Электронный секретарь встретил его радостным гудением. Не ясно, что с ним произошло, но сейчас он опять функционирует безупречно. Часть старых файлов, правда, восстановить не удалось. Но Вэр, рассудив, что если он не помнит их содержание, значит, та информация не нужна, не переживал по этому поводу.

Итак, вначале плотный завтрак, затем — новости и разбор почты. С особой прилежностью Вэр выпил предложенные эстом снадобья. За своим здоровьем надо следить. Благо это дело почти не требует усилий.

О, наконец-то! Ночью, пока он спал, прибыл меритский звездолет и пристыковался к пирсу номер 637 внешнего космопорта. Вот почему у него прекрасное настроение — Лара находится совсем рядом. Через три-четыре дня она будет здесь. Что такое? Вручение верительных грамот состоится сегодня в полдень. Как так? Самый быстрый перелет на современном планетарном аппарате от внешнего космопорта до посадочного поля в Зоне занимает несколько суток. А, действует же нуль-туннель. Сейчас любой астронавт в считанные минуты может преодолеть огромные расстояния в системе Ценодва. Прогресс, одним словом.

Меритцы, кстати, могут воспользоваться и свободной нуль-транспортировкой. Вот только не опасно ли это на таком удалении от их миров? Скажем, Марк еще может переместиться на поверхность планеты. Он маг, от него можно ожидать чудес. А вдруг, Лара задумает последовать за ним и не рассчитает свои силы?

Чтобы отвлечься от легкого тревожного чувства, Вэр принялся с усердием разбирать почтовые поступления. Оказывается, незадолго до поломки эст получил по электронной почте несколько отзывов различных научных организаций на его публикацию в Фонде научно-технической информации.

Поступившая корреспонденция вызвала у Вэра сначала возмущение. Никто не попытался разобраться с его изысканиями по существу. Вступить в полемику, если не согласен. Поддержать, если разделяешь изложенные взгляды. Развить и дополнить своим видением проблемы. Сплошные отписки, объединенные одним — резким неприятием, неприкрытой враждебностью.

Изобиловали общие утверждения, что «материалы сырые, и не ясно, что хотел сказать автор…». Были редакционные поправки, словно Вэр выставил на всеобщее посмешище чисто филологический труд. Однако основная масса критических замечаний содержала невнятные обвинения в недопустимости интерпретировать полученные результаты столь широко и тому подобное. Одна заметка, по общему объему превышающая труд Вэра почти в десять раз, была посвящена анализу, насколько точны используемые исходные данные. Авторы — малоизвестные, но по уши обвешанные всевозможными регалиями ученые мужи — убедительно доказывали, что тут Вэр ошибся на два процента, там — на все пять, здесь он точен, но сама величина известна в лучшем случае с десятипроцентной ошибкой… Все бы ничего, но критики забыли упомянуть, что даже двукратное изменение перечисленных параметров никак не отражалось на выводах.

Перечитав полученные отзывы, Вэр не смог сдержать улыбку. Когда его только-только назначили ассистентом на кафедру, позже им возглавленную, то нагрузили рутинной научной перепиской. Чуть ли не каждый день приходилось отвечать на очередную «бумагу», в основном — составлять отзывы на статьи и авторефераты кандидатских диссертаций. Помучившись пару месяцев, Вэр решил по научному организовать свой труд и составил клише или, как еще называют такие произведения, «рыбу» — последовательность типовых выражений, между которыми достаточно было вставить несколько слов, относящихся к конкретно рецензируемой работе, и отзыв был готов. Фразы эти известны: «Данная работа посвящена… Важность и актуальность поставленной темы исследований не вызывает сомнений. Действительно…. Главной особенностью работы является… К полученным научным результатам, представляющим наибольший интерес, относятся… Практическая значимость работы обусловлена… В качестве недостатков работы необходимо указать следующее…». Все полученные им отзывы были составлены по его схеме и содержали его ключевые слова. Как говорится, за что боролись, на то и напоролись.

