Гессе, которому надоело, что его лапают и вертят как портновский манекен, воззвал ко мне и предложил двигать быстро в аэропорт, пока Чайка не вернулся и не начал психовать, не застав нас троих на месте. Я совершенно не возражал против возвращения, и мы без дальнейших проволочек пустились в путь, только вот возле лифта, что вёл наверх к посадочной площадке поджидала непрошенная делегация по встрече. Засада проще говоря.

Биг стоял расслабленно, сунув руки в карманы и напоминая этим хулигана из какого-то старого фильма. По обе его стороны мялись, словно пажи при королевской особе, двое молодых вампиров.

— Постой! — значительно произнёс мой компаньон по долгой жизни.

— Мы торопимся, — ответил я, внимательно рассматривая троицу и прощупывая окружающее пространство на предмет наличия в непосредственной близости других вампиров. Люди меня не волновали.

Два и два я сложил быстро даже без калькулятора. Зверь прибежал на ловца, хотя полагал, что всё происходит наоборот.

— Не настолько. Смертные задумали очередную авантюру, это их головная боль, но сделанные ими наработки нам здесь нужнее. Оставь всё, что взял.

Я не вдруг сообразил, что речь он ведёт о двух моих спутниках: специалисте и опытном образце. Что-то слишком много ртов разинулось одновременно на этот лакомый кусочек! Я решительно возражал. Пусть сам выболтал больше, чем следовало, но хотел ведь честно, а не так. Хорошо хоть убежища свои большей частью держал в секрете, иначе Биг нашёл бы Никона раньше нас с Гессе. Я безмятежно спросил:

— А ты в курсе происходящего?

Он нетерпеливо дёрнул щекой.

— Мне всё равно. У них всегда что-то есть, но каждый раз от этого происходит мало толку. Северен, просто стань на нашу сторону, где тебе и место. Я не собираюсь отнимать бизнес целиком, просто хочу участвовать в дележе добычи. Выбери, с кем ты и покончим с пустыми разговорами.

Противостояние двух старых вампиров напугало Никона, и он попятился к стене, прячась за мою спину. Больше всего я боялся, что он сейчас даст стрекача. Если вся толпа кинется его ловить… Нет, вот такой опыт я ставить не хотел. Да и сам гоняться за ним по всем подземельям — тоже.

Гессе, напротив, вёл себя как раззадоренный коровьей течкой бычок, он и челюсть выдвинул вперёд и сам переместился туда же. Герой на выданье! Зла на всех не хватает, почему жизнь не желает идти ровно так, как я хочу? Пришла пора не на шутку рассердиться. Я сказал:

— Знаешь что, большой парень, или ты даёшь нам пройти, или собирай потом клочки по закоулочка. Ты просто не вник, на что способен этот танк в броне, хоть в ближнем бою, хоть в дальнем.

Я небрежно наклонил голову в сторону Гессе. Блеф лучше мордобоя, всегда надо пробовать сначала его.

— Я в курсе, потому и хочу его получить, — не поддался на мою провокацию Биг. — Для нас, а не для них. Ты пытаешься отдать преимущество этим букашкам. Зачем? Желаешь, чтобы они передавили нас окончательно или загнали ещё глубже в норы?

Обоих людей, по моим ощущениям, удерживало от каких-либо действий лишь одно обстоятельство: они не ведали, что происходит. Разговаривали мы с Бигом на тайном наречии, которое создали сами в годину самых суровых бедствий. Люди не понимали его, а мы с Бигом вели себя достаточно сдержанно. Рукава не засучивали, кулаками не махали. Со стороны наша беседа могла выглядеть даже милой. Просто встретились знакомые, поболтали и разошлись по своим делам.

Я сказал:

— Биг, настало время всем переиграть старые договоры и не затем, чтобы устроить новое кровавое побоище, а стремясь к сближению. Не стоит нам скалить клыки, ничем хорошим это не закончится, всегда так было.

— Ну если ты размяк, то я просто заберу у тебя что должно.

Силы выглядели неравными, соотносились не в нашу пользу. Что бы я там не говорил хвалебного, но Гессе не тянул на равных драться с взрослым вампиром, причём одного с собой веса, да и двух молодых бы не одолел, хотя одного — пожалуй. Никон так и вовсе в число боевых единиц записывался лишь номинально. Только вера в меня ещё удерживала дрожащего парня на месте, и я подумал: а почему нет? Я ведь тоже верю в себя, в то новое, что поёт во мне свои мелодии. В мощь, которой щедро наградил стреляющий нитями горизонт.

