А как оценить этическую сторону? Фактор-Р просто использует человеческие тела, как люди используют созданные ими машины? «Одолжи мне свои руки, сосед, чтобы построить дом. Одолжи мне свою голову, сосед, чтобы познать таинства мира. Одолжи мне свое сердце, сосед, чтобы сложить песню…». Что ответить такому соседу?

Проблемы не просто остались, они перешли в иную плоскость. Община Тары разделилась на две части: на носителей Фактора-Р, которых оказалось подавляющее количество, и загнанных в резервации здоровых. Контакты между этими группами свели к минимуму из-за опасения новой мутации вируса. Эвакуировать бы здоровых, но куда? Где гарантия, что эта эвакуация не выльется в еще одну метастазу Фактора-Р?

Прозябают на Таре незараженные вирусом люди, не зная, на что решиться. Община каперадов на многострадальной Мерите полностью порабощена Фактором-Р и прекратила всякое общение с Содружеством. На Антонаре следы вируса исчезли. Насовсем ли?

Рюди пока не пытаются выйти в космос. А если они изъявят такое желание? Надо ли запретить им межзвездные полеты в будущем, если подобное стремление у них появится, и как это сделать? Внешне они неотличимы от обычных людей.

Один пока виден выход: ждать. Но очевидно, что ожидание — жалкий паллиатив, откладывающий истинное решение на неопределенное будущее…

Пороник закончил чтение.

— Я представлял все совсем иначе.

— Комитет это понял.

— Антонара. Она попала в поле моего зрения из-за того, что ее посетили меритцы.

— Их визит произошел до случившегося. Мы не обнаружили никакой причинно-следственной связи.

— А каперады?

— Видимо, также случайность.

— Что-то уж больно много случайностей.

Собеседник Пороника пожал плечами.

— М-да, стало быть, мои надежды оказались тщетными.

— Есть еще маленький шанс повлиять на результаты выборов, хотя лично я не верю в ваш успех. Действуйте по своему плану. Это единственное, что я могу вам посоветовать. Если вам придется все же уйти из Совета, мы можем предложить хорошую работу. Однако для этого вы должны будете выполнить одно наше поручение.

— Мне? Посланник будет выполнять ваше поручение? Да вы с ума сошли?

— В то время, вероятно, вы уже сложите с себя высокие полномочия.

— Да? И что вы мне предлагаете сделать?

— Внести посильный вклад в ту операцию, за подготовку к которой вы сейчас несете ответственность перед Советом.

— Да? Интересно. Продолжайте.

— Должен заметить, что вы невнимательно прочитали нашу первую информсводку. Там говорилось, что дезориентирующих воздействий на главный объект будет три, а описывались только два — инфразвуковое и психотропное.

— Ага, понимаю. Третьим буду я?

— Совершенно верно. Ваше присутствие в Канцелярии ни у кого не вызовет подозрений, если, например, в это время вы окажетесь там, чтобы передать атрибуты Посланника — печать, удостоверение, жезл и прочее. С точки зрения вашей личной безопасности также все гладко — держитесь подальше от входа в зал приемов, и все.

— А что я должен буду сделать?

— Так, одну мелочь. Смотрите сюда, — Пороник со страхом и отвращением разглядел маленький серый шарик в руках собеседника. — Вы должны будете сдавить его до слабого щелчка — вы почувствуете рукой вибрацию этого устройства в момент взвода, — незаметно бросить его на пол и покинуть помещение в течение десяти секунд. Все.

— Что это такое?

— Продукт технической мысли наших специалистов. Устройство, выбрасывающее специфический газ через определенное время после своей инициации.

— Что за газ?

— Вы согласны участвовать в операции?

— Я скажу свое решение после того, как узнаю, какой гадостью начинена эта штука.

Пороник стойко выдержал длительную паузу.

— Видите ли, у Комитета есть тайны, носителей которых он вынужден постоянно держать в поле своего зрения. Если я даже просто намекну вам, как мы получили это вещество, то все равно вы будете у нас под наблюдением неопределенное время. Точнее — всю жизнь. Вас устраивает подобная перспектива?

— Не пугайте меня. Жизнь — штука длинная. Все может измениться.

