Но помимо истинного лица, у Апхокетоля была живая, дикая, необузданная, рвущаяся из глубин гор душа. Эхолор. Проклятье планеты, которую до того никто не решался заселить. Странное и необычное геологическое явление, столкновение бурных воздушных масс с хрупкой горной породой. Эхо… В основе всего эхо, отражение быстрых ветров, пойманных в ловушку кривых, замысловатых скал. Воздушные потоки бьются в горных каньонах и кратерах, усиливая друг друга и создавая резонанс такой силы, что твердый камень крошится, не выдерживая скользящего давления, играющего ветра в своих стенах. Маленькие острые камни увлекаются воздушным движением непреодолимой силы и, выскользнув за пределы своих прародителей-гор, резко обрушиваются вниз, уничтожая все живое на своем пути. Разумеется, кроме единственного приспособившегося к невыносимым условиям растения, покрытого прочной деревянной оболочкой, — лацерса.

Однако, как только цивилизация Апхокетоля совершила прорыв в области познания, люди научились справляться даже с эхолором… Наступила эпоха расцвета. Благодаря интенсивным дождям в холодный период на планете удалось посадить и взрастить множество полезных культур…

— Подождите! — не выдержала я и подскочила на месте. Рассказчик — седовласый пожилой мужчина, волосы которого, к слову, тоже имели необычный красноватый оттенок, вопросительно посмотрел на меня. — То есть как это научились? Почему же сейчас планета пустынна, а люди прячутся в подземных жилищах?

Тонкий холодок пробрался под мою кожу. В первые дни я верила, что цивилизации Апхокетоля просто не коснулись современные веяния или даже конструкторские достижения далекого прошлого. Мужчины и женщины вокруг меня понимающе переглянулись. У жителей Апхокетоля была традиция собираться по вечерам после напряженных рабочих дней в своеобразном баре, единственном на небольшое поселение, в которое я попала, где основным ингредиентом всех напитков и блюд был лацерс. И как они умудрялись его так готовить, что яства имели отчетливо разный вкус?!

Терезия привела меня сюда в первый раз, когда я слишком навязчиво просила ее рассказать о судьбе планеты. Теперь же вокруг нас собрались все посетители в полутемном, заполненном острыми незнакомыми запахами помещении, освещенном странными мерцающими лампами, и с потолком, украшенным свисающими сверху и похожими на капли хранилищами питья.

— Расцвет Апхокетоля был сладким временем, — покачал головой старик, погрузившись в воспоминания. — Мы ели много… Веселились часто. У нас были проблемы, но Апхокетоль перестал считаться затерянной дырой. Все, кто хотел, мог покинуть его в любое время.

— Но что-то случилось… — поторопила я рассказчика, который вновь задумался, улыбаясь чему-то в далеком прошлом.

— В какой-то момент жители Апхокетоля перестали чувствовать где правда, где ложь, где истинный путь, а где фальшивый… — начал было мужчина, но женщина средних лет, с выражением лица, полным недовольства, его перебила.

— Во всем виноват Черный Дьявол! — сказала она на повышенных тонах, привстав и махнув сжатым кулаком. — Именно он довел планету до упадка! Из-за него мы стали мало есть и прятаться как трусливые ашеры по норам! У нас почти не родятся дети!

— Уймись, Гатея, — рассказчик устало махнул рукой. — Это были смутные времена, кто сейчас разберет, где правда.

— Чем виноваты мы, простые жители и наши дети, — не послушала совет женщина, — почему мы не можем есть нормальную еду, как во всем мире? Наши защитные сооружения разрушены! Мы вынуждены прятаться от эхолора, в то время как раньше большие плодородные территории были укрыты прочными щитами, позволяющими возделывать землю без страха оказаться под градом смертоносных камней!

— Я видела вдали стопки каких-то плит… — вклинилась я, оживившись.

