Я надеялась, что он посмотрит в мою сторону и скажет что-то вроде "нет, это недопустимая и чрезмерная просьба, мы найдем другое решение", но Зэлдар не бросил в мою сторону и взгляда. Вместо этого он резко обернулся назад, где за нашими спинами маячил мой робот Эндо. А я уже совсем забыла, что неугомонный шар всегда рядом…

— Что ж… — как всегда медленно и тяжело произнес Зэлдар, обращаясь почему-то к моему роботу, негромко, так, что слышно было лишь нам. — Как ты думаешь, стоит согласиться? Отдадим… Альтарею терийцам?

Я окончательно замерла после подобного вопроса, словно это было обсуждение меню предстоящего обеда.

— Нет, не надо, Эндо, ты же знаешь… — беззвучно шептали мои губы. Внезапно стало ясно, что я жду от Эндо человеческих реакций, мне казалось, что мы успели привязаться друг к другу за это время. И Эндо изменился. Но… робот остался роботом.

— В обозначенной ситуации не является верным демонстрировать прямой отказ, — замолвил за меня словечко мой "дружок", — вероятность последующей агрессии превышает шансы на мирное урегулирование. Семь групп представителей местной расы курируют подступы к кораблю. Необходимо показать лояльность и способность уступать, чтобы получить доступ к ресурсам в кратчайшие сроки.

Слушая Эндо, я понимала, что моя челюсть отвисает вниз. Внутри же практически не осталось эмоций, словно едким пламенем выжгло все до основания. Как я могла повестись на то, чтобы поверить в глупого робота и начать доверять ему, воспринимая его как живого человека? У него внутри кроме вероятностных расчетов нет ничего… Человеческого. Наверное, мне стало горько, но оцепенение и шок создавали преграду, не позволяющую чувствам излиться на поверхность. И все же, сознание окончательно провалилось в небытие, когда я услышала следующие слова.

— Все верно. — Согласился Зэлдар и повернулся к костру, также не обращая на меня внимание. — Будь по-вашему, — молвил он прямо и мне показалось, что голос его немного дрогнул. Или это дрогнуло что-то во мне. То, что еще могло шевелиться в условиях, когда дыхание начинал стягивать невидимый обруч. Я заставляла себя дышать, хотя бы для того, чтобы успеть взглянуть в его глаза и найти там… Впрочем, я сама не знала, что хотела там увидеть. — Одно условие — женщина останется здесь, под защитным куполом, до момента передачи месторождения руды.

— Зигвуаждек дает свое добрейшее согласие, — радостным соловьем отозвался Лацкан, а вождь растянул губы в подобие улыбки.

И все же… впереди всего экономические и политические интересы. Я застыла на месте, как замороженный ашер, слова не хотели выходить изо рта, внутри черной жижей разливалось разочарование. Я и сама не знала, на что рассчитывала, пребывая в стане врага, но такой поворот событий подкосил мой оптимизм окончательно. Пожалуй, я была бы счастлива, если бы в этот самый момент мне на голову рухнул метеорит, мигом прервав все мои страдания.

Правда была в том, что я ощущала предательство от тех, кто в принципе меня не мог предать, потому что не сближался со мной настолько глубоко. Вероятностный расчет от робота, политический — Зэлдара. Все просто, как дважды два, и лишь одна глупая девица могла нафантазировать небылицы в своей голове. И это теперь мешает прямо заявить о своих правах и вопить о несправедливости. Впрочем, вряд ли поможет…

Я практически не помню, как солдаты спустили меня вниз на землю и с помощью специального робота сформировали вокруг меня небольшой прозрачный купол, с радиусом в полтора человеческих роста. Непроницаемый ни с внутренней, ни с внешней стороны, лишь небольшие специальные отверстия позволяли не испытывать недостатка в воздухе. Я обернулась на неподвижную фигуру Зэлдара, почти скрытую в тени надвигающейся ночи, он мимолетно поднял руку, контролируя процесс.

Внутри купола была простая земля с редкой растительностью. Ни воды, ни одежды, ни минимальных удобств… Я растерянно замерла на месте, пытаясь осознать, что же произошло.

