Свободного времени у меня образовалась неприлично много, грех этим было не воспользоваться. Поэтому я занялся стратегическим наступлением на любовном фронте. Обидно, честное слово! Целый месяц меня динамит очаровательная дочь испанско-поданного, а я, видите ли, занят другими более важными делами. Так и квалификацию потерять можно. Решено – берем штурмом эту неприступную крепость.

– Если объект обольщения сложный, то есть, девушка капризная и неприступная, то прежде, чем проявить инициативу, требуется тщательно изучить привычки и предпочтения, окружение объекта и её интересы.

Если кто-то подумал, что я о своих планах в отношении дражайшей Ирины Викторовны рассказывал, то этот думающий явно ошибся. В данный момент мы воспитываем Славика, страдающего от нераздельного чувства к старосте курса.

– Но… Все это не имеет смысла, и напрасная трата времени, если ты внутренне не настроен на победу. Женщины чувствуют слабость и нерешительность на уровне интуиции и подсознания, а значит ты проиграл, даже не вступив в битву!

Не дал мне Бог сына в той жизни, дочками ограничился, теперь видимо выпал шанс воспитать чужого. Правда, педагогика и жизненный опыт утверждают, что воспитанием детей надо заниматься пока они поперек лавки умещаются, а как только дитя научилось ходить и говорить – воспитывать уже поздно. Здесь же имеем великовозрастное нечто ботанической наружности двадцати одного года от роду, что явно многова-то даже для Макаренко и Сухомлинского вместе взятых. Не спрашивайте, кто это такие – сам не помню уже. Один в колонии малолетних урок воспитывал, рекомендуя эти методы для всей страны, второй гуру педагогики на полном серьезе доказывал, что наследственность не важна, при социализме все дети рождаются праведниками и воспитываются обществом, исключительно при помощи правильных лозунгов. Может, это несколько вольная трактовка их педагогических воззрений, но мне, как дилетанту в этой области, простительно. Я не теоретик ни разу, а скорее практик. Хотя жизнь заставит, и педагогом станешь, причем сразу в масштабах страны.

Пока же тренируемся на подопытных ботаниках.

– М-да. Ты уверен, что Полина – это та девушка, которая тебе нужна? Вокруг столько милых и добрых дамочек, а тебя угораздило втюрится именно в эту злюку?

Славик угрюмо промолчал, лишь насупился и обиженно шмыгнул носом. Затем все же заступился за даму своего сердца.

– Она не злая, просто строгая и требовательная. Целеустремленная.

– Дык, я об этом и говорю. Упрямая и командовать любит. Хочешь всю жизнь прожить подкаблучником?

– Ну тебя. Любую фразу наизнанку вывернешь. Делать предложение руки и сердца я не собраюсь, с чего ты взял?

– Ура, хоть это радует! – развеселился я в ответ. – Решил поматросить и бросить? Не стыдно? Шучу, ладно, не обижайся. Давай разберемся, кто такая твоя Полина, и в чем наша ключевая проблема? Твоим нравственным и физическим воспитанием, а также приведением к мужественному образу займемся позже. У тебя же прекрасный аналитический ум, будущий гросмейстер, попробуй проанализировать ситуацию. Отстраненно и беспристрастно.

– У нас разный социальный статус и положение в обществе, – ошарашил сенсационным откровением Славик. – Она внучка самого Решетнева, а кто я? Единственная и любимая внучка, кстати.

– Я понял, что она внучка «самого Решетнева», не понял только, кто это и чем знаменит?

– Как? Ты не знаешь? Это же академик, один из отцов-основателей советской космонавтики. Наравне с Королевым, Челомеем и другими.

– Эээ. Тогда, конечно. Он жив ещё, так понимаю?

– Жив-здоров, возглавляет конструкторское бюро в Красноярске.

– Тогда ты зря комплексуешь. Красноярск – это в Сибири, а мы в Москве находимся. Почти в Москве. Внучка, пусть даже единственная, это наследница третьей очереди, так что не переживай.

– Причем здесь наследство?

– Так, к слову пришлось. Ты же не претендуешь на приданое из Красноярска, значит, и говорить не о чем. Тем более, звание академика внукам не передается, только детям. И то не всегда.

– Я серьёзно, а ты сводишь все к дурацким шуткам.

