Влад в это время нервно переступает с ноги на ногу и, как мне кажется, готов уже «сделать ноги». Меня разбирает смех: что, парнишка, уже точно не решишься заключить меня в объятия?

«Волкова, я только что перекрестился, — сообщает мне Зайцев, — ты сейчас выпила или нейтрализовала энергетический кристалл техно — это пипец! Никогда такого не случалось. Волкова — ты… ты…! Помогите мне Небеса…»

— Млять… — чуть слышно шепчет Стас, поворачивается ко мне и строго приказывает, — стой здесь, ничего не трогай! Принесу другие образцы.

Я пожимаю плечами и согласно киваю, а потом поворачиваюсь к Владу. У того нервы сдают и он, пятясь к выходу, мямлит что-то, чуть заикаясь.

— П-пойду п-пока что, п-проверю технику… — указывает он пальцем куда-то за свою спину.

«Испугался, горе-соблазнитель», — мысленно ехидничаю я.

«А-то, — вторит мне Зайцев, — с тобой, Волкова, связываться смертельно опасно. Я уже на себе проверил, и не раз. Как ты кристалл выпила? Как это получилось? Что ты почувствовала? Может силы прибавилось или…?»

«Ничего я не почувствовала и ничего не прибавилось, — отвечаю я. — И сиськи не выросли — не надейся».

«Ха-ха… а мне твои такие как есть, очень нравятся, — хохочет в ответ техно-майор. — Я вообще-то про внутреннее состояние спрашивал».

«Мне кажется, не выпила я кристалл, а просто убила его энергетику», — задумываюсь я.

«А ты покопайся в голове этого лабораторного хлыща. Послушай, какие выводы он сделал».

Стас возвращается ко мне, неся контейнер с разноцветными образцами кристаллической породы.

— Вот, — озабоченно говорит он, ставя свою ношу на стол. — Давай по порядку.

Он выкладывает на стеклянную подставку камни, упорядочивая их по цвету радуги, начиная от ярко-рубинового, заканчивая тёмно-синим.

А я по-тихоньку вплетаю свои ленты потока в его мысли:

«… обычный кристалл она убила, но есть шанс, что более качественные выдержат её или даже начнут впитывать магию. Посмотрим. Она, кажется, ни о чём не догадывается. А если она не одна такая? Если есть ещё маги, которые способны нейтрализовать техно-энергию? Тогда пипец! Наше оружие будет бесполезным металлоломом… млять!»

— Пробуй, — командует Стас. — Начинай от этого рубинового и потом все по порядку.

«Зайцев, ты слышал, что я прочла в мозгу Стаса?» — мысленно спрашиваю я моего ментального собеседника.

«Да, Алёшка, продолжай. Я всё документирую», — отвечает он.

Не теряя времени, я следую приказу Стаса и дотрагиваюсь до разложенных передо мною камней.

«Надо менять план. Нельзя выпускать эту магичку, пока мы не проведём опыты, — думает Стас, наблюдая за мной. — Влад, трус, млять, сбежал уже. Хоть бы догадался охрану сюда позвать. Казимирыч, говнюк, не разобрался и прислал нам эту дуру. Она может помешать всем нашим планам…»

Вникая в мысли Стаса, я заинтересованно разглядываю кристаллы и прикасаюсь к ним, вплетая лёгкую ленту своего потока. Когда перехожу к ярко-фиолетовому, замечаю, что на моё прикосновение он отзывается чуть слышным потрескиванием. Но он не отторгает меня, а наоборот, хочет притянуть мою ленту потока, обволакивая её своим энергетическим полем. Я одёргиваю руку. А вдруг этот камень способен выпить меня? Или нет?

«Так, ещё раз. И сосредоточиться на ощущениях», — говорю я себе.

Ощущения странные, но я вдруг понимаю, что этот образец не ослабляет мой поток, а хочет объединиться с ним. Времени на выяснения результата такого объединения у меня сейчас нет, меня ждут остальные кристаллы, более голубого оттенка. Дотрагиваюсь до следующего и чувствую, как он притягивает меня ещё сильнее и… кажется, что? Укрепляет мою ленту. Ух ты! Синие камни… Точно, в моей книге было про синий камень. Ну, это уже кое-что проясняет. То есть, я возьму укрепляющий мою магию камень и в бой… ой, ой, какой, нахрен, бой? Мамочки…

«Алёшка, не смей вступать с ними в конфликт! — мысленно орёт мне мой Зайцев. — Следуй легенде, что ты ничего не знаешь и не подозреваешь! Слышишь меня?! А если что начнётся — спрячься где-нибудь и не высовывайся! А лучше уйди в прошлое. Эдик уже загрузил в твою книгу возможные координаты перехода. Поняла?»