Я так и не увидела его глаз, тех, что совсем недавно смотрели на меня с непередаваемым жаром. А ведь он… он делал шаг навстречу, пытался что-то показать, сняв свой дурацкий шлем. Возможно, я совершила ложный ход еще тогда, не откликнувшись должным образом. Как ни кошмарно это звучит, но я почти привыкла к своему плену на вражеском корабле и он теперь казался заветной мечтой перед перспективой превратиться в источник для размножения безобразных толстяков. Даже представить страшно, как все это будет происходить.

Остаться в первобытном племени, чтобы служить забавой для мясистых мужчин, затем рожая для них странных гибридов безо всяких цивилизованных средств медицинской помощи? Такая перспектива хуже смерти и, похоже, теперь это единственный оставшийся мне выход. Главное, не выдать своих намерений. Я горько вздохнула. Мое дыхание весьма капризно и остается надеяться на то, что приступ удушья, наконец, одолеет меня, как только териец приблизится. Иначе… придется искать другой способ расстаться с жизнью.

— Самое время отдохнуть! — раздался оптимистичный голос рядом. Эндо бесшумно парил за прозрачным куполом.

— Тебе надо, ты и отдыхай! — рявкнула я и не сдержалась. — Предатель!

— Предательство это… это нарушение верности… — пробубнил шар. — Но, я верен тебе, Альтарея! — заулыбалась глупая машина.

— М-м-м!!! Ты не понимаешь! — крикнула я. — Ты просто не понимаешь, что наделал! Какого это остаться в племени с неразвитой цивилизацией, чтобы… чтобы… — я не могла это выговорить вслух. Немел язык и слова застревали на полпути. Чтобы после Зэлдара меня… — В общем, ни ашера ты не смыслишь в людях, Эндо. Ты даже не подумал, что здесь нет импульсных зарядок. А значит, ты скоро разрядишься и больше не сможешь служить мне.

После этих слов мне стало настолько горько, словно я проглотила с десяток горьких перцев разом. Как можно было так вляпаться, чтобы сменить один ужасный плен на окончательно кошмарный другой?! Потерять все блага цивилизации, чтобы превратиться в примитивную свиноматку?!

— Ну-у-у… Альтарея… — легонько позвал Эндо, состроив страдательную рожицу, и выдал избитую фразу. — Военные дела не терпят женского вмешательства!

— Да-а?! Что же ты мне раньше этого не сказал, когда я только шла к костру, где шли переговоры? — взвилась я.

— Оправдано повышение ценности субъекта Альтарея посредством преодоления угрозы изъятия! — выдал странную мысль робот.

— Чего-о-о? Какое повышение ценности? Для кого??? Ты что, заранее знал, что озабоченные терийцы клюнут на мой внешний вид? — я окончательно запуталась, а злость превратила меня в разъяренную фурию. Но хитрого робота спасала защитная стена купола.

— Конечно! — самодовольно засветился мерзавец. Но тут же сник. — К сожалению, вероятностный прогноз степени опасности выдал заниженный результат.

— Что-о-о? Да ты!.. — злость стянула мое горло, не позволяя говорить. — Да ты!.. Ты все знал!!! Да что б твои вероятностные прогнозы аннигилировали!!! Тупая железяка!

— Оскорбительные приемы не являются оптимальным способом разрешения ситуации. Подходящая стратагема: Кинжал, спрятанный за улыбкой! — вновь продекларировал странную мысль Эндо. — Это поможет.

— Хм, Эндо, похоже, ты окончательно сломался… — подытожила я и отвернулась. — Мог бы и подумать о моих чувствах, в конце концов.

— Предпочтительней сохранить жизнь, чем чувства, — снова возразил мне робот, а я уже совсем перестала слушать его околесицу. И что он только имеет в виду? Разбираться мне не хотелось, потому что весь тот ком эмоций, что я так хорошо удерживала внутри, неожиданно прорвался наружу.

Слезы потекли горячим ручьем, срываясь и капая на оголенные ступни. Я так и стояла, не сдвинувшись с места, словно облитая ушатом холодной воды. Горькая горечь обрушившихся надежд, которые я раньше никак для себя не обозначала, моментально проела внутри рваную дыру. Боль. Вот что такое боль, о которой я когда-то рассказывала Эндо. Дыра внутри, неумолимо утягивающая в себя мое желание жить.