– Забудь. В Советском Союзе бесклассовое общество, нет у нас пока номенклатурной элиты, членство в которой передается по родословной. Не верю я, что отец-основатель космонавтики будет вести себя, как потомственный дворянин и фыркать при виде студента МВТУ. Скорее наоборот, порадуется за достойный выбор своей внучки. Проблема выеденного яйца не стоит.

– И что делать?

– Позиционировать тебя. Провести рекламную и маркетинговую компанию, по раскрутке бренда «Вячеслав Борисов», чтобы повысить рыночную капитализацию в глазах будущего инвестора.

– Ты с кем сейчас разговаривал? – похоже «бренд» не на шутку испугался. Причем за мое психическое здоровье.

– Это из индийской йоги. Мантра на удачу. Не обращай внимания. Позже сам поймешь.

– Опасаюсь я чего-то. Странный ты сегодня какой-то.

– Вооот! Ключевая твоя проблема – нерешительность. Капля сомнений разрушает гору намерений. Так сказал один великий навгаль, а ему стоит верить. Кто такой навгаль объясню как-нибудь на досуге. Кастаньеда еще кажется не написал свой труд, поэтому придется подождать немного.

– Кастаньеда – тоже йог из Индии? Фамилия похожа ни испанскую.

– Забудь пока. Это известный революционер с Кубы. Пока сидел в застенках у диктатора Батисты разработал методику медитации и просветления при помощи дешевых кубинских сигар. Но раз ты не куришь, то тебе она не подойдёт. Но прежде всего: в здоровом теле – здоровый дух. Ты спортом занимался?

– Как я понимаю, ты не о шахматах спрашиваешь?

– Славик, умоляю, не отвечай вопросом на вопрос.

– Легкой атлетикой занимался. Бег. На три и пять километров. Третий юношеский.

– Аллилуйя! Случилось чудо! Ты не перестаёшь меня удивлять. Надо же, стайер. Значит с дыхалкой и выносливостью все в порядке. Боксом или борьбой не занимался, чисто случайно?

– Мама не разрешила, – покраснел Славик. – Говорила, удары по голове опасны для мозга.

– Ты не еврей, случайно? Мама за тебя решает.

– Нет, белорус чистокровный. Хотя бабушка наполовину полячка…

– Стоп! Хватит. Только твоей родословной до седьмого колена мне не хватало. Завтра идем заниматься в спортивную секцию. Будем делать из тебя настоящего бойца.

– А как же удары по голове? Они же правда опасны. Врачи так говорят, – снова смутился и покраснел Славик.

– Ты хочешь всю жизнь прожить трусом? Или думаешь, Полина способна полюбить человека, который сбежит при виде пьяных хулиганов?

– Я не сбегу.

– Мало чести если тебя запинают какие-нибудь наркоши или малолетки гопники. Ты должен уметь постоять за себя и своих близких. Не бойся, тебе сказочно повезло с учителем, и по голове бить не будут. Но дело даже не в этом.

– А в чем?

– Если ты не можешь дать в морду, ты никогда не сможешь доказать свою правоту. Пусть даже за десять лет ты ни разу никого не ударишь, но ты должен знать и быть уверен, что ты это сможешь. Иначе тебя всегда размажут в споре, а вся наша жизнь – это череда спорных ситуаций и разборок. Ты ежедневно и ежечасно должен доказывать свою правоту и отстаивать свою точку зрения. И если ты не готов пойти до конца, до рукопашной, то ты почти всегда проиграешь, тому, кто на это способен. Любой урка тебя морально задавит, он-то всегда готов ударить, если аргументы закончатся, а ты – нет. Охмурение девки – это лишь частный случай такой же ситуации. Принцип тот же. Готов пойти до конца – почти гарантировано победишь.

– Это понимаю, – обреченно вздохнул будущий Казанова. – Но мне кажется, что Полине не очень нравятся спортсмены. Она обычно пренебрежительно о них отзывается. Как о не очень умных людях, извини.

– Ха. Три раза. Если это камешек в мой огород, от сами знаем кого, то можешь не извиняться. Что обо мне думает твоя Полина я и так знаю. На самом деле, все с точностью до наоборот. Чтобы девки вслух не говорили, им нравятся брутальные решительные мужики, способные отбить самку у другого самца. Вдобавок, ты у нас будешь не просто спортсменом, а весьма умным и образованным физкультурником. А это большая разница, как говорят в Одессе. К тому же, прославленным человеком, известным на весь Советский Союз!