— Теперь я смогу сражаться лучше.

Но Тора покачала головой.

— Я отсылаю тебя, Адесса. У меня есть для тебя другое дело. Важная миссия.

Морасит даже не шевельнулась, отказываясь уходить.

— Нет, я буду защищать вас.

— Я сама о себе позабочусь. Это моя битва, а для тебя у меня есть дело поважнее. Когда триумф ускользает от нас, нам остается лишь месть.

Адесса напряглась.

— И как мы будем мстить, властительница?

— Все это сотворил мой муж. Максим запалил пламя этого восстания и должен заплатить за весь причиненный ущерб.

Морасит удивленно заморгала:

— Как такое возможно? Он же главнокомандующий волшебник.

— Он Зерцалоликий!

— Как… такое… возможно?! — Адесса отшатнулась.

— Увы, это правда. — Она объяснила ей, что произошло, и указала на разбитые мраморные плиты на полу. — Максим покинул город, считая себя победителем. Он посмеялся над всем Ильдакаром, и это не должно сойти ему с рук.

По огню в карих глазах Морасит Тора видела, что Адесса возмущена не меньше ее самой.

— Чего вы хотите от меня, властительница? Повелевайте, и я не успокоюсь, пока не выполню приказ.

— Убей его. Покинь город и выследи его. Даже если придется гоняться за ним по всему Древнему миру, принеси в Ильдакар его голову. Что бы здесь ни произошло, жители города должны увидеть, что главнокомандующего волшебника настигло правосудие.

Адесса коротко кивнула:

— Я не подведу. Если вы велите мне уйти, я покину город этой же ночью. Я найду его.

— И убьешь, — добавила Тора.

— И убью. Отрублю его голову и принесу ее в Ильдакар.

Тора стала чувствовать себя спокойнее, смиреннее. Она ощущала удовлетворение, зная, что Адесса сделает все так, как обещала.

— Не стоит недооценивать его силы. Заклинания на твоем теле защитят тебя, но он хитер. Тебе понадобится огромная сила.

— У меня есть другой источник силы, — сказала Адесса. — Весьма неожиданный, но сейчас он будет полезен. — Она пристально посмотрела в глаза Торы. — Вы знаете, что чемпион был моим любовником? Я позволила ему наполнить меня семенем, и теперь ношу его дитя. Оно уже растет во мне.

Тора медленно вздохнула, дрожа. Она знала, что произойдет, знала о тайной силе, которой обладали Морасит.

— Да, Адесса, я прекрасно понимаю, почему твои сестры позволяют оплодотворять себя. Это невероятный источник энергии, и против Максима она тебе пригодится. Я приказываю тебе сотворить свою особую магию. Сделай это.

Морасит кивнула:

— Темная жертва, но так я стану сильнее — достаточно сильной, чтобы выследить и убить главнокомандующего волшебника.

Ускользающее время развеяло удовлетворенность Торы.

— Поторопись. Они скоро нагрянут сюда.

Адесса закрыла свои темные глаза и сосредоточилась. Она стояла, опустив руки по бокам, затем поднесла ладони к животу, прикрыла пупок и коснулась кожи.

Морасит были защищены рунами заклинаний, выжженными на их коже, но каждая из них обладала особым видом магии крови, питавшейся кровью невинного ребенка, растущего в их утробе. Магия крови брала начало от лишения жизни, а магия крови Морасит — от лишения жизни, растущей внутри нее.

Адесса задышала быстрее. Ее кожа заблестела от пота, на щеках выступил румянец. Пальцы, которыми она касалась живота и мяла его, засветились. Она направила магию внутрь себя, и ее утроба жадно впитала нерожденного ребенка, поглотив его, забрав его жизнь и втянув ее в свое тело.

Кожа Адессы потрескивала и мерцала с возрастающей энергией. Тора наблюдала, как воительница пульсирует от силы.

Открыв глаза и глубоко вздохнув, Адесса сказала:

— Готово. Теперь во мне сила двух жизней. Я достаточно могущественна, чтобы одолеть даже главнокомандующего волшебника.

Впервые за эту ночь Тора позволила себе улыбнуться. Адесса казалась такой уверенной и наполненной неестественной энергией, что властительница едва не передумала. Может, стоит придержать Морасит при себе? С таким бойцом она могла бы защититься от целого города мятежников. Вдвоем они могли бы отбросить их назад.

