— Давайте лучше обсудим Ильдов, — предложил Итон в надежде несколько разрядить обстановку. — Я имею в виду, тех Ильдов трехсотлетней давности — Имрэ и Дайра.
— А что тут обсуждать? — Торн, очевидно, не желал выходить из мрачного образа. — Дайр помешался на каком-то безумном то ли проклятии, то ли пророчестве, разругался с братом, разделил страну, скрыл от всех факт наличия наследника, отдав трон дочери с мужем…
— То есть вы считаете, что Дайру просто не стоило обращать внимания на слова той ведьмы — Суарейи? — спросила Альва.
— Считаю, что не стоило, — отрезал Торн. — И вовсе не потому, что в ином случае я, возможно, сидел бы на троне. Еще не ясно, как бы близнецы, оставь они страну единой, делили власть между своими детьми. Я имею в виду наследников Дайра и Имрэ. Какой смысл был устраивать все это, если пророчество все равно сбылось?!
— Сбылось? — девушка почти шептала, словно боясь, что ее слова сделают сей факт окончательной правдой.
— Давайте восстановим последовательность событий, — тон протектора снова стал деловым и почти бесстрастным. — Король Йеланд воспользовался кольцом, воззвав к таинственному и страшному дарителю. Очевидно, потомки Имрэ тоже были в курсе легенды кольца. Йеланд практически сам признался в этом Лану Таскиллу, кроме того, паренек своими глазами видел порезанную руку короля и бокал с вином на столе. И это при том, что Йеланд был кем угодно, но не пьяницей. Только вот король решил, что кольцо бесполезно, а легенда — это всего лишь легенда. Оказалось, нет. Не захотел даритель спасать призвавшего или не успел, но проклятие последний Ильд разбудил. И, если быть честным, не он один. Потомок Дайра вынудил потомка Имрэ воспользоваться кольцом. Итак, как и предсказывала Суарейя, во всем виноват проклятый род Ильдов. Все равно это случилось! Никакие усилия не помогли, напротив, каждый шаг, сделанный по дороге длиной в триста лет, вел к неизбежной развязке. Единственным спасением могло бы стать уничтожение кольца, если его вообще возможно уничтожить.
— То есть наш змееподобный знакомец и есть тот самый даритель — страшное зло, сулящее на гибель всему миру? — Итон все-таки не мог поверить в это.
— Я не знаю! — Торн прикрыл лицо ладонями, в этом жесте читались усталость и растерянность, обычно не свойственные протектору. — Я тоже сомневаюсь, что речь идет об этой твари. Но ведь не Изгой же это, в конце концов!
— Что значит «не Изгой»? — спокойно поинтересовался Карст. — Змеехвостая тварь — не Изгой? Или не Изгой был дарителем и губителем Анборейи? Кстати, на последнее он вполне способен, как мне кажется.
— Давайте напоследок поверим в Изгоя, а заодно в Маритэ и ее светлых сестер, — нервный смех Торна не сулил ничего хорошего. — Жаль, Нармин отбыла из столицы. Жрица бы оценила!
— Она прекрасно сможет оценить, не будучи в столице, — негромко, но уверенно сказала Альва. Кажется, девушку не слишком смущали истерические нотки в смехе Торна. — Почему бы вам не написать королю письмо, сообщив все, что нам удалось узнать?
— Не думаю, что известия порадуют его величество, — протектор вздохнул. — Однако написать, конечно, придется. Тут ты права, дэнья Альва.
— И не забудьте сообщить королю, что вы теперь его брат, — девушка не удержалась от ехидства.
Лучше бы она помолчала. Видит же, что тема Торну неприятна. Комендант был уверен, что ему бы подобное замечание с рук не сошло, а девчонка, похоже, не слишком опасалась вызвать гнев второго лица в государстве.
— Мы с Валтором знали, что приходимся друг другу дальними родственниками. Я, кажется, даже упоминал при вас об этом обстоятельстве. Однако новость, что я тоже Ильд, надо полагать, произведет впечатление на его величество.
— А вы не собираетесь оспаривать законность власти Малтэйра? — Альва все не унималась. — У вас же, выходит, не меньше прав на престол, даже больше…
— Не говори глупостей, девочка! — почти грубо оборвал ее Торн. — Искренне верю, что твое предположение — неудачная шутка. Иначе я начну сомневаться в твоем уме, который привык ценить.
