"Летучей мыши с лицом моего отца, высасывающей кровь из моих жил. "

Жуткий фрагмент её недавнего кошмара промелькнул у неё в голове. Воспользовавшись своим преимуществом, она бросилась за своим отцом. Она несколько раз ударила по его гарде, словно Люциан, бьющий по своей наковальне. Снова и снова её меч обрушивался на него. Он молниеносно блокировал каждый удар в самый последний момент, всего за несколько секунд до того, как он должен был разрезать его лицо на куски. Соне начало казаться, что у неё действительно нет шансов победить своего отца.

Если бы она только могла решиться убить его!

Люциан наблюдал за неистовым поединком в мучениях беспомощности. Серебряные наконечники впивались ему в шею, обжигая кожу, а вооружённые Вестники Смерти окружали его со всех сторон. Его окровавленное лицо терзала тревога. Он в бессилии сжал кулаки.

Соня сражалась за свою жизнь, а он ничего не мог сделать!

С внезапным всплеском силы, Виктор оттолкнул Соню назад, переходя в наступление. Его меч со свистом рассек дождь, нацелившись на её шею.

Соня вовремя отразила удар, но резкий толчок отозвался волной дрожи в ее руке. Она, ахнув, оступилась и сделала несколько шагов назад. Её клинок на мгновение опустился к земле.

Увидев, что она открылась, Виктор напал снова, но девушка нырнула под удар и развернулась у него за спиной.

"Ха! - подумала она. - Твоя излишняя самоуверенность сделала тебя небрежным, отец".

Прежде чем он понял, что купился на очередной обманный манёвр, Соня сильно ударила ребром меча по тыльной стороне его ладони. Старейшина зашипел от боли, потеряв власть над своим мечом. Клинок скользнул по мокрому пролёту и свалился с лестницы. Соня услышала, как он стукнул об землю многими футами ниже.

Виктор развернулся и обнаружил меч Сони, приставленный к его горлу. Его глаза расширились в ужасе. Он с трудом сглотнул, ошеломлённый тем, что оказался на милости своей дочери.

"Каково это, отец, смотреть смерти в глаза?"

Вестники Смерти запоздало бросились на его защиту, с высоко поднятыми мечами побежав вверх по лестнице. Соня бросила на них предупреждающий взгляд. Её ожесточённые голубые глаза словно говорили не испытывать её решимость. Лицо девушки было так же холодно и неумолимо, как и хлеставший по нему дождь. Её мокрые тёмные волосы спадали на бледно - белое лицо. Она встала в вызывающую позу, напоминая богиню-воительницу, которой бы только глупец посмел перейти дорогу. Солдаты поняли намёк и отступили. Никто не хотел брать на себя ответственность за смерть Старейшины.

"Я тоже, - подумала она, - Но я сделаю это, если придётся”.

Несмотря на меч, приставленный к горлу, её отец быстро вернул себе самообладание. Его лицо застыло в каменной маске. Его голос был холоден, как лёд.

-    Моя смерть не спасёт твоего драгоценного ликана.

-    Я не хочу убивать тебя, отец. - Она сделала последнюю попытку образумить его и, возможно, предотвратить кровопролитие. - Есть другой путь. Пожалуйста, отзови своих людей, - она положила руку на свой живот. - Ради своего внука.

Челюсть Виктора отвисла. Изумлённые возгласы донеслись со стороны Вестников Смерти. Солдаты уставились друг на друга с недоверием, настолько потрясённые её неожиданным откровением, что даже не пытались скрыть свои чувства от повелителя. Соня понимала, что подрывает саму основу Закона, возможно, на веки вечные. Но, быть может, правда их освободит?

Люциан не мог поверить своим ушам. Соня беременна? Как это вообще возможно? Ликаны и вампиры были двумя совершенно разными видами, или так он всегда думал. Кровь волка и летучей мыши никогда не смешивалась; они были вечными противоположностями.

"Но Соня и я уже опровергли этот миф, не так ли?"

Он вспомнил их дикое соитие в сторожевой башне, всего несколько ночей назад. Это тогда его семя пустило корни в её утробе, или это случилось во время одного из их предыдущих свиданий? Как долго она уже знает про это неожиданное благословение?

"Не важно", - подумал он. Всё что сейчас имело для него значение, была Соня, живущая и воспитывающая их ребёнка подальше отсюда. Но позволит ли Виктор этому произойти?