Скорее всего, это последние отголоски тех неприятностей, которые пришлось ему преодолеть. Реликты прошлого, достойные только того, чтобы их отдали утилизатору. Вэр так и сделал. А потом принялся обдумывать одну невеселую мысль. Конечно, ученый обязан сомневаться всегда и во всем. Это его священный долг. Но неужели его человеческая совесть осталась бы чистой после подписания подобных бумаг?

Эст подал сигнал о новом почтовом поступлении. На сей раз какое-то официальное уведомление, скрепленное специальным паролем. При вскрытии автоматически формируется расписка в получении. Вэр с нетерпением открыл конверт.

Долго же он ждал этой весточки! Глава делегации новой меритской общины маг Марк Второй предлагал Вэру встретиться для переговоров в такое-то время в такой-то комнате при Канцелярии Галактического Совета. Сухие официальные слова на дипломатическом сленге, допускающем только однозначную трактовку. Тут же приписка: данное приглашение служит разовым пропуском для прохода во Дворец Содружества.

Требовалось дать ответ. Вэр сообщил, что принимает приглашение.

До назначенной встречи оставалось совсем немного времени, и, решив еще раз прогуляться по Зоне пешком, Вэр вышел на улицу.

Зона преобразилась. В последнее время ходило много слухов о том, что Простаки поставили цель сорвать Генеральную ассамблею Содружества. Видимо, поэтому были предприняты беспрецедентные меры безопасности. Праздно гуляющих по линиям почти не осталось, их заменили суровые ребята в полной амуниции космических десантников. Все перекрестки перегородили бронетехникой. В воздухе ни одного летательного аппарата. Несколько раз Вэра останавливали и подвергали тщательному допросу, так и эдак крутили полученное от Марка приглашение, сомневаясь в его подлинности. В результате к намеченному сроку он не успел дойти до помещений Канцелярии, а добрался лишь до Южного входа во Дворец Содружества. Как оказалось, правильно сделал, ибо явился свидетелем прохождения Марка.

Маг шел своей обычной походкой. В том же простом одеянии, в котором встречал инспекторов на Элефантиде — в просторной рубашке и коротких брюках, в сандалиях на босу ногу. Какой контраст со всеми аборигенами Зоны! Мощные его руки не обременял никакой груз. Вокруг — пустота. Встречные прижимались к зданиям, освобождая дорогу. Но тысячи глаз напряженно отслеживали каждое движение мага.

Преодолев несколько ступенек, Марк встретился глазами с Вэром. Широкая улыбка тронула лицо мага. Подойдя, он подумал и осуществил дипломатически выверенное приветствие — рукопожатие, а затем легкие объятия за плечи.

— Очень рад встрече, — сказал он. — Но еще больше будет рада увидеться с вами Лара — чуть заметная ехидная улыбка, — что отражает разницу наших с ней устремлений: у меня для вас сугубо официальное предложение, а она желает обыкновенного общения.

Какой бальзам на израненную душу!

— Пойдемте. Мое предложение должно прозвучать в соответствующей обстановке, дабы его нельзя было бы квалифицировать как профанацию важного акта государственного значения.

Вэр не понял, как они оказались в одной из комнат недалеко от парадного входа в Канцелярию. Торжественно помолчав несколько минут, Марк сказал:

— Народ Мериты предлагает Вам, Вэр Корев, стать нашим постоянным чрезвычайным и полномочным представителем в центральных органах Галактического Содружества, приняв на себя консульские обязанности. Вы даете свое согласие?

— Да-да… — растерянно пробормотал Вэр.

— Вот и прекрасно. Я полагаю, после завершения Генеральной ассамблеи вы возьмете на себя организацию всех контактов нашей общины с Содружеством. Откровенно говоря, у нас просто нет более подходящей кандидатуры на эту должность. Что ж, пойдемте, завершим формальности.

Марк повернулся и вышел в коридор. В руке у него оказался акон. Вэр готов был голову отдать на отсечение в споре о том, что только что руки мага были свободными.

У входа в церемониальный зал Канцелярии их остановил распорядитель.