— В любом случае мы вынуждены будем «пасти» вас по крайней мере столько времени, сколько вам потребуется, чтобы прочно забыть эту информацию.

— Говорите.

— Вы требуете в угоду минутному любопытству. Будьте рациональнее. Я вполне серьезен. Вот, например, носителем наших весьма важных секретов был Факир. После того, как он «засветился», мы вынуждены были лишить его отдельных фрагментов памяти.

— Говорите, я жду.

— Хорошо, слушайте. В предложенном вам устройстве содержится вещество довольно сложного химического состава, быстро разрушающееся от соприкосновения с воздухом и оказывающее на человека сильное психотропное действие.

— Какое действие?

— Я только намекну: это вещество синтезировал Факир в то время, когда являлся сопредседателем комиссии Содружества на Таре. Может, вы удовлетворитесь сказанным?

Собеседник Пороника вдруг застыл, словно напряженно прислушиваясь к внутреннему голосу.

— Извините, мне надо бежать.

— Подождите, я не закончил…

— Все. У меня действительно нет ни секунды времени.

У Вэра бывали минуты отчаяния. Ничего не получалось. Рушились планы. Близкие знакомые переставали его понимать. Безысходность пыльным мешком падала на плечи и душила тоской. В ночных кошмарах представал перед собой ничтожным червячком, брошенным чьей-то не знающей пощады рукой на безграничную твердую плоскость под смех множества недоброжелателей… Примерно то же, но стократно усиленное он испытал под конец своего выступления перед членами Галактического Совета.

В иные времена, вероятно, подобное осознание тщеты своего существования убило бы его. Однако в самый опасный момент то новое, что появилось у него внутри под влиянием Илвиновских упражнений, взяло на себя боль, отвело напасть… А тут и Шоанар подоспел со своим напарником. Поддержали, подбодрили. И вновь стало казаться, что жизнь не такая уж плохая штука.

Начавшийся переполох прошел мимо него. Шоанар чуть ли не силком отвез его к себе, напоил горячим пуншем и уложил спать. Сил у Вэра хватило только на слабое сопротивление. С легким стыдом он признал, что внимание со стороны новых знакомых приятно ему. Подумал, что и в самом деле надо бы хорошо выспаться и отдохнуть — сегодня-завтра должна наконец-то прибыть меритская делегация, и он встретится с Ларой… И заснул.

Проснувшись ранним утром, Вэр ощутил прилив сил. Как всегда, небольшой комплекс физических упражнений. Затем водные процедуры, ионный электромассаж. Просто чудесно, когда, открывая кран, можно не опасаться, что вместо горячей хлынет вдруг ледяная вода! А ионная струя не щелкнет неожиданно, как плеткой, противным электроразрядом.

Придирчиво осмотрев себя в зеркале, Вэр с удовлетворением констатировал, что недавнее воспаление пошло на убыль, и нос его принял почти исходный вид. Да, жизнь, несомненно, налаживается.

Домашний компьютер сообщил, что Вэр в доме один и может по своему усмотрению располагать всем, чем пожелает. Хозяин ушел по неотложным делами и будет не скоро. Исчез и его загадочный товарищ. Кабы не острая необходимость, Вэр и лишнего мгновения не вытерпел бы рядом с подобным типом! Движения по-кошачьи мягки, и никогда не предугадаешь его следующий шаг. Руки и ноги, кажется, гнутся в произвольном месте и всегда неожиданно для наблюдающего. Но это еще не все. Главная отличительная черта Шаровского напарника — генерируемое им чувство тревоги в окружающих. Рядом с ним кажется, что находишься прямо в жерле вулкана, и в любой момент яростное пламя может накрыть тебя с головой. Несомненно, исключительно опасный человек.

Правда, есть в нем еще что-то неуловимо знакомое. Какая-то маленькая черточка, напоминающая… Марка? Ладно, оставим подобные размышления до лучших времен.

В бодром настроении Вэр прошел в отведенную ему комнату. Прямо надо сказать, не сказочные хоромы. Почти овальное помещение с минимумом мебели и не имеющее ни одного окна. В последние дни оно служило и рабочим кабинетом, и столовой, и комнатой отдыха. Туалетные помещения и спальня располагались прямо под ней.