого не имеет для меня значения. И на это у меня есть две причины. Самая главная — Тиган в безопасности. Вторая — выражение лица Пейсли. То, как она смотрит на мое воссоединение с сестрой, говорит мне, что Брэйлин — лживая, коварная сука. Призраки, заполнявшие глаза Пейсли, когда она колебалась с решением бросить фонарь и поджечь дом, несколько рассеялись. Поймав взгляд Кая, я одними губами передаю ему несколько простых слов. Он кивает и что-то шепчет ей на ухо. Затем отодвигается, позволяя Пейсли встать.

Я сказал Каю, чтобы он отпустил ее. Для меня это смелый шаг, если принять во внимание мои бесчисленные ошибки за последние несколько месяцев. Но ничто во мне не соглашается с причастностью Пейсли к этим злодеяниям.

Кроме всего прочего, возникает вопрос: что нам делать с дюжиной полицейских, направляющих на нас свое оружие? Ничего. Необходимо выяснить, что же все-таки происходит. Но это будет трудно сделать, если мы все здесь погибнем.

Я губами прижимаюсь к уху Тиган и шепотом предупреждаю ее. Я надеюсь, что она достаточно успокоилась, чтобы понять меня.

— Когда тебя будут допрашивать о причинах происшедшего, отвечай размыто. Но будь предельно честной и подробно расскажи о произошедшем вчера и сегодня. Не давай им информации больше, чем нужно, договорились?

Тиган кивает мне в грудь, и я крепче обнимаю ее. Мой разум проигрывает все ужасные сценарии, которые могли случиться с ней за последние пятнадцать часов.

* * *

Время замедляется, пока все движутся вокруг нас. Полиция приступает к делу, словно мы те самые монстры, которые сделали все это. Нас с Каем заковывают в наручники и усаживают в разные машины. Девушек укутывают в одеяла и уводят.

Тиган кричит и пытается вырваться из рук полицейских, уводящих ее от меня. Трудно видеть ее такой потерянной и испуганной, но я заставляю себя не отводить от нее взгляда, пытаясь поделиться с ней силой и уверенностью, что все будет хорошо.

Пейсли спокойно выполняет указания, не глядя ни на кого. Она выглядит так, словно целый день провела в романе Стивена Кинга. Она вся в крови. Когда я впервые увидел ее, то подумал, что это просто грязь. Теперь же я понимаю, что вся ее кожа покрыта засохшей кровью. Она выглядит потрясенной, но невредимой.