— Знает президент.

— Думаете, кто согласился привезти вас сюда?

Я возмущенно вскинула брови.

— Вы серьезно думаете, что я поверю такому аферисту, как вы?!

— Вот видите. Вы не верите в мой профессионализм, хотя у меня имеются дипломы о трех высших медицинских образованиях. А что есть у вас?

Я села на кровать и опустила на руки голову.

— Съешьте это, — старик протянул мне тарелку с абрикосами. — Так вот. О чем это я? Ах да. В связи с этим, правительство решило отправить вас на обследование.

— Но я слышала совершенно другое, когда выступала ваша Екатерина. «Кролики нынче не годны для подобного». Так что вы собираетесь делать? Проводить исследования или опыты?

— Возьмите фрукт, — более требовательно сказал тот и я взяла один из них в руку. — Он успокаивает нервную систему. Ешьте.

— Вы не ответили на вопросы, хотя сказали задавать их.

Сумасшедший ученый злобно посмотрел на меня и снова гаркнул, чтобы я съела этот злополучный абрикос.

— Мне кажется, он нужен такому психу как вы, а не мне, — я забросила его в рот, освободив от косточки.

Возникшая головная боль заставила меня замолчать.

Тысячи молотков застучали в нейронах головного мозга, пропуская обрывки фраз и событий задолго до этих.

— Так то лучше. Отчистить локус сегодняшнего и вчерашнего дня, — сказал он и не спеша, кажется даже присвистывая, вышел за дверь.

Перед глазами стали мелькать картинки, словно передо мной поставили экран. Однако ту историю видело только сознание. Историю последних событий, произошедших накануне. Вот сдача проекта по экологии и природопользованию, вот звонок Кати… С этого момента кадры из моего недалекого прошлого стали мутнеть и покрываться темными пятнами.

В это время я краем глаза заметила приближение какого-то робота. Из его спины появилось огромное количество рук, которые направились в сторону моего тела. Фиксируя плотную белую ткань на кровавых подтеках, он издавал противный скрипучий звук, но что-то не давало мне отвлечься на него и прийти в себя.

Воспоминания будто покидали мою память».

Тут я вскочила с кровати.

— Это еще что такое? — прошептала я, восстанавливая дыхание. — Какой реальный сон…

Прокручивая его обрывки, я выпила стакан воды и включила телевизор, убрав звук. На часах было около шести утра.

«Этой ночью тебе приснится сон. Он будет ответом на все твои вопросы. Восприми его серьезно, постарайся не упустить ни одной детали, это важно».

Черт. Невероятно. Это был не сон. Воспоминание! Как же ему удалось показать его мне? Препарат от амнезии?

«Кролики нынче негодны для подобного».

Конечно, теперь я вспомнила, кто такая Екатерина и почему ее лицо казалось мне знакомым. Думаю, она побила рекорд всех самых ужасных одноклассниц. Вот же я влипла. Почему он не дал мне этот препарат раньше? Прошел месяц. Месяц! Глупая-глупая! Сразу можно было догадаться обо всём. Хотя чего уж об этом говорить, в меня столько всего вкололи — думать о чём — то подобном попросту не было возможности. Большую часть времени я спала, поэтому время шло чересчур быстро.

Почему со мной до сих пор всё в порядке? Или… Погодите, или мне только так кажется? Я по-прежнему пила много таблеток — по три разного цвета четыре раза в день. Вполне возможно, что уже что-то происходит в моём организме. Всё-таки я была права. Свои обязанности жреца с каждым разом было выполнять сложнее именно из-за этого. Но чего они пытаются добиться? Мне нужно выяснить это как можно раньше, неизвестно как подействует следующий «прописанный» мне укол. Да у меня мест то скоро не останется от бордовых точек, что он оставляет! Так. Стоп. Получается, мои родители не в курсе, и я просто пропала. На месяц. Какой кошмар! И ведь ни одна полиция не найдет эту организацию. Тем более, что вывезли меня достаточно далеко. Нужно было срочно что-то придумать. Убегать подальше отсюда, но опять же, везде полно камер, и с обоих сторон меня окружает коридор врачей. Хотя нет, только с одной. Совсем забыла, что слева находятся процедурные.

