— С чего ты взяла?

— Однажды я видела её там, а было около полуночи, — сказала Фарья.

— Как ты вышла из дворца? — удивилась Валиде. Фарья взглядом указала на балкон, — так вот, как ты положила свиную голову на кровать Мурада…

— Сейчас не об этом, госпожа. Думаю, что этой ночью, я смогу её освободить.

— Что ты такое говоришь, Фарья, я не могу отпустить тебя одну, да ещё и прямиком в руки Гюльбахар Султан. Теперь, когда ты всё ей рассказала, она не упустит шанс избавиться от тебя.

— Она ничего не сделает мне, Валиде, — усмехнулась Фарья.

— Ты так в этом уверена?

— Я — фаворитка Султана, не думаю, что моё исчезновение не будет не замеченным, особенно, когда есть подозрения, что это могла сделать именно Гюльбахар Султан.

                                                                  ***

      Гюльбахар Султан уже готовилась ко сну, как вдруг в её покои зашёл Баязид.

— Валиде, вы посылали за мной? — Гюльбахар подошла к сыну, и отвесила ему пощёчину, — за что, Валиде?

— Ты всё рассказал обо мне Фарье, венгерской принцесса и думал, что я оставлю это безнаказанным? О чём ты только думал, сынок? — возмутилась Гюльбахар. Баязид виновато посмотрел на неё.

— Она спросила кто вы, из-за чего вас изгнали, почему вы ненавидите Валиде Султан, — сказал Баязид, — я и ответил.

— А теперь, если с кем-то из них двоих случится, подозрения лягут на меня, сынок. Ты подвёл меня, — и села на тафту.

— Валиде, я…

— Уйди, Баязид, не хочу тебя видеть. — Баязид, расстроенный словами матери, вышел из её покоев. — Эприке-хатун! — позвала она служанку, та зашла к ней. — Пора рассказать Повелителю о грехе его брата. Не думаю, что это окажется безнаказанным.

      «Пора Кёсем понять, что она не единственная, у кого есть власть» — подумала Гюльбахар.

      Удастся ли Фарье-хатун освободить Меликер из заточения до того, как Гюльбахар всё расскажет Повелителю? Удостоится ли шехзаде Касым звания санжак-бея, и станет ли он отцом?

Глава 5. Я Фарья, и я уже иду

Фарья изменила решение, и сказала Валиде, что перенесёт освобождение Меликер-хатун, ведь Гюльбахар Султан действительно может послать туда охранников, не факт, что фаворитке удастся сбежать от них. Мурад не звал её к себе, это удивляло Фарью, раньше он был совсем другим, что-то изменилось.

      Было уже за полночь, Фарья сладко спала, видя уже 10 сон. И в каждом из них она видела горящие от ненависти глаза Мурада, в тот вечер, когда она схватила нож с его стола, а он остановил её, и затем поцеловал. Каждый сон был один и тот же, девушка не могла понять, почему каждую ночь видит в своих снах именно Мурада. А в одном из них, Фарья увидела Мурада в постели с Айше Султан. И последний сон, из-за которого Фарья проснулась, был именно таким. Проснувшись в холодном поту, фаворитка выпила воды, и вышла на балкон, чтобы проветриться. Вдруг, к ней в голову пришла безумная мысль.

                                                                     ***

      Покои Султана находились выше остальных, почти наравне с ними были покои Валиде Султан. Мурад лежал в своей шелковой постели, видя далеко не барашков во сне. Ему снилась свадьба с Фарьёй — это была его заветная мечта. Сама мысль о такой свадьбе заставляла Мурада улыбаться во сне. Само платье Фарьи чего стоило, во сне она уже носила корону, а значит — являлась, матерью шехзаде, по правилам ведь только Султанши могут носить корону.

      На перилах балкона показалась макушка головы Фарьи. Она не впервые залезает в покои Повелителя именно таким способом. Даже в платье ей удалось без труда сюда подняться. Спрятав канат, Фарья отряхнула подол платья от пыли, и зашла в покои. Было темно, хоть глаз выколи, но на ощупь Фарье удалось найти кровать Султана. Увидев, как он спит, посапывая и улыбаясь во сне, все гнетущие мысли вылетели из головы, особенно те, которые могли нанести на Фарью гнев Повелителя. Сейчас он беззащитен, спит, как младенец. От одного взгляда на него, и сердце принцессы таяло.