Люциан сомневался.

Сейчас, больше чем когда-либо, он хотел броситься к ней. Но, увы, он был в ловушке в кольце арбалетов. Он мог только беспомощно наблюдать, как Соня молила о свободе их ребёнка. Их глаза на мгновение встретились, и они разделили этот мучительный момент. Он пытался донести до неё, как много их общее чудо значит и для него тоже. Он теперь был отцом и хотел дать своей жене и ребёнку все, что было в его силах.

К сожалению, в этот ужасный момент, это были лишь слова.

-    Чудо, отец, - объявила Соня, всё ещё держа меч у шеи отца. Её голос застрял в горле. - Кровь вампира и оборотня соединилась.

Она молилась, чтобы несмотря ни на что, новость о наследнике смягчила сердце её отца. Рождение вампира было редким и заветным событием, особенно если речь шла о знати. Свободной рукой она попыталась положить руку своего отца на свой живот, но он с отвращением отдёрнул её. Резкая реакция отца разрушила её надежды. Его первоначальное потрясение быстро сменилось полным отвращением и осуждением, даже превосходящим его враждебную реакцию на её запретную любовную связь с Люцианом. Он злобно посмотрел на неё и в замешательстве покачал головой.

-    Я проклинаю тот день, когда твоя мать отдала свою жизнь, чтобы привести тебя в этот мир, - жёстко сказал он. Его голос был пронизан ледяным презрением, немного смешанным с невысказанной скорбью. - Это... существо внутри тебя - чудовище.

Эти грубые слова задели её больше, чем самые яркие лучи солнца. Соня, наконец, поняла, что нет никакой надежды на примирение между ними. Она должна была выбрать между жизнью своего отца и ребёнка.

У которого, в свою очередь, вообще не было выбора.

-    Да будет так, - холодно сказала она, готовя себя к тому, что должно быть сделано. Воспоминание о его клыках, раздирающих ей горло, дало ей сил отбросить в сторону её былую преданность.

"Он сам навлёк на себя это, - решила она. - Его деспотизм и предрассудки вынуждают меня".

Она занесла меч.

Люциана не удивили переполненные злобой слова Виктора. Он слишком хорошо знал, как люто Виктор ненавидел всех ликанов. Жестокий Старейшина никогда не признает нечистокровного ублюдка как своего наследника, несмотря на надежды Сони. Её любовь к отцу помешала разглядеть истинную глубину его зла.

"Убей его, - молча молил он. - Убей его сейчас же!"

Его глаза расширились в тревоге. Виктор украдкой полез за спину и достал длинный серебряный кинжал из потайного кармана своей мантии. Отвлечённая злобным упрёком своего отца, Соня не заметила скрывающегося за спиной Виктора кинжала. По иронии судьбы, Люциан узнал обоюдоострый клинок, который сам выковал. Его лезвие разрежет плоть вампира так же легко, как и плоть любого ликана.

"Будь ты проклят, Виктор! Она же твоя дочь!" - Он бросился вперёд, не обращая внимания на арбалеты вокруг шеи. Серебряные наконечники впились ему в горло. Он в панике закричал:

- Соня!

Приклад арбалета ударил его в затылок, вызвав ослепительный всплеск боли. Он упал на четвереньки, ободрав ладони об грубые камни. Тяжёлый сапог обрушился на спину, впечатав его в мокрую брусчатку. Арбалеты снова нацелились на голову. Кончик арбалетного болта вонзился ему в затылок.

Ухмыляющийся Вестник Смерти пнул его в бок.

- Соня!

Отчаянный крик Люциана привлёк её внимание. На мгновение оторвав взгляд от своего отца, она повернулась и увидела, как Люциана повалили на землю его жестокие тюремщики. Звуки ударов разнеслись над раскатами грома. Пятиугольник из арбалетов нацелился на его распростертое тело. Всё выглядело так, будто стражники собирались казнить его на месте.

"Нет! - подумала она. - Люциан!"

Страх за его жизнь стали её погибелью. Воспользовавшись моментом, отец оттолкнул меч рукой, а затем проскользнул ей за спину, прежде чем она поняла, что происходит. Его рука обхватила её талию. Кинжал неожиданно появился у её горла. Она почувствовала, как лезвие прижалось к яремной вене, почти пустив кровь. Одно движение, поняла она, и он мог разрезать ей горло.