У меня округлились глаза.

Только сейчас поняла, что все процедуры по моему так называемому лечению были водными. Интересно, что было если бы здесь вместо меня была Лина, например? Хождение по горячим углям и парилка в 900 градусов? Чего же они добиваются? Мы стойкие к своим стихиям, но ненамного, поэтому любая незначительная ошибка может привести к трагедии. Ничего не понимаю.

Когда я наворачивала шестой круг по комнате, в дверь постучались.

Вздрогнув, я села в дальний угол комнаты и затаила дыхание. Сегодня за мной должны были прийти, но я не знала, что это будет так рано.

— Рита, я вхожу.

Оказывается, стук шел из другого угла. Молодой врач вышел из своей комнаты, испугав меня еще больше.

— Вот, переоденься к операции, — он бросил мне в руки одежду. — Как спалось?

Я нахмурилась.

— Ясно. Через минут двадцать ты должна быть готова. Приведи себя в порядок.

— И это всё? — с раздражением выдала я, встав с пола. — Совесть не гложет над людьми издеваться? Клятву никому не давали, а, врачи?

— Рита, успокойся.

— Вы знаете, как меня зовут? Удивительно. Точнее, нечестно. Я то ваше имя узнала только сегодня утром! Как вас там по отчеству, Дмитрий?!

Парень закашлял и засмеялся в камеру, висящую под потолком.

— Вот вечно ты что-нибудь придумываешь! Вижу, на здоровье жалоб нет, только на больную фантазию. Препарат сработал на отлично, даже лучше, чем я ожидал, — последнюю фразу он сказал тихо, усмехнувшись. — Прости, сегодня завтрак не предусмотрен. Твое выздоровление близится к финалу, поэтому настрой себя позитивно.

Я с размаху бросила в него вещи. Дмитрий, не ожидавший такого поворота, замер.

— Значит, позитивно? Я никуда не пойду, ясно?

Он схватил меня за локоть и повернул спиной к камере, бросив одежду на кровать.

— Я не для того тебе пытаюсь помочь, чтобы ты сдала меня при первой же возможности. Лучше я тебя отведу туда, чем два санитара, связав руки и ноги, разве не так?

— Выйди.

— Что? Я же сказал…

— Выйди! Или переодеваться тоже нужно только под наблюдением?

— Конечно. В том смысле, что я уже ухожу.

И он, смутившись, покинул комнату.

Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Страх захватил меня, и я не знала как от него избавиться. Я никогда не попадала в больницы на операции. В моей жизни не было ни одного перелома или воспаления, которое требовало бы хирургического вмешательства. Я всегда боялась боли, поэтому никогда не соглашалась на сомнительные авантюры, будь то прыгания по гаражам в детстве или опасные карусели. Даже тату или пирсинг как бы сильно мне не нравились, не могли убедить меня выделить на них какую-нибудь часть тела. А теперь. Что теперь будет?

Я переоделась дрожащими руками, умылась и убрала волосы.

Карман засветился красным. Снова кулон пытался предупредить об опасности. Как в тот раз, когда я шла на вечеринку. Я сжала его в руке и прижала к груди.

На душе стало легче и, когда Дмитрий пришел за мной, я была готова бороться дальше. Как минимум, со своими слезами. Он уложил меня головой вперед на каталку, покрытой клеенкой и чистой простыней, аккуратно надел косынку и бахилы.

— Все будет отлично, — прошептал парень и взял меня за руку.

Вскоре мы оказались в коридоре, наполненном врачами. Каждый был занят своим делом, поэтому никто не обратил на нас внимания. Дима привез меня к большой двери с табличкой «не входить» под потолком. За ней переложил на другую каталку, доставил в операционный зал, а там — на операционный стол.

Ноги тряслись из-за любого вынужденного движения. Я оглядывалась и пыталась дышать ровно, но паника захватывала с каждым разом все сильнее.