— Оранжереи, безусловно, тебе нравятся больше всего, — я погладила его по плечу. — Как твои питомцы?

— Расцвели! — Фил сам лучился, как начищенный аюстер. — Но как сравнить это с тем, что я видел здесь!!! Это просто бесчисленные виды, Аля! Зэ… Зэлдар показал. Столько климатов! Это как сравнить с Апхокетолем?! Как бы хотелось к этому прикоснуться!..

— У вас был облёт планеты?! — возмутилась я. — Могли бы и меня взять!..

— Альтарее не стоит лишний раз… подвергать себя риску. Резкие перелеты не полезны, — впервые подал голос Зэлдар. Он был без маски, но, казалось, что Фила это не смущает. — А по поводу твоего желания, парень, научись сначала, а потом исследуй.

— Да, Альтарея… — Фил повернулся ко мне и замялся. — В самом деле мне учиться надо, технологии осваивать. Ты прости меня, но не смогу я остаться с тобой здесь. Не обижайся, приезжать смогу! Не обидишься? Зэлдар обещал все устроить.

Я ошарашено смотрела в чистые зеленые глаза, открытые и бесхитростные. Длинные ресницы мальчика подрагивали. Фил горел своей идеей, а я наивно думала, придётся его уговаривать учиться. Но, похоже, мужчины успели договориться без меня. Я была абсолютно рада за мальчика, но в то же время в душе немного скребло. Стало ясно, я люблю Фила, но должна уметь его отпускать. Не ограничивать и не искать в нем утоление своей печали. Со своими эмоциональными проблемами я должна разобраться сама.

— Ну что ты!.. — я положила ладони на его плечи. — Я буду счастлива, если ты займёшься любим делом. Обижусь лишь, если за всеми своими юными увлечениями совсем забудешь меня. Нас…

— Никогда! — горячо пообещал мальчик. — Тебя, Аля, забыть невозможно! Если бы только знала, как я хочу быть с тобой! Но я понял — хотеть мало. Нужно ещё уметь быть полезным. Для близких, людей, всех…

— Ты повзрослел, — покачала головой я. Наверное, я бы предпочла, чтобы он дольше оставался ребёнком, чьё сознание принадлежит только мне.

— Верное решение, — одобрительно кивнул Зэлдар. — Дальтерия даст тебе все инструменты для реализации твоих талантов. Научный метод и бескрайние просторы дикой природы, огромное количество живых планет. В Союзе ты не смог бы получить этого… никогда.

— Вы сговорились, — обронила я. — Пусть будет так. Я всегда буду ждать тебя в гости, Фил. Не верно… Мой дом — это всегда твой дом, так.

— Не переживай! — Фил потянулся и порывисто обнял меня. И подмигнул. — Ещё успею тебе надоесть.

— Только если будешь опрометчиво рисковать собой! — воскликнула я, вспомнив нашу борьбу с эхолором, и, спохватившись, глянула в сторону мужчины. О некоторых подробностях нашей жизни на Апхокетоле лучше не рассказывать.

— Нет! — подросток с ясными глазами и россыпью веснушек на лице лукаво улыбнулся в ответ. — Больше я таких глупостей не допущу. Я понял… Моей матери нет в живых. Но моя любовь к ней не в том, чтобы повторять её ошибки. Я должен представлять её живой. Я… стал задаваться вопросом: а как бы она была счастлива? Что нужно было бы делать мне, чтобы она радовалась и могла мной гордиться? Что было бы важным для нее? А она наверняка бы хотела, чтобы я стал самостоятельным и добился успеха сам…

Легкая грусть пробежала волной через сердце при словах Фила. Я даже не знаю, что сделало бы счастливыми моих настоящих родителей. А с приемными я и вовсе поговорить не могу.

Я заметила, что и Зэлдар напрягся, убегая мыслями в глубину своего нутра. В нем хранились тайны, о которых мне знать не полагалось. Но сейчас было важно другое.

— Ты прав, Фил. Ты абсолютно прав. — Я украдкой подавила слезы. И почему Фил стал таким взрослым? Рассудительным. — Твоя мать хотела тебя видеть свободным и увлеченным любимым делом. Теперь у тебя есть все для этого. Займись наукой. Биология, знания о флоре и фауне всегда нужны. Это знания о жизни и цветы любят тебя. Я сама это видела.

Подросток радостно и самодовольно кивнул. Нет, всё-таки он совсем ещё ребёнок. Доверчивый.

