Он нахмурился, словно хотел усилием воли удалить из крови уже попавший туда алкоголь. Преуспел или нет, я не знаю, но заговорил спокойно и трезво. Серьёзно.

— Гессе разбирал записи, самые важные из той поры, когда там далеко шла война, а сюда долетали лишь отрывочные сведения о ней. Так вот, мы поняли ещё не всё, потому что многие термины перевести невозможно, но кажется, определили главное. Земляне столкнулись с чужой цивилизацией или какой-то частью своей, которая воспринимала себя как чужую.

— И которая вполне могла победить и выжить на развалинах, — продолжил я, потому что предполагал что-то такое, ну и лучше понимал язык бывшей родины.

— Да, — подтвердил Чайка. — Мы не знаем, что там произошло и не можем быть уверены в том, что беда однажды не подкатится к нашему порогу.

— А значит, будем сотрудничать и вместе изучать звёздный мир. Строить оборону и формировать новую разумную сущность из того, что послала судьба. Дурак делит всех на белых и цветных, на мужчин и женщин, на талантливых и бездарных, а умный старается умножать и помнить, что нет прекрасного имаго без противной гусеницы. Нельзя презирать часть, если хочешь получить целое.

Чайка поднялся и протянул руку, я не стал отказываться. Мы скрепили крепким пожатием наметившийся договор и, кажется, отчасти простили друг другу предыдущие заблуждения.

Сделать предстояло столько, что кругом шла голова, но я жадно радовался предстоящей работе, искренне недоумевая, как мог долгие годы торчать в тени: сидеть на холме, любуясь закатом, и изображать довольство этой никчёмной полужизнью. Повезло нам всем, что не смело с лица планеты чужое нашествие или собственная лень, но шанс даётся нечасто, да и то лишь отважным, так что следовало ловить его и воплощать в явь мечты. Да, Земля осталась в прошлом, но именно поэтому новая родина казалась такой драгоценной. Меня приняли её недра, признал горизонт и если я не сумею шагнуть дальше, то сам буду виноват. Я точно знал, что справлюсь.