А раз так… Сделаю, что обещал. А что я там обещал-то?

Ну одушевление одушевлением, а придерживаться тактики ненападения я намеревался до последнего. Я благоразумен и никогда не страдал острыми приступами героизма. Вместо того, чтобы сразу кинуться в атаку, шире распахнул глаза и спросил с детской наивностью:

— Ты ведь не станешь драться со мной прямо здесь, посреди толпы спешащих по своим делам людей?

Насчёт обилия свидетелей я конечно соврал, тут и прежде было пустовато, а уж теперь последние тормоза смылись, заметив наше суровое противостояние. Чему люди научились за годы жизни на нашей планете, так это не вмешиваться в разборки вампиров.

Ссорились мы нечасто, но время от времени возникало у иных желание прощупать на вшивость товарищей по несчастью или удаче — это уж кто как рассуждал. Чаще всего такие стычки происходили между молодняком, старших я считал уже прошедшими этап первичной грызни, но как видно звон презренного металла, точнее надежда на хорошую прибыль, немного сдвинула бессмертный мозг с привычного состояния равновесия. Биг сверкал глазами непримиримо, и я теперь практически не сомневался, что подставил меня именно он, вот только не успел негодяй добраться до моего трофейного человека — я хорошо его спрятал.

— Я не хочу драться, — ответил он. — Давай договоримся, Северен. Двое бессмертных всегда могут найти общий язык.

— Цены бы нам не было, коли так, но всё не так. Уйди с дороги, нас ждут наверху.

Он упрямо наклонил голову. Я повторил, уже убедившись, что его помощники так же не понимают нашу речь, как и мои смертные компаньоны:

— Уйди и я не доведу до сведения прочих старших, что один из них сдал другого людям ради получения сверхприбыли. А может быть, задумка куда глубже и шире? Вдруг ты затеял одну из этих тиранических штучек, на которые так падки смертные? Хочешь наштамповать непобедимую армию и двинуться к высотам власти?

Честно сказать, эта мысль пришла мне в голову только что, не такой я и умный как делаю вид. Правда блеск Биговых глаз подсказал, что если и не наметил он ещё грандиозного плана, то вполне близок к нужной степени безрассудства. Челюсти злобно шевельнулись, а потом он без предупреждения сделал бросок.

Точнее говоря, мы рванули вперёд одновременно, сошлись, оставив позади и ошеломлённый молодняк и медленно соображающих людей. Я знал, что решить всё должен один на один, потому что Гессе при всей своей физической мощи, в скорости пока нам уступал, ибо к изменившимся обстоятельствам надо привыкнуть, а у меня в отличие от него на то нашлись целые века свободного времени.

Удар Бига вышел страшным. Он был выше, шире, тяжелее меня и беззастенчиво воспользовался превосходством. Я мог уклониться, но не сделал этого. Схватку следовало завершить раньше, чем все прочие опомнятся и кинутся на убой или в бегство. Потому я встретил прямой удар блоком.

Кости грозили неминуемо треснуть, но во мне же ярилась и веселилась новая суть и я беззастенчиво прибег к её помощи, отчаянно надеясь, что мой противник таким преимуществом не располагает.

Хруст ударил по натянутым нервам, жёсткий и страшный звук от которого инеем оделась спина и онемела морда. Я ждал шквала боли, уже скривил лицо в гримасе, чтобы замаскировать неизбежное страдание притворной яростью, когда обнаружил, что физиономия другого вампира мучительно медленно, но неизбежно принимает то самое неиспользованное мной выражение.

Лишь тогда я сообразил, что расходились на осколки по стыкам и швам вовсе даже не мои кости.

Вот оно как!

Я грубо добавил ногой куда пришлось, и противник рухнул на спину, отлетев по гладкому камню к ногам своих приспешников. Торопясь закрепить успех, пока он не регенерировал, не опомнился и снова не полез в драку, я раскрыл пасть, обнажил клыки и зарычал подобно киношному вампиру. Я специально смотрел такие фильмы, чтобы как следует натренироваться. Здорово получилось, я знал, потому что ведь репетировал перед зеркалом.