— Но не забывай, поддержка близких тебе тоже необходима! Если столкнёшься с сомнениями, не забудь спросить совет у меня! — теперь я подмигнула.

— Обязательно!!! — рассмеялся Фил. — Ты у меня как вторая мама.

***

Мальчишка мне нравился. Удивительно, я раньше не мог предположить, что встречу кого-либо, напоминающего меня самого. Такой же блеск в глазах, стоило показать ему живые просторы Земли и заговорить об исследованиях. Он горел идеями, а его сущность распирало от нереализованных талантов. И я был таким. Пока не погреб надежды в пучине отчаяния.

Он также потерял мать, но это не сломало его, не вывернуло его сущность наизнанку, это не превратило его в инвалида физического и душевного. В отличие от меня. Он сохранил светлый ум и желание творить, он жил не разрушением, а созиданием. Он смог совладать с собой и видеть свою мать живой. Мысль, которая никогда не приходила мне в голову. Быть может потому, что я знал ответ на вопрос, как мать отнеслась бы к моим деяниям. Знал в глубине души и не хотел его озвучивать. Он внёс бы раздор в мою суть.

Мать не смогла бы принять того скрученного внутренним напряжением завоевателя, в которого я превратился. Она бы отторгла саму суть моей жизни — сражение. Я порывисто отвернулся. Альтарее и Филу этого не понять. К счастью, они не видели мир таким, каким довелось его увидеть мне.

Мальчишке не быть воином, да и не надо. Его ждёт другой путь, тот, который не достался мне. Путь открытий, а не сражений. Путь творения, а не сопротивления врагам. Путь… любви, а не разрушения. Жизни, а не боли. И это здорово. Я не завидовал ему, моя судьба состоялась, я был на своём месте. Но отчего-то мне хотелось, чтобы он сумел занять пьедестал, не доставшийся мне. У него были для этого таланты и способность не тянуть в будущее обиды на прошлое. Способность, которой не было у меня.

Я знал, просто не будет. Никому. Нельзя погружать мальчишку в медовые условия, ведь жизнь ударит исподтишка рано или поздно. Он должен получить свои уроки. Но не так, как я… Он будет отстаивать свои таланты, а не право на жизнь. Это право у него никто не отнимет. Я позабочусь.

Он будет бороться за процветание планет, как и я.

На другой стороне.

Там, где я уничтожу врагов, он восстановит то, что осталось живым. Там, где я разгоню тьму, он родит свет. Там, где я утону в безжизненной пустыне, он посеет семена и взрастит ростки. Там, где я достану меч, он приложит сердце. Он будет совсем другим, он уже им стал.

И все же…

Я глубоко погрузился в себя, перестав обращать внимание на веселую болтовню девушки и мальчишки. Я знал, в моей глубине жил Зэлдар, ничем не отличающийся от Фила. Мальчик был моим альтер эго. Но это делало нас вместе сильнее, потому что жизнь заставила меня освоить вторую, оборотную, темную сторону. И она меня устроила. К моему прошлому возврата нет, а вот у Фила все впереди.

Я перевёл взгляд на Альтарею. С мальчиком она тоже казалась иной — более живой, непосредственной… любящей. Мне она нравилась такой. Она словно сбрасывала с себя внутренние оковы, неизменно рождаемые нашим общением. Моей тяжелой природой и авторитарной сутью. Что ж… стоит принять судьбу такой, иного дать ей не смогу. Альтарее придётся мириться с моими особенностями.

Тем более…

Мне была открыта истина, о которой девчонка даже не догадывалась. Словно прошлое как огромная тёмная волна, никак не желающая отступать, внезапно расплескалось в будущее, замочив надежды острыми холодными каплями. Подарок судьбы в виде Альтареи давал мне шанс странным образом компенсировать боль старой утраты. Эту боль нельзя было восполнить, но… жизнь безжалостно смеялась, предлагая мне присвоить то, что когда-то было слишком дорого ему, беловолосому захватчику. Альтарею.

Я и присваивал, беря и подчиняя, решая судьбу девчонки и вписывая её в свою линию судьбы. Сценарий жестокой истории, нашей жизни, бросал мне кость, изголодавшемуся и подыхающему от скуки абакену, как последний шанс отыграться за старое поражение. Забрать и присвоить себе самое дорогое, что было в жизни человека, месть которому превратилась в глобальное желание распылить в пыль весь Союз.