Но Тора знала: победа будет недолгой. Магические атаки отклонялись от Адессы, но сотни агрессивных людей разорвут ее на части.

Даже проиграв, Тора желала чего-то добиться. Она хотела мести. Хотела голову Максима.

— Ступай, — сказала она.

Адесса умчалась прочь и вскоре выбежала из башни, оставив Тору одну в палатах властителей. Снаружи были огонь, вопли и крики — восстание продолжалось. Даже разрушив пирамиду и саван, они не успокоятся. Тора знала, что они придут за ней.

Стоя у обломков пирамиды, Никки смотрела в ночное небо, любуясь странными созвездиями. Теперь звезды сияли ярко, ведь туманный пузырь, ограждавший Ильдакар от хода времени, исчез.

Мрра ходила взад-вперед возле Никки, довольная, но все еще беспокойная. И по-прежнему голодная.

Воодушевленная толпа собралась на верхних уровнях города, и все больше людей приходило с нижних улиц. Натан стоял рядом с Никки, глаза его сияли, а длинные белые волосы развевались. Выпятив грудь и высоко подняв подбородок, он излучал истинное величие волшебника.

Никки указала на башню властителей:

— Вот куда нам следует отправиться. Мы предотвратили кровопролитие и уничтожили саван, но властительница Тора должна ответить за свои преступления.

— Согласен. — Натан погладил подбородок. Он был более чем доволен, что его дар вернулся. — Это лучший способ начать все с чистого листа, чтобы Ильдакар мог стать новой легендой.

— Никки! Никки! — ликовала толпа рабов.

Бэннон вскинул меч и выкрикнул новый клич, а остальные подхватили:

— За Ильдакар! За Ильдакар!

Мрра издала рев.

Многие одаренные дворяне укрылись в городе — подальше от верхнего уровня. Никто из них не мог сравниться по силе с Никки или Натаном, как не мог противостоять гневу толпы. Никки предположила, что в ближайшие дни многие из них будут утверждать, что они всегда возмущались репрессивными методами властительницы Торы. Тогда сразу станет ясно, кто из них был добрым хозяином и обращался со своими слугами как с людьми.

Когда они вместе направились к башне властителей, Натан взглянул на Никки и вскинул брови.

— Колдунья, да ты улыбаешься. Выглядит довольно необычно. О чем думаешь?

Никки устремила на него свои голубые глаза.

— Я представляла, какой прием окажут норукайским работорговцам, когда их змеиные корабли прибудут в Ильдакар. Будет интересная встреча с их королем Скорбь.

Бэннон жестоко рассмеялся.

— Пресвятая Мать морей, их ждет сюрприз.

Никки в облегающем черном платье шагала вперед.

— А пока у нас есть незавершенное дело. Властительница, должно быть, направилась туда.

Толпа взревела. За ней шли сотни людей. Никки беспокоилась, что сделает Тора, когда ее загонят в угол, словно крысу, но была уверена, что сможет противостоять магии властительницы.

Эльза, не желавшая покидать Натана, сопровождала их.

— Я уважаемый член палаты волшебников. Мы поклялись действовать во благо Ильдакара, но, кажется, забыли об этом.

— Придется ли нам сразиться с Квентином и Деймоном? — спросила Никки, пытаясь выработать стратегию. — И что насчет главнокомандующего волшебника Максима? Если все они присоединятся к властительнице, то будут представлять для нас значительную угрозу.

Эльза заправила за ухо каштановую с проседью прядь волос.

— Квентин и Деймон могущественны, но не амбициозны. Они не так стремятся к власти, как Тора.

— Но верны ли они ей? — спросила Никки. — Будут ли сражаться за нее?

— Сомневаюсь. — Эльза посмотрела на Натана, а затем перевела взгляд на Никки. — Многие годы они просто не решались бросить ей вызов, как это сделала ты.

— А Максим? — спросил Натан. — Он может стать серьезным противником.

— Всю эту ночь его никто не видел, — ответила Эльза.

— Максим ненавидит свою жену. Вряд ли он будет гореть желанием умереть за нее. Но если он будет там, то мы сразимся с ним и победим, — сказала Никки. — Будем надеяться, до этого не дойдет.