— Да! — почти что взвизгнула темноволосая худая жительница, одетая в невзрачное платье. — Да! Это они! Разобранные конструкции. Наш бывший город теперь превратился в руины. Мы вынуждены скрываться в норах и каждый день бороться за собственное существование! Будь он проклят, черный…

— Гатея! — мужчина, наконец, повысил голос. — Дай рассказать! Все так, как ты говоришь. Успокойся! — толпа перестала шевелиться и обратилась в слух, в том числе и смутьянка. — В какой-то момент жизнь на Апхокетоле стала настолько сладкой, что мы ощутили вседозволенность, утеряв чувство опасности. Да, все было именно так! — он пристально оглядел толпу сведя кустистые брови, но все молчали. — Жители Апхокетоля перестали уплачивать карцезитный налог, объявив себя независимой республикой. Нам казалось, что мы можем все, в том числе задрать цены на картезиты на космический уровень. Тогда бы мы стали немыслимо богаты…

— Это наша земля! — на сей раз подскочил атлетического вида молодой мужчина с волосами, убранными в хвост. — Наша. И ничья более! Мы здесь родились и выросли. Никто не имеет права указывать нам, как жить! Он поплатится!

— Наша! Апхокетоль наш! Долой рабство! — раздались крики со всех сторон, оповещая о нарастающем возмущении вокруг. Люди взбудораженно трясли кулаками и кричали, не замечая своих искаженных гневом лиц. — Акрес прав! Прочь черный Император! Нет угнетению! Убить урода!

Я замерла, ощущая, как неприятный холодок внутри меня распространяется дальше, парализуя мое тело и сковывая разум. Помотала головой, прогоняя оцепенение и уточнила:

— Так что случилось-то?

— Целиться надо было лучше, вот что случилось! — моментально отреагировала женщина.

— Пусть только сунется! — взревела толпа.

— Всем молчать!!! — рявкнул старик так, что вокруг внезапно наступила тишина. — Итак… Мы, жители Апхокетоля, стали требовать своей независимости, по праву или без, только Богу видно… — вокруг чуть слышно поднялся гул, но никто не решился возразить. — Но мы были не в силах ее отстоять! Верховенство Дальтерии не поддержало наше желание и отказ платить карцезитную подать, а лишь увеличило налог в наказание за ослушание. Тогда мы собрали недовольных под сводами укрытого города и плантаций. Мы были намерены идти до конца, отстаивая наши границы и свободу от всех. Апхокетоль — удивительное место, готовое заиграть яркими красками, стоит лишь о нем позаботиться. Но наш разум был поражен единственным желанием. Задолго до этих событий излишки средств от карцезитной торговли мы направляли на вооружение, словно бы предчувствуя скорую войну. Мы были готовы биться и умереть.

Снова повисла пауза. Люди напряженно слушали, а я уже понимала — дело плохо. Желанная или нежеланная война всегда опустошает самые процветающие места. Страдают от этого все, но прежде всего самые обычные жители.

— А дальше… — вновь продолжил рассказчик, наклонив голову вниз, от чего вокруг нее водопадом свесились розоватые пряди. — Для переговоров с недовольным населением прибыл сам Верховодитель Дальтерии. Сам! Мы еще могли бы повернуть диалог в нашу сторону, если бы не тот безумец, что решился на отчаянный поступок! Он стал целиться…

— В дальтерийца?! — ахнула я.

— А в кого же ж? — пробухтел старик. — Только тот везучим больно оказался. Поговаривают заговор на нем отводящий. Луч мимо скользнул. Даже не задел ни разу. Из-под прикрытия целились, траекторию не рассчитали, искажения полотна вмешались. Но тот, кого вы зовете Черным Дьяволом, не простил нас. Он приказал убрать все защитные сооружения с поверхности планеты, лишив мятежников прикрытия. Мы хотели быть выше всего мира, но с тех пор влачим жалкое существование. Мы больше не можем защищаться от эхолора. Наша цивилизация разрушена, а планета была наречена Наказанной.

Я сидела, боясь пошевелиться. Горячая кровь стучала в висках, рождая вихрь смутных ощущений. Боль жесткой рукой стянула сердце. Снова он. Опять он. Я сама не могла разобраться в своих чувствах. Горечь и волнение скрутились размазались путанными пятнами на полотне моей души. Я не понимала, откуда изнутри наползает тревога. Боялась ли я за собственное незавидное будущее либо вновь испугалась того образа, что неизменно мелькал перед глазами, подсказывая, что было бы, не промахнись недовольный житель Апхокетоля. Впрочем, вся эта история случилась довольно давно.