— Простите, эн Элвир, — девушка склонила голову, то ли на самом деле испытывая раскаяние, то ли пытаясь его изобразить.
— Ладно, хватит об этом, — решил протектор. — Вернемся к насущным делам. Дэн Итон, есть у нас новые покойники? Я имею в виду жертв нашего ползучего любимца.
— Похоже, что любимец наш затаился, — Итона вполне устраивала смена темы. — Или после особ благородных кровей брезгует оборванцами. Хотелось бы верить, что Альва прикончила его своей стрелой, но это было бы чересчур самонадеянно. Надо исходить из того, что тварь жива и может объявиться в любой момент.
— Я тоже так думаю, — согласился протектор. — К сожалению, мне пора во дворец.
— Эн Элвир, — остановила его девушка. — Теперь, когда больше не нужно искать книги о проклятии Ильдов, мне, наверное, нет смысла оставаться во дворце? Работать я буду в комендатуре, а отсюда не так уж далеко до Кузнечной части.
— И думать забудь, крысенок! — прервал ее Торн. — Ты останешься во дворце. Так мне спокойнее. Еще не хватало думать каждый вечер, как ты добралась до дому. Скучаешь по тетке — пусть живет с тобой, в Нианоне места достаточно. Ты меня поняла? — строго спросил он.
Альва только молча кивнула. Все-таки девочке достало ума понять, что сегодня с протектором лучше не спорить. Он и так не в духе, и злить его еще больше — себе дороже.
Когда Торн наконец ушел, Итон обратился к помощнице.
— У нас с тобой, Альва, и без чудовищ с Ильдами дел хватает. Вы с протектором еще не пришли, когда у меня был с докладом Нир Варис.
— Это тот, что командует патрулями Торговой части? — уточнила девушка.
— Он самый, — Итон в очередной раз поразился тому, как быстро и глубоко она вникала в дела, которыми он занимался.
— Нир рассказал, что на цветочной улице какая-то торговка умудрилась убить мужа и двоих его дружков.
— Ничего себе! — Альва присвистнула.
— Вот и я о том же. Ладно бы еще одного. Пырнуть ножом — дело нехитрое, с ним и женщина справится. Но троих! Почему приятели мужа не утихомирили ее или хотя бы не унесли ноги подальше от взбесившейся бабы? — недоумевал Карст.
— А вы уверены, что это именно она? Их мог убить кто-то другой и свалить на бедную женщину, — предложила девушка.
— Она призналась, — Итон и не думал скрывать недоумения. — И ведь, похоже, не врет. Нир в таких вещах разбирается. Говорит, она совсем не в себе, бешеная какая-то.
— Так, может, в этом все и дело? Бешеные — они же сильные и быстрые, ужас прямо. У нас в замке кузнец как узнал, что жена ему рога наставила, так мечи руками погнул и цепь стальную порвал. Я сама видела.
— Позволь узнать, что ты делала в разнесенной кузнице? — проворчал комендант.
— За братьями увязалась, — несколько смущенно призналась Альва. — Мне потом здорово влетело.
— И правильно, — Итон постарался придать голову строгие интонации. — А насчет бешеных ты права. Но соседи знают эту торговку как женщину тихую и забитую. Мужа, говорят, боялась до полусмерти.
— А сама она что говорит?
— Бред какой-то, — Карст почувствовал неимоверную усталость. — По большей части молчит, а иногда принимается вопить что-то о возмездии, о силе слабых и прочую чушь о страхе и ненависти.
— О страхе и ненависти, — словно про себя пробормотала девушка. — Где-то я это слышала… Или что-то похожее. Не могу вспомнить.
— Да что тут вспоминать, — махнул рукой комендант. — Довел, небось, муженек женщину, вот и сошла с ума. Наверное, так и жила, мешая страх с ненавистью, вот и настал однажды день, когда ненависть сильнее страха оказалась. Так частенько бывает. Если бы она просто мужа убила, Нир бы ни в жизнь меня не побеспокоил — обычное дело. Тут сила неженская смущает, ну и безумие, конечно. Хотя ты права, одно вполне объясняет другое.
— Может, мне съездить, допросить ее? — как можно невиннее предложила помощница. — У вас, дэн Итон, и так дел хватает, чтоб на такую ерунду время тратить. Да и Ильд наш новоявленный часть своей работы на вас скинул, — увещевала маленькая хитрюга.