«Да, Лёшечкин, поняла», — вздыхаю я, а сама думаю о том, что мне придётся пройти весь путь, что описала книга — её предсказание не изменить.

Перехожу к последнему камню. Он тёмно-синего цвета и, кажется, внутри него от моего прикосновения начинает бушевать буря. Но, может быть, это всего лишь оптический обман зрения, игра света? Тепло, исходящее из недр кристалла, тонкой струёй вливается в меня. Я чувствую его, оно проникает в мою грудь, в мой поток, бежит по артериям. Да, это мой камень. Он чувствует меня и начинает пульсировать синхронно стуку моего сердца.

— А можно мне вот этот камушек взять себе? Он такой красивый! — восторженно улыбаюсь я, спрашивая Стаса.

— Да ради Бога, — отвечает он, занятый сканированием «испорченных» мной, ещё недавно бывших рубиновыми кристаллов. Его не интересуют те, что не реагировали на меня, меняясь в цвете.

Я радостно сжимаю в руке синий камень, внутри которого буря наращивает мощность. Тороплюсь мысленно успокоить его: «Подожди, родной, мы сейчас в состоянии ожидания, не время ещё на активные действия». Кажется, кристалл послушно утихомиривает свою энергию и засыпает.

«Алёшка, ещё раз про этот синий камень. Обозначь свои ощущения и вывод», — взволнованно просит Зайцев.

Я мысленно повторяю всё, что почувствовала, когда взяла его в руки, при этом оборачиваясь на шум открывающейся двери лаборатории. То, что я вижу, совсем мне не нравится. Между стеллажами гордо и уверенно шагает Загорцев, рядом с ним двое охранников и один работник медкорпуса.

— Здравствуйте, — нервно хихикнув, приветствую я эту пугающую меня делегацию.

— У нас тут довольно интересный слу… — робко начинает Стас, указывая на сканирующий аппарат, в котором сейчас находится убитый мной рубиновый камень.

— Мне уже доложили, — грозным голосом перебивает его Загорцев и жестом даёт команду охранникам схватить меня.

Я не сопротивляюсь. Мне кажется, что сопротивление в данном случае абсолютно бесполезно. Что я сделаю против этих громил? А начни я магичить — тут и их оружие может пойти в ход. А я жить хочу, прям ОЧЕНЬ. Единственное, что позволяю себе, это сообщить Зайцеву о том, что его шпиона «взяли».

«Зайцев, кажется, мне хана…» — мысленно паникую я, когда охранники хватают меня за руки.

— Зотов, вколи ей раствор, — командует Загорцев.

— Что происходит? Что вы делаете? — задаю я вообще бессмысленные вопросы. Но имею же я право знать, что они со мной делают. Хотя, кто мне правду-то скажет?

Работник медкорпуса молча ловко всаживает мне иглу в запястье и через пару минут я, возмущаясь произволом в отношении меня любимой, чувствую, что ноги становятся ватными и уже не держат… Зато меня крепко держат представители охраны.

— Несите её в четвёртый бокс, — голос Загорцева теперь звучит словно из старинного радиоприёмника — глухо, отдалённо и с помехами.

Чувствую, что меня подняли на руки и несут.

Если они думают, что я полностью отключилась, то они сильно ошибаются. Тело я почти не чувствую, но всё слышу и соображаю. Глаза предпочитаю держать закрытыми, вдруг эта их сыворотка должна была усыпить меня, тогда пусть думают, что я сплю. В руке я всё ещё сжимаю синий кристалл — я его чувствую.

Слегка нервничаю по поводу того, что мой рюкзак был снят с моего плеча и сейчас в нём копаются охранники.

— Что там у неё в рюкзаке? — спрашивает Загорцев.

— Ерунда какая-то, — отвечает мужской голос. — Книга, планшет, телефон, сковорода, игрушка ёжик, помады всякие, короче, девичье барахло.

— Сковорода? — удивляется главарь. — Дай посмотрю.

Шуршание, шаги, я мягко покачиваюсь на чьих-то крепких руках.

— Она больная, что ли? — спрашивает Стас. — Нахрена ей сковорода?