      «Всего один раз…» — подумала Фарья, и склонилась над Повелителем, держась за деревянную колону одной рукой, она почувствовала запах его тела, и опьянённая им — слегка дотронулась до губ Повелителя. Это мгновение будто длилось целую вечность.

      И вдруг Фарья почувствовала, что губы Повелителя приоткрылись — он отвечает ей взаимностью, целует в ответ, даже углубил поцелуй. Она так давно не целовалась с ним, но вспоминала те жаркие поцелуи, которые он дарил ей во время последнего хальвета.

                                                                  POV Мурад

      Я поцеловал Фарью во сне, о Аллах… Ты осчастливил своего раба, позволив поцеловать мою возлюбленную во сне, я и мечтать, об этом даже не смел, уж сильно я её обидел. Этот поцелуй такой настоящий, такой искренний, что не хочется даже просыпаться.

      Но, почему я чувствую прикосновение на моих губах? Вроде, во сне свадьба закончилась. Я открыл глаза, и, привыкнув к темноте в покоях, я почувствовал, что меня кто-то целует. Присмотревшись, я распознал лицо Фарьи. Аллах, она в моих покоях? Да ещё и целует меня?

— Фарья… — прошептал я. Поняв, что я не сплю, Фарья испугалась, и отскочила от кровати на несколько шагов. Я, чтобы она не сбежала, встал с кровати, и посмотрел ей в глаза. Она была до того напугана, что её руки тряслись — это было видно. Глаза наливаются слезами. — Что ты здесь делаешь? Как ты попала сюда? — краем глаза я увидел трос, который был на балконе, и понял, как именно Фарья подкинула голову свиньи тогда, и как пробралась в покои сегодня. Не удивительно, что она на такое способна.

— Вам так нравится смотреть, как я страдаю? — хриплым голосом спросила Фарья, заливаясь слезами, — нравится смотреть, как я еле сдерживаюсь на уроках ювелирного искусства, чтобы не взять вас за руку? Вам нравится смотреть, как я истерзаю себя? — Аллах, если бы я знал, что она так чувствует себя, то уже давно признался бы. — Если вам так будет угодно, я просто лишу себя жизни, не буду мучить себя, и вас!

Конец POV Мурад

      Фарья хватает кинжал, который лежал на столике, освободив его от ножен, и уже собиралась направить лезвие в грудь, как вдруг Мурад подскакивает к ней, толкает в стену и уменьшает расстояние между ними. Он сильно хватает фаворитку за запястье, заставляя силком выронить оружие.

— Ты что, ума лишилась, а?! — крикнул Мурад, Фарья испуганно смотрела на него. — Ты хоть знаешь, что со мной будет, если тебя не станет?!

— Повелитель…

— Мне надоело сдерживаться, — сказал Мурад, — надоело ждать, пока ты сама придёшь ко мне, надоело…

— Поцелуй меня, — услышанное разгорячило пыл Мурада, и он впился страстным поцелуем в уста Фарьи.

      Лучи солнца осветили покои Повелителя. Птицы начали петь свою песню, прохладный ветерок повеял. Мурад, пересилив себя, разлепил глаза, потянулся, и устремил свой взгляд на спящую рядом Фарью. Она была словно котёнок, которого нужно погладить, будто ей снилось что-то хорошее, и это связано с Султаном её сердца.

      Фарья открыла глаза и хотела посмотреть на спящего Повелителя, однако его рядом не оказалось. Сев на кровать, хатун увидела, что он сидит за столом и делает какое-то украшение. Накинув халат, Фарья незаметно встала с кровати, и пока Мурад был занят, подошла к нему сзади, медленно кладя руки ему на плечи. Почувствовав нежные прикосновения, Султан замер, и улыбнулся, а когда лицо Фарьи было наравне с его, почувствовал её аромат.

— Вижу, что тебе больше нравятся изумруды, нежели я, — грустно сказала Фарья. Мурад делал серьги с изумрудными камнями, и, услышав слова любимой, улыбнулся ещё шире.

— Никакие сокровища мира не сравняться с тобой, Фарья, — сказал Мурад.

— Да? — улыбнулась Фарья и поцеловала Мурада в щёку. Она хотела взять стул и сесть рядом, но Мурад резким движением отодвигается немного от стола и, схватив Фарью за запястье, усаживает к себе на колени. Их лица в считанных миллиметрах друг от друга. Он целует Фарью в щёку, вдыхая её запах, затем трогает пряди волос, небрежно свисающие по плечам.