– Серьезно?! На десять миллиардов? Разве такие клады существуют?

– Может нет, а может – да. Все же, поиск сокровищ – дело непредсказуемое и сильно зависит от полноты исходных данных. Это не прогноз погоды – здесь так просто не угадаешь.

– Уважаемый Кот Матроскин, вы обещали в конце передачи интересный сюрприз для телезрителей. Пришла пора сделать это. Открою секрет – это музыкальный номер! Сами будете исполнять?

– Дядя Юра, где вы видели, чтобы коты горло драли на сцене? Не март месяц, чай. Давеча состряпал программку, которая обсчитывает популярность песен на советской эстраде. Сразу отмечу, классическая музыка алгоритмизации поддается намного хуже, поэтому не просите нового Вивальди или Моцарта, их нет у кота. Зато будущую звезду эстрады на раз-два угадываю. Позвольте представить: сегодня у нас в гостях мой друг Сергей Трофимов! С песней «Я привык улыбаться людям»

Сижу около открытого окна, ворон, разомлевших от жары, считаю, девушек, внизу проходящих, рассматриваю, одновременно с этим размышляю о прокачке виртуального кота. По какому направлению его двигать: кладоискательство, политическое ясновидение или сделать из него международного тролля 80 уровня? При этом основную задачу компьютерного просвещения, популяризации ЭВМ никто не отменял. Опять же, раскрутка и продвижение музыкальных звезд – очень выгодное занятие. Кому, как не им влиять на умы молодежи?

Сценарий мой одобрили, Лигачев, как передали, лично одобрил «дедушку Кузьмича», посмеявшись от души. Наверное, представил лица членов ЦК, когда до них дойдет, о ком речь.

С кладом вышло сложнее. Начальство ни в какую не хотело отдавать несметные богатства не пойми кому, даже если это законные владельцы и наследники. Десятки миллиардов долларов вскружили голову даже многоопытным советским лидерам. Пришлось долго объяснять, что выдернуть клад незаметно физически невозможно, это не удалось сделать даже индийскому правительству. На моей памяти они почти десять лет судились с храмом, выясняя, кому принадлежат сокровища, и конца края не видно было.

Приходилось читать какую-то фантастическую альтернативу, где попаданцы из будущего организовали разграбление этого храма, для чего пришлось проводить целую войсковую операцию. Однако, им повезло и они оказались в шестнадцатом веке, и там такие фортели можно было провернуть, международного права в тех местах еще не существовало. В конце двадцатого века такое возможно только в кинофильмах.

Парадоксальность ситуации в том, что о сокровищах, в принципе, всем известно, о них прекрасно знают историки и власти Индии, тем более правители провинции и смотрители святилища. Однако никто не подозревает насколько огромны богатства. Храмовые хранилища наполнялись в течение полтысячи лет и никто точно не представляет, что в них находится и в каком количестве.

Лишь в 2011 году, после того, как один из монахов попадется на краже и продаже золотой статуэтки из убранства храма, будет проведена ревизия, впервые за полтысячи лет. Будут вскрыты два из десяти опечатанных хранилища, где обнаружат золото и драгоценности на двадцать миллиардов долларов. Оставшиеся восемь сокровищниц решили не открывать, во избежание глобальных неприятностей. По предварительным оценкам, общая стоимость золота и украшений могла превысить двести миллиардов долларов.

Поэтому клад этот настолько огромен, настолько же бесполезен. И кроме, как подарить его правительству Индии – другого выхода нет. Если в обмен удастся получить сто тысяч тонн чая или индийского кофе со скидкой в полцены, то было бы неплохо. Кофе растворимый у их, конечно, не высший сорт, но и не откровенная гадость, как в нашем времени, а разнообразить рацион советских граждан обязательно надо.

Небольшая заминка вышла с названием храма, в котором находятся залежи золота и драгоценностей. Его название даже прочитать без ошибок русскому человеку трудно, а запомнить и выговорить – почти нереально. Натуральная абракадабра примерно из двадцати букв, абсолютно бессмысленная и невоспроизводимая.

Поэтому поступил проще. Нашел в библиотеке карту Индии, точно помню, что храм расположен в уникальном месте, на самом «кончике» полуострова Индостан, а там только один штат. Дальше пусть Леонтьев сам уточняет у историков или географов, огромный храмовый комплекс в столице штата лишь один.

Он и уточнил. Храм Шри-Падманабхасвами, город Тривандрам, штат Керала.

Мне осталось лишь подтвердить, что это оно и есть – с другим не спутаешь.

Сижу, значит, ворон считаю, и тут распахивается дверь, в кабинет вваливается целый настоящий полковник. С родными зелеными петлицами и такого же цвета фуражке.

– Здорово, брат казак!

Пал Палыч, а это оказался именно он, обхватил меня своими медвежьим лапами и чуть не задушил в объятиях на радостях.

Дважды родной командир: в том и этом времени. Уже не просто знакомый – почти родственник!

Разговаривать долго товарищ полковник не стал, взял меня за шкирку и поволок к себе домой в гости, служебный автомобиль, оказывается внизу нас ждал. Отмазки, что рабочий день еще не закончился – слушать не стал. Лишь насмешливо уточнил, сколько полных дней я провел на территории воинской части? И если на срочной службе такое вытворял, то о гражданке и говорить не о чем. На этом моменте мои аргументы и возражения сразу закончились не начавшись, впрочем Иосифа Давыдовича об отъезде предупредить пришлось.

Самое удивительное, что дома у товарища полковника оказалась вся семья: и жена и дочка! Я же с пустыми руками, без гостинцев, как распоследний лопух. И ведь, не обмолвился ни словом командир, что перебрался всем семейством в Первопрестольную. Впрочем, для домочадцев мое появление тоже оказалось шоком.

Любовь Леонидовна аж прослезилась, узнав бывшего солдата, прославившегося своими подвигами и приключениями. Обняла и расцеловала.

Марго вежливо подала руку, на шею бросаться не стала, хотя явно обрадовалась встрече. Оказывается, она поступать в медицинский приехала.

Приглашение оказалось приурочено к новоселью, хотя гостей ждали ближе к вечеру. Поэтому меня поручили заботам Ритки, у хозяйки на кухне забот хватало, а Пал Палыч умчался куда-то по делам.

– Хорошая квартира, – оценил я размеры четырехкомнатной резиденции. – Сталинский ампир?

– Не знаю. Мы только неделю назад переехали. Тут все служебное, и мебель и посуда даже. Наши вещи в контейнере пока доползут еще месяц пройдет. Только, то что с собой в чемоданах привезли. Соседи – ужас и печаль. Все дипломаты и партийные работники. С утра вереница черных «Волг» во дворе, даже на «Чайке».

– Ритуля, тебе не надо маме помогать на кухне, случайно?

– Неееааа. Там и так не провернуться от помощников. Соседка «одолжила» свою домработницу, без меня управятся. И вообще, мама говорит, что готовка и уборка от меня никуда не убежит, намаюсь еще после замужества. И я её целиком поддерживаю в этом вопросе. Лучшие годы жизни потратить на сковородки? Ищите дурочек в других местах.

– К экзаменам готовиться тоже не надо? – При всем уважении к умственным способностям моей старой знакомой, поступить в медицинский в Москве своими силами – это надо очень сильно постараться. Качество образования в азербайджанском райцентре, по определению, недостаточное для такого оптимизма. Даже в русской школе. Просто, нет хороших учителей. Рита же выглядела слишком румяной, веселой и легкомысленной для человека, грызущего гранит науки накануне экзаменов.

– Пфф. Не переживай. Считай, уже поступила. Вне конкурса зачислили по республиканской квоте от республики Азербайджан. Экзамены – чистая формальность, хоть на тройку пиши.

Мне бы возмутиться, вспомнить о совести и принципах социального равноправия, но если честно, даже мысли такой не возникло. Рита – девушка умная, целеустремленная и настойчивая, врач из неё, наверняка, получится хороший. Никаких сомнений в этом у меня лично нет, а то, что в Лениноране, как в любой провинциальной дыре хороших учителей и репетиторов днем с огнем не найти – в том её вины нет. Собственно, квоты именно для этого и придуманы, чтобы дать шанс выучиться обычным парням и девчонкам из советской глубинки. Другой разговор, что выродилось это черти во что, и стало черной дырой для кумовства и блата, но здравое зерно все-таки изначально было.